А счетчик тикает

Серова Марина Сергеевна

— Кто там?

За дверью ошеломленно молчали, видимо, пытаясь понять смысл моего вопроса. Наконец, молчание было прервано, и голос Виталия неуверенно произнес:

— Это я, Виталий Коротков. Татьяна, это вы?

— У вас больше никого нет?

— Нет, нет, — Виталий наконец-то открыл дверь и в изумлении уставился на меня. — Заходите, пожалуйста.

— Виталий, мне необходима ваша помощь.

Виталий, судя по всему, моих слов не услышал, потому что обалдело пялился на мою руку, продолжавшую сжимать дезодорант, направленный непосредственно ему в лицо.

— Это дезодорант, — сочла своим долгом обьяснить я.

— Ага, — кивнул Виталий и продолжал смотреть на

дезодорант, который остался в прежнем положении. Я немного подумала и запихнула его в сумку.

Виталий лишился объекта созерцания и посмотрел наконец на меня. До него, по всей видимости, дошло, что явилась я не для того, чтобы продемонстрировать дезодорант.

— Простите, Таня, вы что-то хотели?

— Да, чтобы вы мне помогли.

— Все, что угодно. Я в вашем распоряжении, — кажется, Виталий пришел в себя и обрел способность соображать. Мне бы тоже не мешало.

— Мне нужно связаться с Натальей Семеновной, но так, чтобы никто не заметил. Это возможно?

— Конечно, конечно. Может быть, ей приехать ко мне? Это не вызовет никаких подозрений: надо же ей кому-то в жилетку поплакаться. Присаживайтесь, я сейчас.

И Виталий ушел в другую комнату, а я рухнула в кресло, и пока не явилась Воронова, у меня была одна задача — не уснуть. Я ее с честью выполнила, главным образом потому, что Воронова явилась очень быстро.

Она открыла дверь своим ключом и ворвалась в квартиру, как ураган: эмоции били в ней через край, а ее энергии к концу рабочего дня я просто позавидовала.

— Ну как, Танечка? Удалось что-нибудь узнать? Коротков, дай чего-нибудь пожевать! Я говорила с Мариной, и, по-моему, вы правы.

— Так, Наталья Семеновна, давайте поспокойней и все по порядку. Прежде всего, они звонили?

— Кто? — удивилась Воронова и тут же спохватилась: — А-а, похитители? Конечно, звонили. Я все сделала, как вы велели: согласилась на все их условия и очень беспокоилась о Даше.

— А они что?

— Условия ставят те же. Заверили меня, что с Дашей все в порядке. Велели никуда не рыпаться и все время не разлучаться с телефоном.

— Хорошо. Никаких посторонних шумов не слышали? Голос не узнали? Кстати, с вами говорит один человек или разные?

— Голос не узнала, но в нем нет ничего примечательного, а вообще, я плохо узнаю голоса по телефону. Со мной вроде все время разговаривает один и тот же. Шумы были, сколько угодно — и люди шумели, и машины ездили, и трамваи. Он, по-моему, звонил из телефона-автомата.

— Ага, очень жаль. Но что поделаешь! И с кем вы говорили? С Мариной?

— Да, с ней, — тут Вороновой пришлось прерваться, потому что Виталий внес поднос с едой. Я отказалась — хватит на сегодня объедаться, а Наталья продолжила свое повествование с набитым ртом. — Я как приехала в офис… Виталий, дай горчички!.. Так вот, в офисе я сразу проверила, что срочных дел нет, вызвала к себе Марину, заперла дверь и начала рыдать и жаловаться на жизнь. Мол, и подруга ближайшая погибла, и ребенка ее я не смогла уберечь. И все о том говорю, что не нужны мне эти торги и раздумала я эту землю покупать. Рыдаю, а сама смотрю на ее реакцию. А она!.. Виталь, налей еще соку… Она сидит вся бледная, с красными пятнами на щеках и слова вымолвить не может. Я смотрю — вроде и хочет меня как-то поддержать, но даже рот открыть не в состоянии. Ну еще бы, предавать своих друзей нелегко, особенно в первый раз. Я только одного не понимаю, Таня, зачем ей это нужно?

— Объяснений может быть множество, самым реальным, на мой взгляд, являются деньги. Ну есть, конечно, и более романтическое — большая любовь. Такое и в наше время случается.

— Это точно. Ну и что мы будем делать?

Трясти Марину?

— Нет, я попробую действовать по-другому. Марина — это крайний вариант. Потрясти мы ее всегда успеем. Но скорее всего она знает очень мало. Хорошо, если за всем этим стоит кто-то из глав ваших фирм-конкурентов, вы просто пропустите эти торги, и они отстанут. Хуже, если они захотят от вас еще что-то. Ну ладно, утро вечера мудренее, я поехала отсыпаться, завтра продолжу расследование.

— Танечка, у вас были какие-то дополнительные расходы? Давайте, я сразу оплачу, чтобы не накапливалось.

Я назвала сумму гонорара Надежде и Гришке, лениво затолкала деньги в сумочку, привычно подумав, что Наталья Семеновна — идеальный клиент.

— Спасибо вам, Танечка. Я очень на вас надеюсь. Таня, а можно будет завтра или послезавтра увидеться с Дашей?

— Нет, Наталья Семеновна. Пока не будем рисковать. Забудьте, что вы знаете, где Даша, и что она в безопасности. Так будет лучше. И еще раз напоминаю — всегда держите при себе телефон: и чтобы я вас могла быстро найти в случае непредвиденных обстоятельств, и чтобы «похитители» всегда могли убедиться в том, что вы волнуетесь и выполняете все их требования. Хорошо?

— Да, Таня, конечно. Спокойной ночи.

— Всего хорошего, Таня, — подал голос и Коротков. — Я так полагаю, что связь по-прежнему через меня.

— Все верно, Виталий. До встречи.

Я вышла к своей машине, села в нее и решила, что еду на свою подпольную квартиру и ложусь спать. На большее меня сейчас не хватит. И планов никаких продумывать не буду. Все завтра.

Глава 8

Проснувшись, я первым делом удивилась тому, что сплю на каком-то неудобном диване и явно не у себя дома. Медленное вживание в окружающую действительность ознаменовалось тем, что я сообразила, что нахожусь не совсем не у себя, а точнее, у себя, но не дома. Я, судя по всему, провела ночь в своей конспиративной квартире, значит, что-то случилось. Надеюсь, не пожар и не наводнение. Так! Пора мне лечить склероз: я на конспиративной квартире исключительно потому, что в моем основном жилище сидит засада, встречаться с которой в ближайшее время я не имею ни малейшего желания. И вообще, мне в данный момент надлежит не валяться на неудобном диване, холя и лелея свой склероз, а вскочить, позавтракать в темпе, продумать план действий на день и действовать в соответствии с этим планом.

Честно говоря, вставать мне абсолютно не хотелось, а уж вскакивать — тем более. После вчерашней беготни я чувствовала себя совершенно разбитой, поэтому медленно сползла с дивана и осторожно переправила свое не очень отдохнувшее тело в ванную. В ванной я поняла, что день явно начинается как-то не так: вода есть только холодная, горячую отключили. Я все же полезла под холодный душ и моментально превратилась в айсберг. Стуча зубами и пытаясь согреться с помощью активного растирания махровой простыней, я побрела на кухню.

Кухня встретила меня радостно зачитываемым по радио гороскопом, из которого я узнала, что мне сегодня не стоит выходить из дому по причине грозящей мне опасности, а рекомендуется мне посидеть дома и привести в порядок свою квартиру перед приходом нежданных, но приятных гостей. Хороший гороскоп, жалко я не смогу ему последовать, прежде всего потому, что в моей квартире уже находятся незваные и не очень приятные гости (надеюсь, они не обижаются, что квартира не находится в идеальном порядке). К тому же, несмотря на все опасности, которые мне грозят за порогом квартиры, я все же героически решила покинуть свое убежище. Но, конечно, сперва я все-таки позавтракаю.