А другого глобуса у вас нет?..
Шрифт:
И что интересно — когда вся четверка бежать рванула, поймали их на улице довольно-таки и быстро. Минуты какие-то с момента ограбления всего прошли. Но поймать-то поймали — а денежки так и не сыскались. A детишки, банкноты успешно заныкав, весело в молчанку принялись играть — и что полиция им, малолеткам-то, сделать может? Да ничего. Как ничего она и не сделала.
Вот они вам и дети. Цветы жизни.
Но и на другом конце возрастного спектра энтузиазм к жизни разудалой воровской ничуть не меньше. Причем и на путь-то этот скользкий вступают порой в откровенно пенсионных летах.
В
А застукали ее на продаже наркотиков школьникам. Прямо на школьной же площадке. Обнаружив при ней и непроданных еще четырнадцать сигарет с марихуаной.
Тут я, конечно, никакой скидки на возраст не делал бы. Больно гнусное себе занятие сыскала бабулька. В свое оправдание то лишь она смогла сказать, что на улице ей с прочими торговцами конкурировать уже и физически тяжело было. Школа — оно гораздо спокойнее и приятнее, все-таки молодежь кругом.
И начала она преступную свою активность в возрасте семидесяти одного года. До того не только ничем подобным не промышляя, но и не планируя даже. А потом вдруг щелк — и развернулась какая-то пружина спиралью дурной. После чего со временем и произошла эта печальная для обеих сторон встреча поколений.
Возрастное достижение мексиканской малопочтенной сеньоры перекрыла американка Лилиан Говард, которую арестовали в совсем уж преклонные ее восемьдесят четыре года. И опять-таки за дурь. За траву, то есть. Все ту же марихуану.
Слава Богу, она ее хоть не школьникам сватала, так что здесь по-человечески скидка ей полагается. А просто притащила она эту дрянь на свидание к сыну идучи, в тюрьму Гас Харрисон в штате Мичиган. Здесь, конечно, подход наш и не таким суровым может быть. В конце концов, сама знает, в чем у ее сыночка нужда больше.
Но абсолютной рекордсменкой (я потом не раз проверял — никто не переплюнул) оказалась одна жительница израильского города Ашдод. Девяносто три года было старушенции, когда полиция взяла ее с поличным в 1997 году. Да еще с каким и поличным — не травой-дурманом бабка торговала, а самым отборным и злобным героином.
Причем возраст же ее и подвел — а точнее, хвори, с ним связанные. Глаза у долгожительницы стали сдавать, и когда полиция по наколке чьей-то к ней в дверь постучалась, бабка их за родимых клиентов и приняла — не взирая даже на то, что полицейские (тоже о количестве и качестве серого вещества стражей правопорядка кое-что история эта говорит) явились на таковскую операцию в полном своем обмундировании. (Ну, конечно, может и нравится людям форма до безумия. Пуговицы там блестят, ремни кожаные, ботинки с хрустом. Иной, я думаю, и на ночь не снимает). В общем, парней в портупеях и с пуговицами сияющими за клиентов приняв, тут же старуха принялась товар на стол метать, в упаковке самой разнообразной.
Не включилась бабка вовремя, когда самой себе сказать нужно было: стоп, дескать. Пора и на пенсион. Ей бы в таком далеко не юном
Но если возраст не в голой арифметике брать, а с прочими факторами суммарно рассматривать, я бы лично проголосовал за то, чтобы пальму первенства отдать Оливеру Томасу Остеру из Денвера, штат Колорадо. Этого в 1994 году судили аж за четыре ограбления банка.
И хотя в свои семьдесят семь лет против той же ископаемой израильской старухи он сопливый юнец получается, но в чем другом фору дал бы и ей — по полной программе.
Грабил он банки исключительно через окошки «драйв-ин» — есть такие в вечно торопливой Америке, куда подъехать можно, чтобы из машины не вылезать. И прямо из машины же клерку-кассиру заказать необходимую финансовую операцию, а потом с тем же удобством дальше в гонку вливаться — как все соотечественники вокруг.
Но Оливер этот вовсе не из спешки нервозной к такому способу прибегал — да и куда ж ему было торопиться, в таком-то возрасте. А потому лишь, что ходить он практически не мог — то есть, ноги уже ни в какую не держали. Тут, конечно, только и оставалось, что подъезжать. Но и того мало. Физиономия у него, как показали подвергшиеся его бандитским нападениям служащие, была точь-в-точь как у популярного персонажа газетных комиксов, мистера Магу. С такими же, как у этого Магу, очками со стеклами толщиной в ладонь (но, говорят, свет от темноты Оливер еще все-таки отличал).
Револьвер, который он для своего лихого разбойного дела пользовал, ржавчиной зарос так круто, что барабан зубилом разве что можно было провернуть. Причем защитник Оливера на суде на этот факт даже и не давил особо. Как в ходе слушания и полагающихся экспертиз выяснилось, этому Робин Гуду даже ежели наиновейшую пушку вручили бы, он и с ней ни черта бы не сделал, поскольку, пребывая в постоянном упадке сил, физически не смог бы нажать курок.
Но вот ведь — грабил. С упорством, достойным лучшего применения.
Хорошо еще, судья не бессердечный оказался. Посмотрел на бедолагу этого, головой покачал, да и вкатил ему срок совсем уж невеликий — для острастки больше. Всего-то год и дал. Ну, а куда ж ему круче? На него и смотреть-то жалко. Я так думаю, кассиры в тех банках, что он с наскоку да с налету брал, ему деньги тоже больше из жалости выкидывали.
Ну, это случай, прямо скажем, вопиющей и совсем уж печальной инвалидности — вкупе еще и с возрастом под восемьдесят. Потому и не может не удивлять. А вообще участие инвалидов в таковской активности — да вот хоть по части грабежа и разбоя — дело совершенно обычное.
Житель штата Массачусетс Энтони Гарафоло всю свою жизнь, можно сказать, в разбойниках проходил. Пока не выпал ему в 1990 году мрачный пиковый туз. Грабил он с положенным оружием в руках в родном штате ликеро-водочный магазин (а удобное это для работы заведение, потому что наличности всегда много), да так оно вышло, что при попытке скрыться с добычей влепили ему самому пулю в спину. В самый, то есть, позвоночник. Отчего всю нижнюю часть тела — включая, естественно, и ноги — парализовало бесповоротно.