А.Беляев. Собрание сочинений том 6
Шрифт:
Все, забыв о личной безопасности, с волнением следили за работой Дудина. Фома, простучав тяжелыми сапогами по железной палубе, исчез в люке.
— Игнат, есть у тебя револьвер? — спросил Джим.
Игнат дрогнул от этого вопроса и с тревогой посмотрел на Джима. Неужели у него не выдержали нервы и он хочет покончить с собой? Но Джим, преодолевая волнение, улыбался. Игнат после короткого колебания передал револьвер Джиму. В ту же минуту из люка поднялся Фома с винтовкой в руках. Ему и Джиму пришла в голову одна и та же мысль. Они начали посылать
А кругом «Тайги» бушевало пламя. Жар становился нестерпимым. Оставаться далее на палубе было невозможно. Симаков отдал приказ всем спуститься во внутреннее помещение корабля. Но сам он решил оставаться на капитанском мостике.
— Живьем сгоришь, — возражал Игнат.
Симаков упорствовал.
— Я должен… — Симаков задохнулся от дыма, закашлялся и пошатнулся.
Игнат схватил его своими огромными ручищами, как ребенка, и понес к люку.
В кают-компании Симаков очнулся и вновь пытался выйти на палубу. Игнат сжал руку капитана и строго сказал:
— Сиди, «Тайга» движется вперед и сама выберется из пожара. Осталось каких-нибудь полкилометра.
Анна Фокина уронила голову на стол. Обморок… Джим бросился к ней на помощь. Но что он мог сделать? Поднял золотоволосую голову девушки, растерянно дул в лицо. Дубровина с белым, как у мертвеца, лицом шатаясь и цепляясь за горячие стены, побежала к аптечке за спиртом. Но возле двери сама упала.
— Однако дело — табак, — проговорил Фома, ни к кому не обращаясь.
— Алло. Вы живы? — телеграфировали змеевики. — «Тайга» находится у края леса. Осталось не более…
— Что такое? Почему он не договорил? — взволновался Симаков и закричал в телефонную трубку: — Тестов! Тестов! Алло! Гринев! Не отвечают. Неужели «Змей» оторвался? Я иду на палубу, — сказал Симаков решительно.
Игнат видел, что на этот раз отговаривать бесполезно.
— Погоди. Раньше батьки не лезь в пекло, — загудел Фома, расставляя перед Симаковым руки, — говорю, погоди, а не то стукну. Сиди. Я сейчас…
Фома, переваливаясь, как медведь, вышел и скоро вернулся с кожаным пальто, шлемом и темными очками.
— Вот, надень. Да водой облейся. Полведра я еще сберег. Симаков быстро оделся. Фома облил его с ног до головы.
— Теперь идем.
Игнат также последовал за ними.
С трудом взобрались по горячей железной лестнице до люка. Фома, надев кожаные рукавицы, открыл люк. Их обдало горячим багровым дымом. Фома быстро захлопнул люк.
— Крышка. Каюк, — сказал он. — Нельзя выходить. Все равно сгоришь. — И он насильно свел Симакова с лестницы.
Шатаясь, дошли до кают-компании. Люди сидели и лежали на столах, там было не так жарко, как на накалившемся полу. Молчание, гул моторов, шум пожара…
— Однако как будто посвежело немного, — сказал Фома.
И в тот же момент раздался голос змеевика, несший весть о спасении.
— «Тайга» вышла из пожара. Живы ли вы? Мы живы. Холодный ветер
«Тайга» остановилась. Все выходят на палубу, усыпанную пеплом и углями. Кое-где еще дымятся полуобгоревшие суки. Небо хмурое. Сеет дождь, как сквозь сито. Взоры поднимаются вверх. Там, где гордо реял «Змей», пустота. Кругом ночь. Молчание…
— Штурман, механики, по местам! Полный ход! — командует Симаков.
— Нельзя полный ход. Аккумуляторы истощились, — докладывает Дудин.
Симаков хмурится и отдает новую команду:
— Поднять трубу Дюбо и виндроторы.
— Есть поднять Дюбо и виндроторы, — отвечают Гришин и Дудин.
Через несколько минут «Тайга» медленно поворачивается и идет к пожарищу. Огнем проложена в лесу огромная брешь. По краям еще пылают, как факелы, одинокие деревья. «Тайга» движется устало, словно израненное чудовище. Ветер медленно вливает силы в истощенные аккумуляторы. А люди, как неутомимые муравьи, уже хлопочут, убирают палубу от мусора, золы, углей. Вот вспыхнул первый прожектор и залил голубым светом дорогу впереди.
— Симаков! Я лечу на разведку, — говорит Анна Фокина.
Капитан ласково улыбается. Он сам хотел предложить ей это, но пожалел ее.
— А силы не сдадут в полете? — спрашивает он заботливо.
— После такой бани просто необходимо проветриться.
— Товарищ Фокина, — говорит Джим, — можно и мне с вами лететь?
— Летите, — отвечает Симаков. — Я за тебя, Анна, буду спокойней. Его помощь может понадобиться.
Анна садится за руль, и, послушная ее движениям, изящная «Стрекоза» взмывает вверх и несется над пожарищем. Их обдает теплым воздухом. Доносится запах гари. Джим искоса поглядывает на Анну Фокину. Из-под шлема у нее выбивается золотистая прядь волос и трепещет на зарумянившейся щеке.
«Стрекоза» делает резкий вираж, кружится на месте. Джим заглядывает вниз и видит две вспыхивающие точки голубого света. «Стрекоза» садится на землю. К машине подбегают с карманными электрическими фонарями Тестов и Гринев. Фокина выбегает из кабины и обнимает молодых людей.
— Тестов! Гринев! Живы? — радостно восклицает она.
— Целехоньки.
— А «Змей»?
— И он в порядке. Упали за пожарищем, на болоте. Решили пешком до «Тайги» добраться.
— «Тайга» навстречу идет. А ты что, Тестов, прихрамываешь?
— Ушибся немного.
— Это не дело. Тебе трудно идти. Товарищ Джим! Уступите ему место. Я доставлю его на «Тайгу».
«Стрекоза» улетела.
Спотыкаясь, ежась от дождя и ветра, Джим бредет следом за Гриневым. Свет карманного фонаря освещает впереди обгорелые стволы деревьев, кочки, лужи…
Вдали вспыхнул прожектор «Тайги». Джим вздыхает с облегчением.
Все собрались в кают-компании обедать.