А собаку я возьму себе
Шрифт:
Ужастик не почувствовал ничего особенного в месте, где был обнаружен его хозяин. Он покружил там, потом поднял морду и понюхал воздух. После чего выбрал направление и отправился в путь, не демонстрируя при этом особого воодушевления. Я вела его на поводке, не дергая и давая ему возможность самому избирать маршрут. Пес проследовал вверх по улице, время от времени останавливаясь, чтобы обнюхать стену того или иного здания. В какой-то момент он пересек проезжую часть улицы и свернул в узкий переулок. Там он остановился у дерева, задрал
Когда мы дошли до конца переулка, внимание Ужастика, похоже, что-то привлекло, и он прибавил шагу. Я с надеждой взглянула на своего напарника. И тут пес рванулся вперед. Я была вынуждена последовать за ним, уверенная, что мы напали на след. За двумя последними домами квартала открывался огромный пустырь. Часть его была огорожена сеткой. За ней находилось много людей с собаками.
– Это еще что за чертовщина? – тяжело дыша, спросил Гарсон.
– Понятия не имею. Сейчас выясним, вы только не говорите, что мы из полиции, пока все не разузнаем.
По мере того как мы приближались, я старалась разобраться в том, что происходит. Крепкого сложения блондинка лет этак пятидесяти оборонялась от нападавшей на нее собаки свирепого вида. Левая рука у нее была защищена специальным рукавом, в правой она сжимала хлыст. Собака яростно впивалась зубами в стеганую материю и рычала, женщина же властным голосом выкрикивала команды. За происходящим наблюдали несколько мужчин, каждый из них со своей собакой. Мы присоединились к другим зевакам, следившим за спектаклем из-за ограды. Ужастик был перепуган, он жался к моим ногам, стараясь укрыться от криков и щелканья хлыста в воздухе.
Когда женщина сочла, что можно закончить упражнение, она вызвала другого владельца собаки из числа тех, что, очевидно, дожидались своей очереди. Ритуал схватки повторился. Женщина отдавала команды собаке по-немецки, иногда поворачивалась к ее хозяину и громко разъясняла ему что-то по-испански. Шум стоял изрядный, и в целом зрелище впечатляло, хотя и выглядело довольно грубым.
– Думаете, это имеет какое-то отношение к тому, что мы разыскиваем? – шепотом спросил Гарсон.
– Не знаю. Затаитесь и наблюдайте.
Рядом с нами стоял паренек, положивший свой велосипед наземь, чтобы было удобнее следить за происходящим.
– Они их дрессируют? – как бы невзначай спросила я.
– Это тренировочная площадка.
– Стало быть, тренируют, – произнесла я, не выказывая особого интереса.
Паренек посмотрел на меня как на идиотку.
– Это собаки для личной охраны, а женщина – их тренер.
– Вон оно что… – протянула я.
– Она профессиональный инструктор, – объяснил он.
– Ты ее знаешь? – полюбопытствовала я, рискуя вызвать некоторые подозрения.
– Так, вижу иногда, они все время здесь занимаются. – Он взглянул на Ужастика и, поколебавшись, спросил: – Что, собираетесь этого тренировать?
– Как знать,
Паренек отвернулся, нацепил маленькие наушники, взял велосипед и укатил, даже не попрощавшись.
Мы же оставались на прежнем месте, пока занятия не закончились. Прочие зеваки к тому времени разошлись. Собаки и их хозяева начали выходить наружу. Инструкторша прощалась с ними у калитки и беседовала с некоторыми владельцами. Мы не могли глазеть на них и дальше, не привлекая внимания, следовало либо подойти к ней, либо отправиться восвояси. У нас было слишком мало информации, чтобы пренебречь хоть какими-то данными.
– Предоставьте это мне, – шепнула я Гарсону.
Мы пошли в сторону женщины, и, когда нас уже отделяли от калитки считанные метры, Ужастик вдруг взвизгнул как одержимый и потянул за поводок, пытаясь убежать. Она обратила на нас внимание и, взглянув на собаку, улыбнулась. Проводив всех, она прямиком направилась к нам. Пес окончательно впал в истерику, прижимаясь к моим ногам. Я реально ощутила, насколько он силен, несмотря на свои небольшие размеры.
– Успокойся! – орала я ему.
Инструкторша успокаивающе помахала мне рукой.
– Возьмите его на руки! – распорядилась она. Я кое-как выполнила этот приказ. – А теперь прикройте ему глаза ладонью! Вот так!
Ужастик застыл на месте. Тут она дотронулась до его головы, погладила, позволила себя обнюхать. Пес постепенно расслабился, успокоился.
– Можете его отпустить.
– Не понимаю, с чего это он…
– Не волнуйтесь, просто всегда происходит одно и то же. После того как собаки увидят меня на тренировке, они начинают бояться меня как огня. Это из-за криков и хлыста.
– Меня не удивляет, что они так боятся, – вмешался в разговор Гарсон. – Вы в самом деле выглядите весьма внушительно.
Женщина звонко рассмеялась:
– Поверьте, все это чистый театр! Но собаки не отличают видимость от реальности, для этого они слишком благородны. Вы живете поблизости?
– Нет, – ответила я. – Мы оказались здесь по служебным делам, и наше внимание привлекли ваши занятия.
– Здесь многие останавливаются и смотрят. Наши лучшие зрители – это пенсионеры, а в выходные дни еще и дети.
– Вы учите собак нападать? – спросил Гарсон.
– Я учу их защищать хозяина, подчиняться любой его команде, а также брать след. Это моя специальность.
– И любая собака может этому научиться, даже такая? – Я указала на Ужастика.
– В принципе… Правда, я работаю только со специальными породами, предназначенными для охраны.
– Полагаю, что в наши времена недостатка в клиентах вы не испытываете.
– Не могу пожаловаться. Есть много любителей, кроме того, многие люди приходят ко мне по необходимости: коммерсанты, желающие обучить свою собаку, чтобы она охраняла их магазин; охранники…