А где же про любовь?
Шрифт:
– Это нормально?- они сидели на скамейке в зеленеющем и пахнущем свежей зеленью сквере со Светой, встретившись в обеденный перерыв подышать воздухом и подставить себя солнцу.
У подруги тоже было не всё ладно. Павел жил с Данькой у родителей, ездил каждый день на работу, затрачивая на дорогу уйму времени, и не принимал Светиного предложения перебраться к ней.
Вечерних посиделок стало меньше, каждая была погружена в собственные переживания и предпочитала по большей части "переболеть любовью" в одиночестве.
– А ты сама- то пробовала поинтересоваться его делами?
– Зачем? Это он закрылся
– Может быть, он берёг тебя и поэтому не принял твоё плечо? Про любовниц могли солгать. Презервативы в кармане джинсов - сомнительная улика. А то, что человек не бросил близких в беде, вызывает только уважение.
– И как тебе нравится твоё теперешнее положение? То, что Павел не принял твоё поддерживающее плечо? Гордый он, а то, что тебе сейчас фигово - это тоже заслуживает уважения, да, Свет? Так что все эти рассуждения о благородстве на деле оказываются безразличием. Прости, я не хотела тебя обидеть.
– Думаю, ты была права: я форсировала события. Он не любит меня.
– Вот и меня не любили. Поняла теперь? Сначала был интерес, игра, желание добиться своего, потом новизна отношений, а потом привычка, закончившаяся безразличием. Таким, когда даже с Днём рождения забывают поздравить, а бегут по первому чиху к законной жене или утешаются в объятиях любовницы.
– Так что мы опять одни,- с грустью закончила подружка.
– Ты хочешь сказать, что вы поговорили с Пашкой и он....
– Да. Он сам сказал, что не готов продолжать отношения.
Даша замолчала. Вот она лавина. Подмяла под себя всех, переломала тела и оставила лежать обездвиженными. Дело сделано: выбирайтесь из-под снежного месива сами. Силы бы вот где-то взять. На Свете лица нет. Брат мрачный, как грозовой день. Мама ничего не понимает, занимается сейчас и мужем, и внуком. Даньку надо обязательно в детский сад отдавать. Но до начала сентября это "надо" зависло в воздухе. И Никитин... Кто бы знал, как она скучает! Как хочет избавиться от выматывающей душу боли и желания вернуть всё, но как вернуть, если есть не только свет, но и мрак. Что возвращать?
***
Ночи порой были тяжелее дней. Днём ещё можно уйти с головой в работу, огрызнуться в очередной раз с Олегом, поболтать в обед с сотрудниками. Ночью же было спрятаться негде. Больше года совместной жизни с любимым мужчиной вытолкать из памяти одними приказами "Забыть" невозможно. Никитин не уходил и не забывался. А самое плохое, что после него никто не был нужен.
"Надо было хоть забеременеть что ли - тридцатник ведь уже",- сокрушалась Даша.
Утро начиналось с хмурых взглядов на саму себя. Для кого? Для кого она надевает на себя красивое бельё, купленное для Никитина? Для кого подкрашивается - всё равно в центре всем всё равно, как ты выглядишь. Сейчас снова завал работы и все издёрганные и немного замусоленные, как старые книжные страницы. Только редкие полушутливые перепалки с подрядчиками могут взбодрить и заставить позже посмотреть на себя в зеркало.
Даша
– А этот гад, как исчез. Испарился. И ему всё равно. Как? Как так можно, скажи мне, Свет? Мы прожили больше года, а он.....
– На выпей и пореви, легче будет,- Света протянула бокал с красным сухим вином.
Распив бутылку отличного чилийского "Carmener", подружки по несчастью принялись за вторую, заныканную для особого случая. Они были в Дашиной квартире, начали "лечение души" на кухне, а заканчивали, устроившись на диване.
– Только особого случая никак не появляется,- посокрушалась подруга.
– Ты же говорила, что старая любовь лечится новой? Говорила ведь, а Свет? Докажи на деле свои слова.
– Сама докажи.
– А я ничего не утверждала. Я думаю, что надо сначала хорошо забыть старую любовь, прежде, чем начать новую. Так -то. Слушай, а не пригласить ли мне Никитина к себе, в качестве донора.. ну этой самой...- язык уже слегка заплетался.
– Спермы?
– Угу.
Они обе уже были пьяные. Две бутылки не прибавили ни одной из них разумности. Разговоры пошли совсем фривольные.
– А давай: ты приглашаешь Никитина, а я Павла. Обе беременеем и будем растить своих деток вдвоём. Как тебе моя идея?
– Шикарно,- почти невнятно.
– Когда начнём?
– А вот сейчас и начнём. Где мобильник?
– На, набирай Павла и передавай трубку мне, а то он не ответит на звонок с моего номера.
– Паш? .... Ничего не случилось.... Нет, я не пьяная.... Не сплю, потому что не спится, а ты дрыхнешь....... Не обзывайся.....Всё, отключился,- Дарья повертела мобильником перед лицом подруги в доказательство, что братец отключился.
– Я же просила тебя дать мне трубку. Ладно, я пошла. Вино кончилось, мужики тоже. Спи, Дашка. Утро вечера мудренее. Так, кажется, в сказках говорится?- Света медленно поднялась с уютного и знавшего столько секретов дивана и поплелась к выходу.
Хорошо, что наутро была суббота.
– О, Боже,- пробормотала Дарья, - да иду я, иду. Хоть бы вы провалились все. И так голова болит, а тут домофон ....- она со стоном поднялась с дивана и побрела в коридор.
– Кто? ....Заходи.
– Что случилось?- Павел стоял в проёме дверей, широко расставив ноги и буравя её своими пронзительными почти чёрными глазами. Раз Дашка напилась вчера, значит, произошло нечто из ряда вон выходящее.
– Ой, не ори, а. Лучше чайник включи,- Дарья взяла махровый халат и отправилась под душ.
Павел накрыл на стол, в холодильнике было полно всего: и нарезки, и пирожки вот, явно домашние. Ему и самому требовалось подкрепиться - соскочил не свет, не заря и рванул к сестрице.
– Чего надо- то было?- спросил, прихлёбывая горячий чай.
– Мужика.
Вот тут Павел замер весь и в немом недоумении уставился на придурошную сестрицу.
– И где я должен был тебе его взять?
– А моё какое дело? Ты брат, ты и думай,- должна же она была что-то ответить.