А до Берлина было так далеко
Шрифт:
Спустились вниз. В землянке было тепло. Обсушились, выпили горячего чая.
За чаем Яков Петрович Островский стал вспоминать первые месяцы войны на Северо-западном фронте, рассказал, как отходили к Старой Руссе, как переправлялись через реку Ловать осенью 1941 года. Посмеиваясь, комиссар рассказал и о том, как, переплывая по-осеннему холодную реку, держал завернутые в платок документы в зубах, чтобы не намочить их.
Помолчали, вспоминая каждый свое, а затем комиссар начал рассуждать вслух.
– Почему наш фронт до сих пор не уничтожит демянскую группировку? Ведь пытались и не раз пытались то в одном направлении,
– Трудно пока сказать. Тут играют роль различные факторы. Ты же знаешь о том, что противник с октября 1941 года укреплял этот участок фронта, ему благоприятствовала местность: бездорожье, реки, болота. Все это создает большие трудности для проведения наступательной операции.
– Верно, - согласился Островский, - но зачастую удары наносились поспешно, рассредоточенными силами на широком фронте, не давалось времени командирам на подготовку и организацию разведки.
Слушая комиссара, я вспоминал, как 200-я стрелковая дивизия прибыла с Урала, укомплектованная по штату, хорошо обученная. Выгрузились из эшелонов и совершили марш в район сосредоточения, в лес, восточное Поддубья. Было пасмурное весеннее утро, шел сильный, шуршащий по голым деревьям дождь, дороги совсем раскисли. С трудом мы вытаскивали ноги из грязи. Машины буксовали. Даже то, что можно было положить на повозки, несли на себе, а оставшееся имущество сложили в штабель около станции разгрузки. Дивизия еще не прибыла в район сосредоточения, а уже получила приказ - наступать на Рамушево с задачей перехватить рамушевскую горловину. Командир дивизии полковник К. П. Елшин собрал командиров полков и отдал устный боевой приказ. Машинистка Мария Кубатько отстучала текст приказа на машинке, а начальник оперативного отделения Акчурин разослал в части. Ни командир дивизии, ни командиры полков и батальонов не успели произвести рекогносцировку и отработать взаимодействие, а артиллеристы не пристреляли орудий по целям. Было столько нерешенных вопросов, столько неясного в обстановке, что голова шла кругом. С большим опозданием батальоны вышли на исходные позиции для атаки.
И только к вечеру атаковали противника, с потерями ворвались в первую траншею врага, в которой завязались рукопашные схватки.
Вечером полковник Елшин доложил командующему 27-й армией генералу Озерову обстановку и попросил разрешение о выделении двух суток на подготовку наступления. Ему отказали.
Две недели продолжались непрерывные бон. Дополнительно ввели 127-й и 144-й отдельные стрелковые бригады. Вместе с 200-й дивизией они освободили Присморжье, Александровку и вышли к селу Рамушево.
После окончания операции к нам приехал Александр Михайлович Василевский с группой генералов и командиров Генерального штаба, чтобы провести разбор обстановки на Северо-Западном фронте. Командира дивизии К. П. Елшина в это время на командном пункте не было. Я представился генералу Василевскому, доложил обстановку в дивизии. На нашем КП генерал Василевский заслушал в моем присутствии и командующего 27-й армией генерала Озерова. На столе была разложена карта. Командарм доложил о том, что 27-я обороняет рубеж на реке Ловать и ведет бои с целью улучшения занимаемых позиций, сковывая значительные силы
– Активно действовать здесь нелегко. Противник сильно укрепился. Умело используя рельеф местности, он создал мощные узлы сопротивления, - докладывал генерал Озеров.
– Как вы думаете: почему не была выполнена поставленная перед фронтом задача?
– спросил Василевский.
– Я думаю, что удары по немецким войскам надо было наносить, сосредоточив наши силы на более узком фронте. Да и трудно было наступать с теми силами и средствами, которые у нас имелись.
Мнение командарма поддержал генерал-лейтенант Василий Иванович Морозов:
– Я с Федором Петровичем согласен и считаю, что до тех пор, пока операция не будет тщательно подготовлена и обеспечена всем необходимым, серьезных успехов мы не добьемся.
Поднимаясь, генерал Василевский сказал:
– Разберемся в причинах ваших успехов и просчетов. Однако каждый боец и командир должен знать, что мы требуем от вас активной обороны. Иначе противник часть своих войск отсюда перебросит на юг. Вы должны любыми путями удерживать силы гитлеровцев здесь.
Попрощавшись, генерал уехал, а вскоре активные бои в районе Демянска прекратились и все силы фронта перешли к активной обороне.
* * *
Однако вернемся к событиям того ненастного дня, когда мы вынуждены были спуститься с НП в землянку. Во второй его половине дождь перестал, но с реки подул пронизывающий, холодный ветер. Обогревшись и отдохнув, взобрались мы опять на наш НП. Видимость была хорошей, четко просматривался передний край противника, особенно резко выделялась высотка 32,3, на которой располагался у гитлеровцев сильно укрепленный ротный опорный пункт. Высотка словно врезалась в нашу оборону. Противник с нее просматривает и обстреливает первую позицию. Небольшая высотка, не на каждой карте даже значится, но неприятностей нам она доставляла много.
Я обратил на нее внимание, еще когда принимал оборону от генерала Корчица. Тогда уже подумал: надо отбить ее у фашистов.
Долго рассматривали мы сопку. Нужно было провести бой с как можно меньшими потерями. Спросил мнение комиссара.
С первых дней знакомства мне Яков Петрович очень понравился. Опытный политработник, за плечами бои гражданской войны, затем Военно-политическая академия, служба в войсках. С первых дней на фронте. Комиссар поддержал мой план - сопку надо брать.
К вечеру к нам на НП были вызваны начальник штаба полковник С. П. Тарасов, командующий артиллерией дивизии полковник И. П. Добылев и начальник разведки майор 13. И. Зорько. Они поднялись на дерево, внимательно изучали высоту 32,3 до вечерних сумерек. Все они согласились с нашим планом.
Решили поручить выполнение этой задачи командиру 140-го полка М. И. Кротову. Придать полку две батареи противотанковых пушек и один 120-мм миномет. Вся артиллерия дивизии должна быть в готовности поддержать подразделение Кротова. Проделывание прохода в минных заграждениях возложили на командира 201-го саперного батальона капитана В. И. Гончарова. Время на подготовку к бою - три дня.
Командир полка выделил для атаки высоты батальон капитана Анатолия Андреевича Казакова. Казаков был самым молодым комбатом в дивизии. Красивый, стройный. Любили его друзья, командиры и бойцы. Однако этот юноша был уже очень опытным и умелым воином. Тщательно готовил он личный состав к предстоящему бою.