Абандон 3
Шрифт:
Поначалу мне казалось, что у такого хозяйства не может быть единого сердца. Эльвира и наши прогнозисты ошиблись. Но Соня уверенно сказала: чувствую.
Ещё я думал, что обсчитывать это место будет не самой простой задачей. Но и тут я ошибся: взаимное расположение объектов было очень удобным. Наверно, поэтому и сердце сформировалось так быстро.
Кроме того, у меня осталось умение быстро считать, даже без использования вспомогательных средств. И это было очень кстати: ведь основной наш багаж остался в столице, в гостинице. Мы ведь не планировали сразу
По расчётам сердце находилось почти на самом дне карьера. Так что пришлось возвращаться и будить Павла. Спускаться пешком было не только утомительно и долго, но и небезопасно.
– Арти… мне неуютно, что тут лежат… эти люди… – сказала Соня, – может, как-то похороним?
Я остановился на секунду. Конечно, как и любой нормальный человек, я думал об этом.
– Я насчитал тридцать четыре трупа, – ответил я, – на каждого по полчаса. Итого дня за полтора управимся.
Соня тоже остановилась и посмотрела на меня выжидающе.
– Только за это время нас настигнут те, кто напал, – сказал я, и добавил более оптимистичное: – ну, или подмога.
– Вроде и понимаю, что ты прав, – вздохнула напарница, – но что-то как-то не легче от этого…
Павел успел задремать. Он оставил двери открытыми – иначе даже в утренние часы в машине быстро стало бы слишком жарко. Чтобы разбудить его, я тихонько постучал по окну.
Сопровождающий открыл глаза. Посмотрел на меня и сел.
– Что-то не так? – спросил он.
– Всё в прядке, – ответил я, – но помощь нужна. Надо доехать до дна карьера. Пешком, сам понимаешь…
– Этого я и опасался, – сказал Павел.
– Руда?– Догадался я.
– Угу, – кивнул сопровождающий, – легко на днище и колёса нацеплять лишнего. Конечно, песок – он тоже чистит, но не так хорошо, как вода. А у нас даже счётчиков с собой нет, чтобы проверить.
– У нас в гостинице есть! – вмешалась Соня, – мы взяли с собой.
– Так до гостиницы ещё добраться надо, – улыбнулся Павел и добавил: – ну да ничего. По дороге туда и обратно главное окна не открывайте. С остальным разберёмся. Не критично.
Когда мы залезли в салон, Павел закрыл окна и включил кондиционер. Последнему обстоятельству я был рад – уже становилось жарковато.
Мы почти успели доехать до самого дна карьера. Кажется, я даже сумел разглядеть контуры рудного тела – по конфигурации выработки, да и грунт в этом месте немного отличался оттенком от окружающей породы.
Меня отвлекла какая-то быстро движущаяся точка, которой я не придал значения. Решил, что птица. А потом вспомнил, что никаких птиц в окрестностях я не видел – иначе они бы давно уже пировал там, наверху, и вопрос с захоронением тех встал бы в полный рост.
Это был реактивный снаряд. Какой именно – понятия не имею, я же не Сергей, чтобы в них разбираться. Но бабахнуло знатно. Я думал, «Круизёр» перевернётся. Но повезло. Лишь осколками выбило одно из боковых стёкол багажника, да кузов чуть посекло.
Павел тряс меня за плечо. Я отчаянно пытался сообразить, что ему надо. Из-за звона в ушах ничего не было слышно. Потом я проследил
Тут соображалка снова включилась. Укрытие. Конечно. Вон та большая глыба подходит.
Я выскочил, как-то очень ловко снова залез в салон через заднюю дверцу и вытащил оттуда Соню. Она, к счастью, не пыталась сопротивляться – только сделала круглые глаза в удивлении ступоре.
Мы чудом успели. Те, кто пулял в нас ракеты, не просто хотели нас напугать и, так сказать, склонить к переговорам. Они хотели нас убить.
Едва мы скрылись за валуном, как последовал ещё один взрыв. Реактивный снаряд ударил точно туда, где мы были секунду назад.
Павел достал пистолет и попытался выглянуть из убежища. Но тут же по камню зашлёпали пули. Кто-то палил по нам из автоматического оружия.
Наш провожатый прижался спиной к камню; он быстро дышал, прикрыв глаза.
– Плохо дело, да? – вдруг спросила Соня, которая успела прийти в себя.
– Да, – кивнул Павел, не открывая глаз, – пытаюсь что-то придумать.
– Арти… – сказала Соня, обращаясь ко мне, – это прямо здесь.
Я мысленно восстановил свои вычисления. И правда: валун будто нарочно лежал под тем местом, где скрывалось сердце заброшки.
– Точно, – ответил я.
– Я могу достать.
В другой ситуации этого ни в коем случае нельзя было делать. Скрытое сердце – повод для переговоров. В конце концов, можно было время потянуть. Но нас пытались убить, хладнокровно и целенаправленно. Так что терять было нечего. Разве что сердце рисковало попасть к ним в случае их успеха. Но, во-первых, разве нам будет не всё равно, если нас убьют? А во-вторых – мы ведь могли его нарочно уничтожить. В редких случаях хантеры так поступали, особенно в диких местах, до того, как власть Ступеней стала значимой силой.
– Доставай, – ответил я, и добавил, обращаясь к Павлу: – глаза не открывай. Хорошо? Нам так проще будет.
Сопровождающий молча кивнул.
Мы расслышали приближающийся звук двигателя. Кто-то спускался на дно карьера вслед за нами.
– Надо спешить, – сказал я.
Соня не ответила. Она вытянулась. Забралась на валун – с нашей стороны была парочка подходящих выступов. Потянулась.
Хорошо, что я стоял внизу. Сердце оказалось довольно тяжёлым.
Это была серебристая штуковина, здорово смахивающая на винтовку со странным толстым стволом, в котором не было отверстия.
– Что, уже можно открывать? – тревожно спросил Павел.
– Можно, – ответил я, продолжая разглядывать добычу.
Тем временем Соня спрыгнула с уступов.
– Похоже на оружие, – сказала она.
– А вот сейчас и проверим – оружие или нет, – ответил я.
В другое время и в других обстоятельствах Соня ни за что бы мне не дала это сделать. Риск слишком велик. Но в тех обстоятельствах нам терять было совершенно нечего.
Как раз в этот момент кто-то выпустил по нам очередь. Пули зашлёпали совсем рядом, буквально над нашими головами, ударяясь в податливую породу, из которой состоял валун.