А. Смолин, ведьмак. Цикл

Васильев Андрей Александрович

— Видел его, — бросил Хозяин кладбища. — Пустая душонка, бесполезная. Он твой, ведьмак, спрашивай, о чем хочешь.

— Вы куда документы дели? — без особых прелюдий осведомился я у мертвеца. — Те, что для закрытия сделки нужны? Там ваши партнеры скоро по миру пойдут.

— Документы? — Савва совсем опешил. — Вы от Миши?

— От него, — кивнул я. — Где документы? Если в банке, то в каком? Адрес, номер ячейки, куда ключ от нее спрятали? Если не в банке, то где еще?

— В банке, — мелко закивал Савва. — Сейчас все расскажу!

Все-таки бизнесмен

есть бизнесмен, чего у них не отнимешь, так это четкости изложения. Две минуты — и весь расклад на руках. Правда, я так и не понял, почему в его квартире не нашли ключ от ячейки, ведь он хранился именно там. Но это уже не мои заботы, даже если ячейку выпотрошили сразу после смерти этого бедолаги, так как я свою работу выполнил. Кстати, паршивые спецы у друга Миши. Договор на абонирование сейфа был оформлен на имя Саввы, по идее, не такой уж великий труд был найти этот банк.

— И скажите Мише и Виктору вот что! — затараторил покойник, опасливо поглядывая на умруна. — Надо…

— А кто такой Виктор? — уточнил я.

— Наш с Мишей партнер, — удивился моему вопросу Савва. — Виктор Челых. Мы только друг с другом работаем, уже лет двадцать. Неужели Миша без него вам поручение найти меня дал? Как такое возможно?

— Виктор? — переспросил я. — А как же Эдуард?

— Эдуард? — ответил вопросом на вопрос мертвец. — Эд-дуа-а-ар… Арр… Арр!

Он начал надуваться как воздушный шар, слова превратились в звуки, а сквозь синеву призрачной оболочки то тут то там начали пробиваться тонкие лучики слепящего света.

Глава 13

Все, что я успел сказать, разглядев происходящее, было:

— Что за?..

Сказать успел, осознать — нет, потому что вслед за этим раздался оглушительный взрыв, а за ним последовала вспышка невероятно яркого, ослепляющего света.

Сгустившийся до крепости кулака Брюса Ли воздух отбросил меня в сторону, а после проволок по аккуратно подметенной дорожке, точнехонько к трону Хозяина кладбища, который, как я успел заметить до того, как вообще перестал что-то видеть, успел прикрыть то, что можно было счесть его лицом, полой своего длинного черного балахона.

Сразу целый хор воплей рванул мой слух, заставив не только ослепнуть, но и оглохнуть. Это были крики ужаса, если и не поразившие мое привыкшее ко всяким извивам судьбы воображение, то как минимум заставившие пожалеть тех, кто их издал.

И самое главное — что вообще произошло? Что случилось? Почему этот свежеупокоенный Савва рванул, как бомба в предместьях Хиросимы?

Данный вопрос, как выяснилось, занимал не только меня. Впрочем, это было и не слишком удивительно, на месте здешнего Хозяина я бы тоже хотел получить ряд ответов на остроактуальные вопросы. Жаль только, что в данной ситуации я на своем месте, и оно ничего хорошего мне не сулит.

Я выплюнул изо рта пару веточек и пучок травы, попавшие туда во время моего скольжения по дорожкам (халтурят служащие, не так уж они и хорошо подметены), и только хотел встать на ноги, как на мою грудь навалилась неимоверная тяжесть, сдавив грудную клетку

так, что в нее воздух почти перестал попадать.

С трудом проморгавшись, я понял, что лучше бы мне этого не делать. Первое, что разобрали мои слезящиеся глаза, была жуткая, неземная чернота, клубившаяся в капюшоне повелителя мертвых, который навис надо мной. Если вернее, это увидел один глаз. Второй ничего не мог различить, потому что сине-стальной коготь, венчавший указательный палец правой руки умруна, практически уперся в зрачок.

Это было страшно. Правда, очень страшно. Все сразу.

— Ты-ы-ы! — с лютой ненавистью провыл умрун. — Убить меня решил? Приятеля своего на мой трон посадить? Этого неудачника, который профукал все, что имел!

Когти его левой руки, как бритвы, прошлись по моему плечу, разрезав и футболку, и кожу под ней, но боли я почти не почувствовал, все ощущения забили страх и адреналин.

— Нет! — с трудом вытолкнул из себя ответ я. — Нет! Мне самому непонятно…

— Что непонятного?! — рявкнул умрун. — Накачать тень мертвого солнечным светом и взорвать может кто угодно. А такому, как ты, это вовсе раз плюнуть! Но до чего ты нагл! Сам пришел! Хотел увидеть мою конечную смерть? Ошибся, ведьмак, ошибся!

Накачать мертвеца солнечным светом? Никогда о таком не слышал, хотя принцип этого действия мне более-менее ясен.

Колдун! Его работа. Это он залил в покойного Савву солнечный свет, а после просто запрограммировал его, сообщив мертвецу слово-активатор. Ох, как же красиво все разыграно! Есть у этого гада стиль, есть. Трудно отрицать очевидное.

Теперь ясно и то, откуда взялось имя Виктор. Не было никакого третьего компаньона, зовущегося Эдуардом. Его в принципе не существовало. А в «Серой утке» я общался с потомком Кощея. Он пришел на меня посмотреть и сделал это неимоверно красиво. Ох, как он, должно быть, потешался над моей самоуверенностью и жадностью. И каким же дураком я наверняка выглядел!

Даже сейчас мне, лежащему с почти раздавленной грудной клеткой, истекающим кровью плечом и практически одноглазому, стало нестерпимо стыдно за собственную глупость и недальновидность. Правы были древние — если боги хотят наказать человека, они отмеряют ему гордыни без счета.

Одно жалко — не получу я, похоже, ответов на ряд вопросов. Например, почему Ряжская, которая наверняка отлично знала Виктора, место которого занял колдун, ничего по этому поводу не сказала? Или он настолько здорово умеет отводить глаза, прямо с колес? А еще…

Нет, ну какая ерунда в голову лезет, а? Может, это у меня такая защитная реакция организма?

— Сладкая. — Умрун засунул в начавшую багроветь тьму капюшона свой коготь, с которого капала моя кровь. — Но твоя душа повкуснее будет!

— Это не я! — покопавшись в голове, я не нашел ничего лучше данной банальнейшей фразы. — Это Кощеевич все устроил! Он на меня давно зуб точит!

— Мне все едино, — филином ухнул Костяной царь, снова обмакнув коготь в мою кровь. — Два десятка моих подданных пылью стали, и ответишь за это ты!