А рыпаться все равно надо
Шрифт:
Стильная взятка
С этими госслужащими никогда ничего не поймешь. Ни один вопрос не решить. Что ни спросишь – отказывают. Объясните, говорю. В соответствии с федеральным законом номер такой-то, пункт такой-то… и чешут, и чешут. Каждый раз уходишь как оплеванный. Или еще всякие загадочные слова говорят. Например: «Ну, что будем делать?» Чего у меня спрашивать? Это у них надо спрашивать. А они шуршат федеральными законами и ничего делать не хотят. Или по-другому: «Ваши документы не поступали». Как так? Я же все сдал. Вот штамп канцелярии. «Не знаю, не знаю. Нам не поступило». Еще вариант: «Очень трудно решить проблему, но возможно». Как, как? Молчание. Заняты они очень.
Мне говорят: чего тут не понять? Заноса хотят. Они имеют в виду: не «надо ждать», а «надо ж дать». Как догадаться? Если скажешь прямо, обидеться могут. А то еще привлекут за попытку взятку дать. Уголовки только мне и не хватало.
Люблю, чтобы все ясно было и понятно. Пусть высокое начальство определит один-единственный вариант, чтобы знать точно, когда запрашивают взятку. Например, типа: «Мы вашу проблему решим, но придется вам, дорогой товарищ, помочь нашему ведомству, отблагодарить, так сказать, за государственную заботу и чуткость должностных лиц». Не важно, какая фраза. Чтобы только начальство утвердило. Все равно знают они, что без этого никак. Так пусть всем будет все понятно. И мне тоже как отвечать, что, мол, согласен. Типа: «Буду очень благодарен». Или, мол: «Благодарность моя не имеет границ, но в пределах разумного». Всем все понятно. И никакой уголовки. Унификация! Единый подход. Единый стиль.
Загадка
Первый губернатор в нашем городе был очень речистым. Выступал, выступал, выступал. Раньше был косым и заикой. А как вылечился – враз в губернаторы. И выступать! В хозяйстве городском совсем не разбирался. Зато в театры любил ходить. И говорил классно – Плевако!
Следующий был серенький, затертый. С пустыми водянистыми глазами. Хозяйственник. О культуре города слыхом не слыхивал. Даже что есть такая. Зато – хозяйственник!
Потом пришла шустрая губернаторша. Из комсы. Некоторые говорили: «Сгорякружка!» Наговаривали. Зря наговаривали. И хозяйственная, и культурная. И собой – ничего. При ней – праздники, шествия, карнавалы, цветы. Веселая такая дамочка. С виду – веселушка. Ан нет, вполне себе серьезная была дамочка. Все финансовые потоки, очень даже немалые, умело направляла в нужное русло, к нужным людям чтобы все шло, к правильным людям.
Потом в губернаторы пришел новый человек. Очень даже хороший человек. Скромный. Интеллигентный. Верующий. У каждой часовни остановится, чтобы поклониться и перекреститься. Все правильно делает. Да не очень получается. Не по зубам ему, видно, наш город. Не справиться ему. И сам не очень хочет этим заниматься. Да что ему делать-то? Поручили – вот и взял под козырек.
Вот так-то. Догадайтесь с трех раз, что это за город?
Театр абсурда
Сергей Пархоменко поддержал публичное заявление Михаила Шишкина, отказавшегося участвовать в книжной ярмарке в Нью-Йорке.
Не буду оспаривать высказывания уважаемых людей, хотя и не разделяю их мнение в полной мере. Хочу сделать небольшое замечание.
Осенью прошлого года я был в составе делегации российских писателей на Book Fair во Франкфурте. Стенд и поездка были организованы Продюсерским центром А. Гриценко. Наш скромный стенд был расположен рядом с большим стендом Российского агентства печати. И, естественно, мы часто заходили туда. Никакого особого «официоза, государственного чванства, подхалимской идеологии», идеологии вообще там не было. Было много посетителей. Детей. Частных лиц,
У меня не сложилось впечатления, что российские писатели, работавшие на стенде Россагенства, представляли официоз, представляли сегодняшний политический режим. И выступлений такого рода там не было. Мы встречались на этом стенде и с московскими чиновниками, которые обеспечивали его функционирование. Тоже ничего верноподданнического, подхалимского. Вообще политики не было. Темой была только литература. Более того, многие писатели, которые участвовали в мероприятиях стенда Росспечати, насколько я могу судить, относятся достаточно критично к тому политическому режиму, который сегодня сложился в России. И никогда не скрывали этого.
Кого представляют писатели на выставках? Страну? В какой-то степени – да. И страну. Но и литературу. И свою писательскую организации. И себя лично. Но страна – это не только сегодняшний режим. Кстати, не худший в новейшей истории России. Страну, кроме официоза, представляют и правозащитники, и оппозиция, и спортсмены, и школьники на олимпиадах и соревнованиях программистов. И участники крупных международных проектов, космических и антарктических проектов, участники авиа-, авто-, судостроительных выставок. Кроме литераторов, которым, как я понял, негоже участвовать в официальных мероприятиях, если они приличные и здравомыслящие люди, есть еще музыканты, художники, архитекторы. Что им делать? Давайте не будем участвовать в кинофестивалях. Пусть актеры, танцоры, певцы государственных театров не выезжают на зарубежные гастроли. Давайте остановим все живое в знак протеста против «кровавого режима». И посыплем голову пеплом. И погромче об этом все вместе скажем.
Абсурд!
http://www.echo.msk.ru/blog/krugosvetov/1031132-echo/
Я – мракобес
Вообще-то я очень даже толерантный. Все народы нашей большой российской семьи мне нравятся. И вероисповедания. Да и против зарубежных тоже ничего не имею. Даже против людей нетрадиционной ориентации, что мужчин, что женщин, тоже ничего не имею. Хотя, как человек верующий, – не одобряю. Однако – пусть их. Если уж обижены судьбой. Пусть хоть так радуются жизни. Как умеют, одним словом. В общем, я толерант первого порядка.
Теперь по поводу толерантности второго порядка. То есть, если кто-то, не такой, как я или мы, пересекается со мной на жизненном пути. Ну, там узбек, к примеру, дворником работает. Или мусульмане в мечеть идут. Или молодые ребята с красным хохолком типа гребня ходят. Или даже алкаши пьют в нашем дворе. Если не шумят, не матерятся, не дебоширят. И голубые – в платьях да размалеванные – пусть себе ходят.
Но на толерантность третьего порядка никак я не потяну. Если эти не совсем такие, как я, врываются в мое личное пространство. Этого я никак не потерплю.
Если ко мне домой постоянно рвутся иеговисты, вербуют меня в ряды своей помоечной секты. Что иеговисты, что саентологи. Что агрессивные, сумасшедшие богородичники.
Также мне не нравится, что мусульмане по праздникам баранчиков на улицах режут. У всех на глазах. Когда Pussy в Тимирязевке свальный грех учиняют. Когда казаки, правом славнутые, в театры врываются. Когда на выставках купола православных церквей в виде презервативов изображают.
Когда учат меня акционизму. Это, говорят, такое искусство, когда рисуют пятидесятиметровый член на Литейном мосту, – и это, мол, самое то!