А этот пусть живет
Шрифт:
Окунь приподнялся и огляделся по сторонам. Топор и Канат лежали в передней части салона без какого-либо движения. Столь же статичен был Ян, находившийся сзади бригадира.
– Гангут, ты как?
– Руки порезал, блин. Все в крови, - шепнул тот.
– Ты находишься рядом с косоглазым. Вытащи у него из карманов ключи от наручников.
– Не могу пошевелиться - на меня сиденье наехало, - горестно вздохнул Гангут.
Советник освободил свою правую ногу, на которой лежал какой-то непонятный ящик, и, поднатужившись, попробовал ею сдвинуть сиденье, защемившее бригадира.
Не
Тогда он подтянул левую ногу и одновременно двумя нижними конечностями нанес удар по сиденью.
Гангут взвыл, но зато вскоре сумел освободиться.
Тут зашевелился пристегнутый ремнями безопасности к водительскому сиденью Тум. Окунь счел небесполезным и его, как следует, пнуть ногой. Хураловец угомонился и вновь завис на ремнях.
– Возьми ключи у этого Яна, - повторил свое указание Окунь.
Не дожидаясь, когда бригадир вытащит их, он стал вылезать наружу сквозь разбитое стекло джипа с левой его стороны. Занятие это оказалось непростым и весьма болезненным. В результате он выбрался на дорогу, но его лицо и особенно руки сильно кровоточили.
Вокруг места происшествия уже начал скапливаться народ. Движение в Москву прекратилось, но в сторону области продолжалось как ни в чем не бывало. Его "Мерседес", в сущности, погиб вместе со всем своим содержимым. "Фольксваген" Огонька, как отметил Окунь, исчез.
Появился из перевернутого джипа и Гангут. Он от стекол пострадал еще больше и, что называется, истекал кровью. Надо было как-то ему помочь.
Они сняли друг с друга наручники, и взгляд Советника остановился на "скорой помощи", врезавшейся в их джип. Та стояла поперек шоссе и с виду почти не пострадала, если не считать помятого передка и разбитых стекол в кабине водителя. Черный джип, лежащий на боку, выглядел куда как хуже.
Он подошел к кабине "скорой". Водитель и врач сидели, пристегнутые ремнями, на своих местах с совершенно отсутствующим выражением на лицах. Они были то ли в шоке, то ли без сознания - ясно, что помощи от них не дождешься.
Нужна хотя бы автомобильная "аптечка", в джипе она, наверно, есть, но не лезть же за ней обратно...
Самой ближней к месту происшествия машиной оказалась красная "Феррари", к ней Советник и направился. Он сразу узнал эту парочку из "Сакли": качок в черной майке и модельная девица без бюстгальтера в сарафане в крупный синий горошек, уже успевшая привести себя в порядок, стояли возле спортивной иномарки и жадно, во все глаза, смотрели на "пейзаж после битвы", который, конечно, того стоил.
На миг ему показалось неудобным просить их об одолжении после инцидента в шашлычной, но, с другой стороны, лично он в нем не участвовал, и Окунь, подойдя к молодым людям поближе, несколько сбоку, произнес:
– Простите, у вас бинта в "аптечке" не найдется?
Оба они, увлеченные зрелищем, которое чаще встречается в кино и по телевизору, нежели в реальной жизни, от неожиданности вздрогнули, а девушка еще и охнула, когда увидела лицо Окуня, но его, окровавленного, похоже, не опознала.
– Секунду! У меня кое-что в сумочке есть.
–
Орудуя, как опытная медсестра, она быстро обработала все ранки и ссадины на коже Окуня. Когда процедура была завершена, он подумал, что теперь следует заняться Гангутом, и обнаружил его стоящим рядом с "Феррари".
– И меня тоже, девушка.
– Бригадир произнес это отнюдь не с просительной интонацией, а даже как-то злобно.
Модель в сарафане, подняв на него глаза, мгновенно узнала своего обидчика, но вид Гангута был столь ужасен, что она решила не проявлять никаких эмоций. Девушка лишь коротко взглянула на своего кавалера, но тот все никак не мог оторваться от происходящего на месте катастрофы действа и, облокотясь на капот, не обращал никакого внимания, что творилось за его спиной.
Она молча, не поднимая глаз, аккуратно подмазала и перевязала пострадавшего, после чего исподлобья поочередно посмотрела на обоих раненых мужиков в надежде, что, произнеся дежурные слова благодарности, они осчастливят ее своим скорым уходом.
– Всё, закончила?
– спросил бригадир.
– Да, - кивнула она.
– Вы в полном порядке.
– Тогда ты свободна, - объявил он.
– Как это?
– Лицо девушки покрылось малиновыми пятнами величиной с крупный синий горошек на ее сарафане.
– Экая ты бестолковая! Вали отсюда, тебе сказали, - строго произнес бригадир.
– Целый день тебе приходится повторять одно и тоже.
– Вадим!
– негромко позвала она.
– Подожди, Аля, - отмахнулся качок.
– Смотри, врача со "скорой" никак откачать не могут.
Их диалог на том и закончился, поскольку Гангут двумя движениями выбросил девушку из машины в кювет и повернул ключ в замке зажигания.
Окунь, похвалив в душе инициативу подельника, тут же уселся рядом с ним в кабину.
Вадим, услышавший гул мотора и одновременно отчаянный визг из придорожной канавы своей девушки, мгновенно развернулся. Увидев, что произошло, он налег всем телом на капот, будто хотел удержать угоняемую машину на месте, используя для этого всю свою физическую мощь. Но, как только Гангут резко нажал на педаль газа и одновременно сцепления, отчего машина издала чрезвычайно устрашающий звук, Вадим отлетел в сторону.
В тот же момент "Феррари" лихо выскочила на встречную полосу и, обогнув скопище людей и машин на месте катастрофы, скрылась из виду.
– Моя!.. Моя машина!
– взревел качок, выскочив на середину шоссе и потрясая при этом кулаками.
– Вадим!
– всхлипывая, позвала его девушка, пытаясь выкарабкаться на дорогу и протягивая к нему руку в ожидании помощи.
Он потрясенно посмотрел на нее и только повторил:
– Моя машина!
Видимо, из-за охватившего его глубочайшего горя парень был не в состоянии ни произнести других слов, ни произвести какое-либо позитивное действие - лишь, хватая воздух ртом, тыкал пальцем в ту сторону, где сгинула с глаз долой красная "Феррари".