А.Д.А.М.
Шрифт:
— Всегда ходил. — подтвердил Коракс. — Всем говорю, что я художник, а любовники мне нужны для вдохновения.
— А на самом деле?
— Это правда, я умалчиваю только о том, что мне это доставляет невероятный кайф. Нарушаю закон, получаю деньги и приятные воспоминания, что еще нужно творческому человеку?
— Ощущение безопасности? Никто из клиентов не пытался сделать с тобой что-то?
— Я, конечно, не Помпей, но за себя постоять могу. — Коракс продемонстрировал внушительный бицепс. — Да и не делаю я ничего плохого, у меня
— Да ты романтик. — хмыкнул Зисс.
— Еще какой, без шуток. Не могу устоять, когда бабочки в животе появляются. — он мечтательно посмотрел в ночное небо. — Если бы не Адам, я бы и к тебе подкатил, позвал тебя в свою мастерскую.
— Хорошо, что я узнал об этой схеме сейчас, а то ведь согласился бы, я тот еще дурачок.
— Так что, хочешь сказать, вы реально всю эту историю просто придумали? — спросил Коракс. — А выглядело все так естественно.
— Ты видел то, что хотел видеть, как и все остальные. Он просто мой приятель.
Конечно, трогал он его совсем не по-приятельски, когда повалил на пол, но ведь об этом рассказывать вовсе не обязательно, верно?
— Повсюду обман. Дойдешь дальше сам?
— Да, тут пара шагов осталась. — он кивнул Кораксу. — Спасибо за компанию.
— Если нужна будет помощь — обращайся, я тут рядом живу. — он показал куда-то внутрь квадрата. — До встречи.
Отошел, закурил и скрылся между домами. Неплохой парень, как оказалось, а при первой встрече впечатление сложилось не такое положительное.
До подъезда добежал бегом, пешком поднялся на свой этаж, ощутил себя неестественно бодрым. Открыл дверь, почувствовал приятный запах домашней еды и улыбнулся отражению в зеркале.
— Я дома! — выкрикнул он.
— С возвращением!
Нанико выглянула в коридор в его футболке и носках. На ней вообще есть что-то еще, кроме этого?
Снял кроссовки, повесил кепку на прибитый к стене крючок и потянулся. Тяжелый вечер, тяжелый день, нужно помыться и выспаться.
— Чем ты занималась? — выкрикнул он, прежде чем закрыть дверь в ванную.
— Смотрела сериал и готовила! — сквозь шум воды он еле слышал, что она говорит.
Ну, Нанико нашла свое призвание. Если отнять у нее острые специи, цены ей не будет — не все желудки способны справиться с таким количеством перца.
Одежды в ванной не нашел, замотался в полотенце и вышел, оставляя за собой мокрые следы.
— У нас кажется сушилка скоро… сломается. — едва слышно закончил он.
Нанико встала с дивана, приглушила свет в квартире и подошла ближе. Он с такой силой вцепился в полотенце, будто от этого зависит его жизнь. По груди катятся капли воды, стекающие с волос, ее пальцы выводят какие-то узоры.
— Нравишься мне. — сказала она. — Даже немного больше, чем мне бы хотелось.
Поднялась на носочки и поцеловала его в шею, отступила и потянула за руку к дивану. Идет, а сам глаз оторвать не может от ее намокшей фиолетовой футболки с Пакманом.
Сел, откинулся на спинку,
Она теплая и становится только горячее, целует осторожно, будто боится спугнуть. Ее бедра двигаются в приятном темпе, совсем не настойчиво, прижимаются так, чтобы ему было приятно. И, да, ему очень, очень приятно, настолько, что в ушах звенит.
Положил ладонь на ее затылок, пальцами перебирает волосы, языком провел по ее губам, а второй рукой обхватил за талию и прижал к себе. Она охнула, а у него внутри, по ощущениям, начался пожар. Полотенце упало на пол.
Нанико приподнялась и начала спускаться на пол. Он схватил ее за руку и сказал:
— Это не обязательно, ты не обяз…
— Просто успокойся, ладно? — она мягко толкнула его в грудь и встала на колени.
Такого с ним еще не случалось. Сначала он охренел, а потом охренел еще сильнее, от удовольствия глаза закрываются сами собой. Он запрокинул голову и издал не то стон, не то хрип, понял, что бедра сами собой двигаются ей навстречу, от стыда горят уши и он сам, кажется, вот-вот загорится. Но не загорелся, просто кончил, неожиданно для самого себя, как только вспомнил, как Рён прижал его к полу.
— Прости. — выдохнул он.
— За что? — Нанико села рядом и поцеловала его в плечо.
«За то, что я был не здесь». — вслух, конечно же, ничего не сказал.
— Можно сегодня остаться с тобой? — спросила она. — Я рассчитываю на продолжение.
— Вот как? — выдавил из себя улыбку, поднял полотенце и набросил его на бедра.
— Тебе не понравилось? — хмурится, пытается заглянуть в лицо, а он старательно отворачивается. — Зисс?
— Оставайся. Я, пожалуй, еще раз в душ схожу.
Закрыл дверь, залез в кабинку и включил холодную воду. Какого хрена он делает?
Если честно, возвращаться к ней страшно. Он знает, что делать с девушками, но не уверен, что хочет этого. Она сказала, что он ей нравится. А нравится ли она ему настолько, чтобы брать на себя ответственность за ее чувства?
Нанико уже лежит в постели, одеяло натянула до самого подбородка, это хорошо. Молча лег рядом, выключил ночник на тумбочке и замер, глядя в потолок. Даже дышать пытается как можно тише, чтобы она не вспомнила о том, что планировала продолжение.
— Зисс? — позвала она.
Ну, вот, сейчас начнется.
— Да?
— Почему я тебе не нравлюсь?
— Нравишься.
— Но недостаточно?
— Я не хочу обижать тебя. — он перевернулся на бок, чтобы видеть ее. — Я не могу ответить на твои чувства, а просто спать с тобой — это неправильно.
— Почему?
— Потому что я буду пользоваться тем, что нравлюсь тебе. — тонкости человеческой морали до Нанико доходят туго.
— Разве люди не спят друг с другом просто потому, что хотят этого?