А мы с тобой остались в пробке
Шрифт:
Мурашов чувствовал не так, как многие. Он пропускал каждый день своей жизни через себя, остро ощущая боль, радость или грусть, которые могут вместиться во вдыхаемом воздухе.
Девушки любили его. Они тайно вздыхали, хотели его внимания. Но он только дружил, всегда был готов прийти на помощь, одолжить денег или подтянуть по учебе. Но играть в любовь он не умел, да и не хотел в прочем.
Парню было двадцать один, и он уже не раз обжигался. Влюблялся так, что готов был положить к ногам девушки весь мир, вывернуться наизнанку, чтобы понравиться. Но каждый раз все заканчивалось
Влад не считал себя в чем-то виноватым. Не скидывал он и ответственность на девушек. Просто так в жизни случается, что чувства, как птицы улетают на юг, когда влюбляются, но рано или поздно все равно возвращаются обратно, на север. Глупые птицы, ведь на юге теплее и уютнее.
В этой жизни ничего не бывает навсегда. Даже самый сильный минерал рано или поздно даст трещину.
Влад шагал по длинному коридору. Скоро начнется очередное занятие. Очередная пытка для него. Он не любил свою будущую профессию. Ему не нравились все эти финансы, вычисления и постоянные анализы. Его душа жаждала полета, творчества. Он был романтиком. Такие в наше время – вымирающий вид.
Но родители сказали, финансы – залог успеха. И он послушался.
А теперь страдает, рвет себя на части. Но таков Мурашов. Раз начал, то непременно дойдет до конца. Пути назад не существует. Все дороги ведут только вперед.
Влад обожал лестницы. Их принцип. Вся жизнь, по его мнению, одна огромная лестница. Мы каждый день, каждую секунду нашей жизни плавно поднимаемся вверх. Шаг за шагом, преодолевая все новые высоты. Лестницы не всегда ведут наверх, с них также легко и упасть.
Но для Мурашова принцип лестницы заключался в другом. Лестницы ввели наверх, но какой кайф, когда ты достигаешь определенной цели и до успеха остается каких-то несколько сантиметров, а ты намеренно спрыгиваешь вниз. Смысла – ноль, но самоуважения – море.
Телефон завибрировал в кармане. Очередное оповещение, напоминалка. Влад всегда записывал их, чтобы не забыть что-то очень важное.
На этот раз текст оповещения гласил.
«Через три дня выставка».
Как же он мог про нее совсем забыть.
Выставку организуют раз в год в университете с целью привлечения абитуриентов. Обычно, в этот день к ним стекаются выпускники со всех школ города и области. Они ходят с испуганными лицами, таращатся на вывески, бегают между рядами.
Влад не любил эту процедуру. Не любил сидеть и улыбаться всем, кивать и отвечать на глупые вопросы, которые никак не могли правильно сформулировать будущие студенты.
Мурашов был участником данной выставки. Входил в состав команды своего факультета. И уже не раз просил исключить себя от туда, но ему говорили, что замены нет, и просто разводили руками.
Он много раз высказывал свое недовольствие Лидочке, которая возглавлена их команду. Щуплая девушка с двумя косичками и веснушками на лице постоянно кивала в ответ, но при этом молчала. Владу порой казалось, что она просто не умеет разговаривать. Но Лидочка просто не хотела спорить с Мурашовым. Ведь прекрасно
Но Мурашову было все равно. И на Лидочку, и на выставку, и на факультет. Ему было плевать на все, что он не любил, что приводило его в бешенство и делало настроение паршивым.
Он был своего роду эгоистом. Таким невоспитанным, крайне вспыльчивым и немного бунтующим парнишкой.
Родителей Мурашова знали многие в университете. Еще бы, ведь они люди обеспеченные, со своим бизнесом, со своими тараканами и проблемами. Но Мурашовы-старшие были авторитетами для многих. Их уважали, их любили, ими восхищались. Что еще больше бесило Влада. Быть чужой тенью крайне обидно, особенно если эта тень твоя семья.
У Владислава была младшая сестра. Та, как раз училась в одиннадцатом классе, и скоро будет поступать в университет. Она мечтает танцевать, быть хореографов. Но Влад был уверен, что она станет финансистом. Хоть к гадалке не ходи!
Коридор резко повернул налево. Поток людей почти истек. К лучшему, к черту всех!
Дверь в аудиторию была открыта. Пожилая дама с ярко-рыжими волосами, от этого цвета Влада постоянно тошнило, восседала за преподавательским столом. Она не заметила, как вошел Мурашов. Ей было слишком интересно разглядывать глянцевый журнал, узнать свежие сплетни и тайны звезд шоу-бизнеса.
Отвращение к этой особе подкатывало к горлу, Мурашов еле удержался, чтобы не плюнуть в нее.
Он прошел к своему месту – крайний ряд, последняя парта. Парень всегда выбирает эти места. Здесь было легче не замечать глупые улыбочки и не злиться на бессмысленные разговоры преподавателя.
Влад был натурой противной. Ужасной, можно даже сказать. Характер – сплошное недовольствие. Он любил говорить людям правду в глаза. Обожал, когда все идет четко по плану, а за любые отклонения от траектории движения, мог надавать некрасивых вещей.
Телефон снова завибрировал. На этот раз пришло сообщение в общий чат группы, которая готовит выставку. Лидочка писала, что ждет всех с нетерпением сегодня на собрании. Влад мысленно послал ее ко всем чертям, терпеть не мог сидеть в кругу людей, которые не значили для него ровным счетом ничего.
Рядом с Мурашовым за парту, раскидываю вещи по всему столу, присел юноша. Густые, черные волосы, словно смоль. Карие глаза и чуть поддернутая верхняя губа.
Иля, или Михаил Иляшин, был, наверное, самым близким другом Влада. Они сдружились еще во время поступления на ненавистный для обоих факультет мировой экономики и бизнеса. Вместе прошли через трудности сессии, вместе веселились, гуляли и поддерживали друг друга.
Миша был славным парнишкой из неполной семьи. Так уж случилось, что его мама осталась вдовой, когда маленькому сынишке исполнилось четыре годика. Отец Миши был военным летчиком. На очередной технической операции он погиб. Миша мало говорит об этой утрате, да и Влад особо не настаивал. Он понимает, что это безумно больно.
От Миши пахло ванилью и сладостью. От чего Мурашова немного передернуло. Воспоминания ужалили со всей силы. Иляшин поправил кожаный браслет на руке и обратился к Мурашову.