Попаданка в деле, или Ваш любимый доктор - 2

— Что здесь произошло? — повторил нейт Блайн, не сводя с меня глаз.

— Позвольте представиться, — раздался зычный голос гвардейца. — Капитан Левилльской гвардии, боевой маг второй степени Стайвус Ферри.

И повторил, что им только что поступил донос о запрещённой операции.

Норвин лениво повернулся к нему и окинул высокомерным взглядом. Руки он держал вдоль тела сжатыми в кулаки, плечи были напряжены, вся его поза выражала недовольство.

— Я не проводила это вмешательство, — собственный

голос показался мне чужим, словно я вернулась в свой первый день в этом мире. — Девушку доставили ко мне уже мёртвой.

Стайвус Ферри недовольно нахмурился.

— Кто?

— Её жених, девушку зовут Лесси. Но вот его имени я не спросила.

— И где же он? — он демонстративно огляделся. Кажется, Ферри не поверил ни на грош.

— Парень сбежал очень быстро. Я боюсь, что он хочет отомстить лекарям или родителям девушки. Может случиться беда, его надо найти и остановить…

— Разберёмся! — рявкнул Ферри коротко и дал приказ своим людям: — Тело забрать. А вас, нейра, мы вынуждены взять под стражу до выяснения всех обстоятельств.

Я вдруг отчётливо услышала, как рушатся все мои мечты и планы, как карточным домиком складывается здание будущего госпиталя, погребая под обломками надежду, а почти устаканившаяся жизнь идёт трещинами.

Наверняка они пригласят менталиста, чтобы тот взломал мою память и вытянул правду. И тогда, даже если Норвин промолчит, всё равно вскроется моё попаданство.

— Она этого не делала! Не делала! — запищал тиин на ультразвуке, вылетая из своего укрытия на книжной полке.

— Пискун, иди сюда, — я поманила товарища, подставив руку, и тот с самым воинственным видом шлёпнулся мне на плечо.

Но слова пушистого воина все проигнорировали. Фамильяров здесь не считали равными людям.

— Вы, уважаемый, наверное забыли, что к магам благородного происхождения не могут быть применены методы, которые вы используете с простолюдинами, — твёрдо произнёс муж. На меня он больше не смотрел. — Давайте поговорим.

Капитан гвардейцев окинул его кислым взглядом, но решил, что лучше не спорить.

— Оставайтесь на месте, нейра, — велел мне и отправился вслед за мужем в гостиную.

Как будто мне есть куда бежать с подводной лодки!

Трое гвардейцев с равнодушными усталыми лицами прошли к столу, чтобы забрать тело несчастной Лесси. Если бы тот юноша сразу привёз её ко мне, если бы поспешил… Так много проклятого “если”. Маточные кровотечения приводят к смерти очень быстро.

Ожидание прошло как в тумане. И вот в кабинет вернулись Норвин и Стайвус Ферри. По их лицам было видно, что они уже что-то решили.

— Протяните мне вашу руку, — велел гвардеец, и я подчинилась.

Он приложил к моей ладони ту самую золотую бляху, и на коже вспыхнул отпечаток синей звезды.

— До тех пор, пока не началось разбирательство, вы находитесь под домашним арестом, вам запрещено выходить из дома. Эта печать отслеживает местонахождение, — взгляд капитана был холодным и недобрым, наверное, он уже предвкушал, как загребёт меня в казематы и выполнит план по

раскрытию преступлений.

Если бы не Норвин, так бы и было. Жаль я не открылась ему раньше, теперь нам предстоит непростой разговор.

Взгляд цеплялся за пятна крови на столе и полу, в голову пришла суматошная мысль — надо всё убрать, надо вытереть…

Норвин вышел, чтобы проводить гвардейцев, а я с трепетом ждала, когда он вернётся. И думала, что буду ему говорить.

Едва он снова появился на пороге комнаты, с губ слетел гениальный вопрос:

— Как вы узнали, что они тут?

— Ощутил волнения защитного купола. Он реагирует на кровь, если вы помните. А королевская бляха гвардейцев даёт право вскрывать любые виды барьеров.

Норвин не повышал голоса, но я чувствовала, что он в ярости. А ярость спокойного человека обычно страшнее, чем гнев психа.

— Я этого не делала, клянусь. Я знаю законы Рэнвилля. Девушка уже была мертва. Хоть вы мне верите?

Он молчал, сверля меня взглядом, тогда я повернулась и хотела сделать шаг к столу, но ноги приросли к полу, а руки бессильно повисли вдоль тела. Подо мной вспыхнула и погасла призрачная золотая сеточка, и я услышала негромкий голос мужа:

— Сначала вы ответите на мои вопросы. Кто вы такая? Или… что ты такое?

— Вы ведь уже знаете, да? Тогда зачем спрашиваете?

В тот момент, когда он появился на пороге этой комнаты, у него на лбу красными буквами было написано: “Я всё знаю”. Интуиция редко меня подводила, а его взгляд был слишком говорящим. Возможно, я могла себе всё надумать, ведь на воре и шапка горит. Я сама подспудно ждала разоблачения. Все его слова, намёки, вопросы… Он не был слепым дураком. Эх, прав был Пискун, надо было раньше обо всём рассказать, а сейчас не самое лучшее время для выяснения отношений.

Воцарившаяся тишина давила на уши, растекалась морозом по венам. Я чувствовала, как пристальный взгляд сверлит затылок. Потом Норвин медленно обошёл меня кругом и встал перед лицом, скрестив руки на груди. Серые глаза сузились, а зрачки превратились в две чёрные точки. Воздух между нами накалился и задрожал.

— Я просил не лгать, я ненавижу ложь. Я сразу почувствовал, что с вами что-то не то. Если бы успел узнать Эллен поближе, то сразу бы понял, что вы — не она.

— И я ненавижу ложь, поверьте. А… когда вы догадались? — спросила я спокойно и почти равнодушно.

И сразу накатило облегчение, больше нет нужды лгать. Это сравнимо с тем, когда трясёшься в ожидании опасной операции, а потом раз — всё закончилось, и ты здорова.

— Не сразу, — он потёр переносицу указательным пальцем, а я всё ещё не могла двигаться. Чувствовала себя мухой, запутавшейся в паутине, но, несмотря на это, внутри жила надежда, что Норвин не причинит мне вреда. — Сначала меня насторожило ваше странное поведение, но я списал всё на особенности характера, о которых не знал. Ваша речь, непохожесть на местных женщин, равнодушное отношение к смерти отца — всё это навевало подозрения. Все ваши слова, причуды…