А еще мы выгуливаем собак
Шрифт:
– О'кей, - сказал он.
– Берите это дело в свои руки. Полетите специальным рейсом?
– Нет, думаю мы успеем на полуночный из Нью-Йорка. Пока.
– Пока. Завтра позвоните.
Когда Грейс появилась на следующий день на экране, Клер удивленно воскликнул:
– Боже, крошка! Что ты с собой сделала?
– Мы нашли нужного человека, - коротко объяснила Грейс.
– Он любит блондинок.
– Но ты, похоже, еще и кожу осветлила?
– Да. Как я тебе в таком виде?
– Изумительно! Хотя раньше ты мне
– Он не возражает: дело есть дело. Однако докладывать мне особенно нечего, шеф. Придется добывать товар левым путем. Обычными способами - никаких шансов.
– Не поступай опрометчиво.
– Ты же меня знаешь. Я не впутаю тебя в какую-нибудь историю. Но получится недешево.
– Разумеется.
– Тогда пока все. До завтра.
На следующий день она снова была брюнеткой.
– Что такое?
– спросил Клер.
– Маскарад?
– Оказалось, я не из тех блондинок, которые его интересуют, пояснила Грейс, - но мы уже нашли Подходящую.
– Сработало?
– Думаю, сработает. Санс готовит копию. Если все будет успешно, завтра увидимся.
Они вошли в кабинет - как-будто бы с пустыми руками.
– Ну?
– спросил Клер.
– Как дела?
– Заэкранируй помещение, Джей, - предложил Фрэнсис.
– Тогда и поговорим.
Клер щелкнул тумблером интерференционного поля, и кабинет превратился в неприступную для любых следящих устройств гробницу.
– Как дела?
– спросил он снова.
– Достали?
– Покажи ему, Грейс.
Грейс отвернулась, покопалась в одежде, извлекла "Цветок забвения" и поставила на стол шефа.
Сказать, что "Цветок" красив, значило бы вообще ничего не сказать. Он и был сама красота. Изящная простая форма без всякого орнамента - рисунок только испортил бы это чудо. Рядом с ним хотелось говорить шепотом, словно резкий звук мог уничтожить хрупкое творение искусства.
Клер потянулся было к "Цветку", но одумался и отдернул руку. Затем склонился над ним и заглянул внутрь. Дно сосуда угадывалось с трудом - как-будто взгляд медленно уходил все глубже и глубже, тонул в этом средоточии света.
Он резко выпрямился, моргнул и прошептал:
– Боже... Я даже не подозревал, что на свете есть нечто подобное.
Затем посмотрел на Грейс и на Фрэнсиса. У того в глазах стояли слезы - а может, ему показалось, потому что слезы застилали глаза ему самому.
– Послушай, Джей, - сказал наконец Фрэнсис.
– Может... Может, оставим его себе и просто откажемся от всего этого дела?
– По-моему, говорить об этом дальше бессмысленно, - устало произнес Фрэнсис.
– Мы не можем оставить его у себя. Мне не следовало предлагать это, а тебе не следовало меня слушать. Давай свяжемся с О'Нейлом.
– Может, подождем еще денек и потом решимся, - предложил Клер, и его вуляд снова вернулся к "Цветку забвения".
Грейс покачала головой.
– Зачем? Завтра расстаться с ним
– Она решительно подошла к экрану и набрала нужную комбинацию.
О'Нейл был очень рассержен, что его потревожили, тем более, что они воспользовались экстренным кодом и вызвали его к отключенному экрану.
– В чем дело?
– резко спросил он.
– По какому праву вы беспокоите частное лицо, да еще через отключенный экран? Немедленно объяснитесь, и ваше счастье, если объяснение меня удовлетворит, а не то я еще в суд на вас подам.
– Мы бы хотели заказать вам небольшую работу, доктор, спокойно начал Клер.
– Что?
– О'Нейл, казалось, был слишком удивлен, чтобы рассердиться всерьез.
– Вы хотите сказать, что нарушили мое уединение, чтобы предложить мне работать на вас?
– Вознаграждение вас наверняка удовлетворит.
О'Нейл помолчал, словно успокаивая нервы, сосчитал до десяти, затем сдержанно сказал:
– Сэр, некоторые люди считают, будто могут купить что угодно или кого угодно. Согласен, часто не без оснований. Но должен вам сказать, что я не продаюсь за деньги. И поскольку вы, по-видимому, принадлежите к числу таких людей, я приложу все усилия, чтобы это интервью обошлось вам недешево. Мой адвокат с вами свяжется. Всего доброго!
– Подождите, - торопливо сказал Клер.
– Насколько я понимаю, вас интересует фарфор...
– Что, если это и так?
– Покажи ему, Грейс.
Грейс бережно, почти с благоговением взяла "Цветок забвения" в руки и поднесла к экрану.
О'Нейл молча наклонился вперед и впился взглядом в фарфоровый сосуд. Еще немного, и он бы, наверно, пролез сквозь экран.
– Где вы его взяли?
– спросил он наконец.
– Не важно.
– Я готов его купить - назначайте цену.
– Не продается. Но вы можете заполучить "Цветок", если мы придем к соглашению. О'Нейд смерил его взглядом.
– Он украден.
– Ошибаетесь. И уверяю вас, вы вряд ли найдете кого-нибудь, кто заинтересуется подобным обвинением. А по поводу работы...
О'Нейл оторвал взгляд от "Цветка забвения".
– Что вам от меня нужно? Клер объяснил ему суть проблемы, и, выслушав его до конца, О'Нейл покачал головой.
– Но это просто смешно!
– У нас есть основания полагать, что теоретически тут нет ничего невозможного.
– Разумеется! Теоретически можно и жить до бесконечности, только никому это еще не удавалось.
– Мы думаем, что вы справитесь.
– Благодарю, конечно... Кстати...
– О'Нейл ткнул пальцем в сторону Клера.
– Вы, значит, и подпустили ко мне этого щенка Карсона!
– Он действовал в соответствии с моими распоряжениями.
– Тогда, сэр, мне не нравятся ваши манеры.
– Ладно. Как насчет работы? И вот этого?
– Клер указал на "Цветок забвения".
О'Нейл снова долго его разглядывал и жевал ус.