А где же про любовь?
Шрифт:
– Чем обязана?
– Я видел тебя в ресторане.
– И что?
– Мне это не понравилось.
– А меня это должно расстроить?- спросила с подначкой. Подумать только: ему не понравилось!
– Не особенно на это рассчитываю, но и некоторое недопонимание между нами следует устранить,- он похлопал ладонью по дивану рядом с собой,- сядь.
Дарья, как будто не слышала его и продолжала стоять, прислонившись спиной к стене.
– Ты приехал сообщить мне о своём недовольстве или устранить
– И то и другое.
Она пожала плечами, как-бы сообщая: твои проблемы.
А Никитин больше не стал ждать, поднялся сам, подошёл и слегка навис над ней, уперев ладони в стену по обе стороны от слегка напрягшегося тела.
– Это что? - кинула взгляд вправо-влево, имея в виду ту своеобразную клетку, в которую её попробовал заключить Никитин.
– Это - чтобы ты не сбежала и выслушала меня,- мужская голова склонялась всё ниже. Теперь можно было рассмотреть её совсем близко, вдохнуть едва уловимый запах с нотками шалфея, оценить свежесть кожи, нежный румянец и озадаченный взгляд. А потом он сделал то, ради чего и пришёл - поцеловал, в очередной раз наслаждаясь её ртом.
– Дима,- освободилась, предупреждая интонациями голоса, из его рук.
– Дима - это уже лучше, чем Дмитрий Михайлович. Определённо, лучше. А теперь послушай: я никого никогда ни к чему не принуждаю. Мне показалось в какой-то момент, что между нами что-то есть или может быть. Если я ошибся, то скажи, и через пять минут меня здесь уже не будет.
– Ты ошибся.
Дверь хлопнула, Никитин ушёл, оставив хозяйку квартиры в состоянии болезненного эмоционального раздрая и непонятных сожалений.
Глава 4
Наконец - то Новый год. Даша его встретила вместе с родителями и через два дня вернулась домой. У неё была ещё неделя полной и абсолютной свободы, которую она использовала по своему усмотрению: вставала поздно, наводила порядок в квартире, готовила себе вкусности, читала, общалась в сети и погружалась в воспоминания. Она сортировала их: на "желанные" и "нежеланные". Никитин? ПРОЧЬ! Олег - не интересно. Женька - болезненно, но всё прошло.
Женя Темников был её первой настоящей любовью и первым мужчиной. Она - студентка, он -молодой преподаватель. Они прожили вместе около года, а потом она ушла. Сама. Однажды поздно вечером Темников вернулся домой, на ходу придумывая очередную ложь, а открыв дверь, понял, что ничего никому объяснять и не надо. Сначала он испытал облегчение, быстро сменившееся сожалениями, и он попытался вернуть ту, которая десять месяцев согревала его постель, содержала в порядке его дом, развлекала и ничего, по сути, не требовала. Только любила....Наверно.
Проведя уборку в закромах своих воспоминаний, Даша
Начало января не удивило, но и не порадовало. Мороз разрисовал часть окон своими фантастическими узорами и запер большинство людей дома. Желающих ощутить на себе в праздники: что значит минус 36 -было мало, и Дарья Быстрова была среди них. Однако и о хлебе насущном следовало вспомнить, и ей всё-таки пришлось доставать из шкафа старую шубку с капюшоном, утеплиться по максимуму и отправиться в ближайший супермаркет за продуктами.
Уже на обратном пути, нагруженная сумками со снедью, она терпеливо стояла на перекрёстке, ожидая зелёный свет, дождалась и спокойно пошла по зебре. Даша увидела, а больше услышала, затормозившую в десятке сантиметров от себя Тойоту-Камри, которая опасно вывернула из-за поворота. Встав столбом от неожиданности, она вперила разгневанный взгляд за лобовое стекло.
– Чего стоишь? Шагай,- из салона послышался грубый мужской голос через слегка опустившееся боковое стекло.
– А ничего, что это был мой свет?
И услышала в ответ:
– А ничего, что это был и мой свет тоже?
Надо было идти дальше, но она позволила себе ещё раз остановиться и оглянуться.
– Извините, что помешала,- каждое слово было иронично-язвительным.
Она продолжила путь, вся внутри себя кипя от хамства. Идёт женщина в непогоду по пешеходному переходу и никому не мешает. Едет какой-нибудь засранец в тепле своего авто и спешит. Стоит выбор: дать человеку пройти или поторопить. Нет, ждать мы не будем! Она даже согрелась, энергично шагая в сторону своего дома, всё ещё бушуя внутри себя от возмущения.
– Даша?- кто- то окликнул её сзади.
Она остановилась.
– Дашка! Это ты! Извини, не узнал сразу,- её сумки тут же перекочевали в руки того самого Жени Темникова, о котором она только вчера вспоминала.
– Женя! Вот так сюрприз.
– Пойдём в машину, а то холодно,- и мужчина потянул её в сторону дороги. Он стоял с непокрытой головой в лёгкой дублёнке и широко улыбался. Всё тот же и не тот.
– Я уже почти дома,- и она кивнула головой в сторону ближайшей шестнадцатиэтажки.
– Пригласи к себе, - почти попросил,- если не помешаю.
– Не помешаешь,- она рада была его видеть.
– Сейчас я поставлю машину и приду,- и с её сумками устремился к тому самому злополучному седану.
– Сумки отдай.
Он вернулся бегом:
– Я бы принёс.
– Так это ты чуть не переехал меня, негодяй?
– Прости,- небрежно и без малейших интонаций сожаления. Скорее, со смехом.
Даша пришла домой и, включив чайник, начала разбирать продукты.
Улыбалась, сердилась, радовалась, удивлялась - всё сразу.