А.и Б. Стругацкие. Собрание сочинений в 10 томах. Т.2
Шрифт:
— Нет,— ответил Комов.
— Я буду стрелять,— сказал Мбога.
— Погодите,— сказал Комов. Он шагнул вперед, взмахнул рукой и крикнул: — Стой!
На мгновение гора живого мяса приостановилась. Шишковатый лоб вдруг задрался, и распахнулась просторная, как кабина вертолета, пасть, забитая зеленой травяной жвачкой.
— Гена! — закричала Таня.— Немедленно назад!
Чудовище издало продолжительный сипящий звук и двинулось вперед еще быстрее.
— Стой! — снова крикнул Комов, но уже без всякого энтузиазма.— По-видимому, оно травоядное,—
Он оглянулся. Мбога стоял с карабином у плеча, и Таня уже зажимала уши. Возле Тани с тюком на спине стоял Фокин. Усы его были взъерошены.
— Будут в него сегодня стрелять или нет? — заорал Фокин натужным голосом.— Уносить интравизор или...
Ду-дут! Полуавтоматический охотничий карабин Мбоги имел калибр 16,3 миллиметра, и живая сила удара пули с дистанции в десять шагов равнялась восьми тоннам. Удар пришелся в самую середину лба между двумя шишками. Чудовище с размаху уселось на зад. Ду-дут! Второй удар опрокинул чудовище на спину. Короткие толстые ноги судорожно задергались в воздухе. «Х-ха-а...» — донеслось из густой травы. Вздулось и опало черное брюхо, и все стихло. Мбога опустил карабин.
— Пойдем посмотрим,— сказал он.
По размерам чудовище не уступало взрослому африканскому слону, но больше всего оно напоминало гигантского гиппопотама.
— Кровь красная,— сказал Фокин.— А это что?
Чудовище лежало на боку, и вдоль его брюха тянулись три ряда мягких выростов величиной с кулак. Из выростов сочилась блестящая густая жидкость. Мбога вдруг шумно потянул носом воздух, взял на кончик пальца каплю жидкости и попробовал на язык.
— Фи! — сказал Фокин.
На всех лицах появилось одно и то же выражение.
— Мед,— произнес Мбога.
— Да ну! — удивился Комов. Он поколебался и тоже протянул палец. (Таня и Фокин с отвращением следили за его движениями.) — Настоящий мед! — воскликнул он.— Липовый мед!
— Доктор Диксон говорил, что в этой траве много сахаридов,— сказал Мбога.
— Медоносный монстр,— сказал Фокин.— Зря мы его так.
— Мы! — воскликнула Таня.— Горе мое, поди прибери интравизор.
— Ну ладно,— сказал Комов.— Что же делать дальше? Здесь жарко, и такая туша рядом с лагерем...
— Это на мне, — сказал Мбога,— Оттащите палатки шагов на двадцать вдоль улицы. Я сделаю все обмеры, кое-что посмотрю и уничтожу его.
— Как? — спросила Таня.
— Дезинтегратором. У меня есть дезинтегратор. А ты, Таня, уходи: я сейчас буду заниматься очень неаппетитной работой.
Послышался топот, и из-за палаток выскочил Рю с большим автоматическим пистолетом.
— Что случилось?! — задыхаясь, спросил он.
— Мы убили одного из ваших бегемотов,— важно объяснил Фокин.
Рю быстро оглядел всех и сразу успокоился. Он сунул пистолет за пояс.
— Нападение? — спросил он.
— В общем-то нет,— сказал Комов смущенно.— По-моему, он просто гулял, но его надо было остановить.
Рю посмотрел на перевернутый вертолет и кивнул.
— А нельзя ли его есть? —
Мбога медленно произнес:
— Кажется, кто-то уже пробовал его кушать.
Комов и Рю подошли к нему. Мбога ощупывал пальцами широкие и глубокие прямые рубцы на филейных частях животного.
Это сделали могучие клыки,— сказал Мбога.— И острые, как ножи. Кто-то снимал с него ломти по два-три килограмма в один прием.
— Ужас какой-то,— сказал Рю очень искренне.
Странный протяжный крик пронесся высоко в небе. Все подняли головы.
— Вот они! — сказал Рю.
На город стремительно падали большие светло-серые птицы, похожие на орлов. Они падали друг за другом с огромной высоты, затем над самыми головами людей расправляли широкие мягкие крылья и так же стремительно взмывали вверх, обдавая людей волнами теплого воздуха. Это были громадные птицы, крупнее земных кондоров и даже летучих драконов Пандоры.
— Хищники! — встревоженно произнес Рю. Он потянул было из-за пояса пистолет, но Мбога крепко взял его за руку.
Птицы проносились над городом и уходили на запад в лиловое вечернее небо. Когда последняя исчезла, раздался тот же тревожный протяжный крик.
— Я уже хотел было стрелять,— проговорил Рю с облегчением.
— Я знаю,— сказал Мбога,— Но мне показалось...— Он остановился.
— Да,— сказал Комов.— Мне тоже показалось...
Поразмыслив, Комов распорядился не только отодвинуть палатки на двадцать шагов, но и поднять их на плоскую крышу одного из зданий. Здания были невысокие — всего два метра,— и забираться на них было нетрудно. На крышу соседнего здания Таня и Фокин подняли тюки с наиболее ценными приборами. Вертолет, как выяснилось, не пострадал. Комов поднял его и аккуратно посадил на крышу третьего здания.
Мбога провозился над тушей чудовища всю ночь при свете прожекторов. На рассвете улица огласилась пронзительным шипением, над городом взлетело большое облако белого пара и вспыхнуло короткое оранжевое зарево. Фокин, никогда прежде не видевший, как действует органический дезинтегратор, в одних трусах вылетел из палатки, но увидел только Мбогу, который неторопливо убирал прожектора, и огромную кучу мелкой серой пыли на почерневшей траве. От медоносного монстра осталась только отлично препарированная, залитая в прозрачную пластмассу уродливая голова. Она предназначалась для кейптаунского Музея Космозоологии.
Фокин пожелал Мбоге доброго утра и полез было обратно в палатку досыпать, но встретился с Комовым. «Куда?» — осведомился Комов. «Одеться, конечно»,— с достоинством ответил Фокин. Утро было свежее и ясное, только на юге в лиловом небе неподвижно стояли белые растрепанные облака. Комов спрыгнул на траву и отправился готовить завтрак. Он хотел сделать яичницу, но вскоре обнаружил, что не может отыскать масло.
— Борис,— позвал он.— Где масло?
Фокин стоял на крыше в странной позе: он занимался гимнастикой по системе йогов.