…А теперь музей

Бродский Борис Ионович

empty-line/>

Фрески, фрагменты.

Ныне в музей пришла молодежь. Арсенишвили нет уже в живых, нет С. С. Чуракова, ушла на пенсию неутомимая собирательница коллекции музея Н. А. Демина. Но начатое ими дело перешло в руки таких же энтузиастов, и каждую весну выезжают в разные концы России сотрудники музея, чтобы к осени вернуться в Москву с новыми радостями, с новыми находками.

Древний Спасо-Андрониковский монастырь, колыбель художественной культуры Москвы, ансамбль, который помнит Дмитрия Донского, Даниила Черного и Андрея

Рублева, возвратил себе былое значение очага национальной культуры.

МУЗЕЙ-ТЕАТР

I

Николай Петрович Шереметев, возвратившись в 1773 году из-за границы, где он учился музыке, застал в Кусково, подмосковном имении своего отца графа Шереметева, труппу крепостных актеров, «приученных театральным действиям» для «приятного препровождения времени» помещика и его гостей. «В тогдашнее время - молодые леты, - вспоминает Николай Петрович, - собственные познания мои и склонность к музыке послужили случаем, что покойный отец мой отдал мне в полное распоряжение устройство сей части», Николай был младшим сыном и, как это часто бывало в знатных семьях, на него обращали внимания меньше, чем на старших, а воспитывали много строже.

Н. П. Шереметев незаурядный виолончелист, еще с молоду мечтал устроить образцовый театр - невиданный на Руси «Дворец муз и граций». Крепостные театры своего отца (а их было целых пять) он считал примитивными: «Набраны были девицы из придомовых семейств и посторонних разночинцев…»

Молодой граф все свое свободное время стал отдавать тому, чтобы довести «сколько возможно до лучшего совершенства необработанность назначенных к нему людей». «Одна девица, одаренная природными способностями, блеснула более всех надеждою, что она достигнет со временем лучших успехов». Это была дочь крепостного кузнеца Параша Ковалева, певшая в крепостном хоре. Ее несомненный музыкальный и артистический талант покорил молодого барина.

«Прасковья Ивановна… взята была из жившего исстари в доме нашем доброго и честного семейства; была одарена остротою ума и привлекательными свойствами душевных расположений - обратила особливое мое об ней попечение. Я прилагал старания о воспитании ее и, не зная еще душевных предчувствий моих, думал более об усовершенствовании ее к театру. Склонность ее к музыке и привлекли приятное удивление многих, дружественно посещавших домашние наши представления», - писал впоследствии Шереметев.

< image l:href="#"/>

Останкинский дворец. Северный фасад.

Параша ребенком была взята в воспитанницы родственницей Шереметева княгиней Долгорукой. Одиннадцати лет она уже выступала на сцене домашнего театра в комической опере «Опыт дружбы», а через год играла главную роль пастушки Анюты в пьесе «Тщетная ревность, или переводчик Кусковский». В 1787 году она удостаивается чести петь перед самой императрицей Екатериной партию Элианы в опере «Похищение сабинянок».

Случилось так, что Н. П. Шереметев полюбил крепостную девушку, и, хотя Параша была моложе

графа почти на семнадцать лет, она отвечала взаимностью этому странному противоречивому человеку - то доброму, то неудержимому в вспышках ярости.

Как полный хозяин судеб своих людей Шереметев мог сделать наложницей любую крепостную, на то была «его воля, его власть». Но Шереметев задумал невиданный по тому времени шаг - женитьбу на Параше. Даже самый мелкий дворянин не посмел бы решиться на такое, а граф принадлежал к роду, происходившему вместе с царствующим домом Романовых от общего предка - легендарного Андрея Кобылы и был личным другом наследника престола. Он считался самым завидным женихом в России, за него сватали первых красавиц и самых знатных девиц.

При жизни отца - властного екатерининского вельможи - Николай Шереметев не мог отважиться на задуманное. Но после смерти Петра Борисовича, когда Николай Петрович оказался наследником титула и двухсот тысяч крепостных, он решил осуществить свое намерение. Однако открыто пойти под венец с крепостной было невозможно. Граф пытается сперва помочь Параше завоевать славу, а потом обвенчаться: все-таки, казалось ему, знаменитая актриса - не просто крепостная крестьянка. Талант и слава, видимо, думал он, - все же имеют определенный вес в глазах света.

Для того чтобы талант Параши оценили знатоки искусства, нужно было сформировать труппу и иметь театральное помещение. Давняя мечта о «Дворце муз и граций» получает новый смысл. В Кускове гордой и самолюбивой Параше все напоминало ее унизительное положение, и поэтому граф выбрал для постройки театра село Останкино.

II

В начале XVI века Останкино под именем «Осташкове на Суходоле» принадлежало немцу Орну, к концу столетия оно стало вотчиной думного дьяка Василия Щелканова - слуги Грозного и наперсника Годунова. В 1620 году государевым приказом Останкино было отдано боярину Ивану Борисовичу Черкасскому. Семейство Черкасских считалось одним из самых богатых в России.

Останкино со всех сторон было окружено лесами. Черкасские часто наезжали в свою подмосковную вотчину на охоту, тем более, что неподалеку находилось село Алексеевское - излюбленное место соколиных охот царя Алексея Михайловича. Черкасские построили в Останкино дом, впоследствии именовавшийся «старыми хоромами», и возвели одну из самых красивых церквей XVII века.

В 1742 году единственная дочь государственного канцлера князя Черкасского вышла замуж за Петра Борисовича Шереметева, сына знаменитого петровского фельдмаршала, наследника одного из крупнейших состояний в стране. Среди многочисленных поместий, которые дали ей в приданое, было и Останкино.

Вместе с Марьиной слободой и пустошью Ерденевым, село Останкино занимало 1241 десятину, из которых 563 были под сенокосом, 522 под лесом, остальные под пашнями, селеньями и неудобной землей. В самом Останкино насчитывалось 157 крепостных. Известно, что только один дом Шереметевых в Петербурге обслуживало 340 человек, а всего число дворовых у графа доходило до 1000 (и это не считая наемных слуг из иностранцев). Поэтому в Останкино заводится школа для обучения грамоте и «различным ремеслам» дворовых людей.