А я тебя нет

Петерсон Хельга

– Что ты делаешь? – Хит внимательно проследил за движением пальцев.

И в его лицо тут же впился острый взгляд исподлобья.

– Заказываю такси.

– Мне показалось, ты здесь с подругой.

Эффектная брюнетка Айда с первой секунды накрыла своей неуёмной энергией. Хит всего раз обернулся, чтобы понять, что они вместе.

– Не хочу её дёргать, – ресницы снова опустились, взгляд вернулся к экрану. —Она, наверное, захочет задержаться, так что доберусь сама.

Элли отложила телефон на стол, тут же поставила его на ребро и покрутила под тонкими пальцами. Уголки губ замерли в

неясной, невеселой полуулыбке. Интересно, что сейчас происходит в её мыслях? Такой же полнейший раздрай, как и у него? Время идет, осталась от силы пара минут, но сказать нечего. Просто нечего. Одиннадцать лет прошло – треть жизни. Хит не начал встречаться с официанткой, ушел из того ресторана, уехал в Бат, работал день и ночь чтобы наскрести на свой первый фургон-закусочную. Ему есть что рассказать.

Но сейчас всё это потеряло значимость.

Он пристально смотрел в такое знакомое лицо и молчал. Сказать нечего.

– А всё-таки интересное совпадение, да? – Элли оторвала взгляд от мобильника, и её голубые глаза сузились. – Столько лет не видеться, и вот… – она хмыкнула. – Забавно.

Туман рассеялся.

– Не то слово, – Хит сцепил пальцы в замок и снова бросил взгляд на вино. – На самом деле я не должен был в этом участвовать. Ава очень просила заменить заболевшего участника, чтобы всем хватило пар… В последнее время меня вообще часто просят кого-то заменить.

– Были еще случаи?

Сказать ей? Или пусть будет интрига?

– Один, – он посмотрел прямо в голубые глаза. – Тоже забавный.

Нет уж, пусть узнает обо всём не от него. Сегодняшняя ситуация и без того искрит электричеством. Элли задумчиво кивнула, но ответить не успела: по залу пронёсся успевший надоесть до тошноты звон треугольника. Элли встрепенулась, отработанным жестом отодвинула стул и вскочила на ноги. Раздражающий гул затопил зал.

– Ну что ж… – она сгребла со стола мобильник и «лист симпатий». – Я пошла. Пока, Хитклифф.

Надо бы её задержать. Пойти следом, предложить подбросить до дома…

– Был рад тебя видеть, – Хит остался сидеть на месте.

Элли быстро обошла столик, перед глазами мелькнул короткий красный подол.

– А я тебя нет, – послышалось сквозь общий гул голосов.

По позвоночнику прошел очередной разряд и снова заставил дёрнуться. Стук её каблуков смешался с шумом в зале, Хит круто развернулся на стуле, взгляд быстро нашёл то самое платье. Элли стремительно пробралась к организатору, всучила свой лист и, не дожидаясь каких-то заключительных слов, направилась к выходу из зала. Прямая, как струна, с вздёрнутым курносым носом. Дошла до светящегося бара и свернула к главной двери.

– Эль, стой! – раздался откуда-то голос с американским акцентом.

Но та уже не услышала. Дверь открылась, свет уличных фонарей на секунду проник внутрь, стройная фигура в красном шёлке скрылась в осенних сумерках.

Шах и мат, придурок Хит Ферреро. Шах и мат.

Элли выпрыгнула из синей машины такси, хлопнула дверью и метнулась к дому. Возможно, хлопнула слишком сильно. Плевать. Нервная дрожь ходила по телу всю дорогу. Водитель, глядя в зеркало на голые ноги и тонкое платье, даже прибавил отопление. Но холода Элли не чувствовала.

Руки

дрожали от другого чувства. Сердце в груди билось бешеным поршнем тоже по иной причине. От целого коктейля чувств. Паника, злость, отрицание… Элли промчалась по ступенькам вниз, к цокольному этажу, на ходу вытащила из сумки ключи и телефон. Так же на ходу нашла номер в списке контактов и вдавила палец в кнопку вызова. Зажала мобильник плечом, подлетела к двери и попыталась вставить ключ в замок.

Попала с первого раза, надо же.

В динамике потекли долгие гудки. Первый… второй… Элли ворвалась в квартиру, швырнула сумку на пол и с размаху сбросила туфлю с ноги. Та отлетела на несколько футов. Вторая последовала за ней, ноги благодарно заныли от ощущения свободы. Элли поморщилась от боли и счастья. Гудки… гудки… Какого чёрта так долго? Она подобрала туфли, в потёмках бросилась в кухню, открыла шкаф с мусорным ведром…

– Да, дорогая! – в динамике, наконец, прорезался голос Кристи.

Элли швырнула туфли в ведро и хлопнула дверцей.

– Ты знала, чей это ресторан? – рявкнула она.

Этот вопрос крутился в голове на повторе от самого «Чилли». Однако сестра только вяло зевнула в ухо.

– И тебе привет.

Элли перехватила мобильник рукой и рванула вон из кухни.

– Не паясничай, Кристи, – она на ходу сбросила с плеч жакет и стала высвобождаться из рукавов. – Ты знала?

– Давай ты положишь трубку, перезвонишь и начнёшь разговор сначала, – в голосе Кристины послышалась усталость каторжника. – Потому что я вообще не вкуриваю, о чём ты… Майк! – уже чётче крикнула она куда-то в сторону. – Где пульт от телека?

– Кристи!

– О, вот он… Что?

Рыбка Дори. Отвлеклась – и память стёрта. Элли закатила глаза.

– Быстрые свидания. Ты нашла организаторов.

– Да, и что?

И снова главный вопрос.

– Ты знала, чей ресторан?

В динамике стало тихо. Подозрительно тихо. Пауза протянулась из Бишопсворта прямо сюда и зависла. Элли вошла в спальню, швырнула жакет на кровать.

– Мать твою… – наконец, раздался пораженный выдох.

Элли опустилась на одеяло рядом с жакетом.

– Что это значит?

– Вы всё-таки встретились.

Пушечный залп прозвучал. В висках отразился звон, дар речи пропал. Элли невидящим взглядом уставилась в окно. В трубке снова повисло молчание.

А ведь она до последнего надеялась на совпадение. Пока вызывала такси и мысленно уговаривала руки не дрожать прямо там, за столом. Пока бежала к выходу, ощущая тягучий взгляд между лопаток. Пока ехала и игнорировала пытливые взгляды таксиста…

– Эль, прости, – тихо заговорила Кристи.

Но нет. Таких совпадений не бывает.

– То есть ты отправила меня прямо к Хиту Ферреро и не сказала? – Элли подняла отяжелевшую руку и прочесала волосы.

– Он теперь Фейер, – выронила сестра.

– Издеваешься?!

Рука снова упала на колено. Фейер! Конечно! Это она запомнила. Шикарный, стильно одетый владелец ресторанного бизнеса! Никаких растрёпанных волос. Никакой кепки козырьком назад. Никаких растянутой футболки и потрескавшейся от мытья посуды кожи рук. От Ферреро осталось только привлекательное, очень повзрослевшее лицо типичного итальянца.