Абарат: Дни магии, ночи войны
Шрифт:
— Ты грустишь, — сказал Джон Хват.
Кэнди кивнула.
— Думаю, в глубине души мне не хочется уходить, — согласилась она.
— Так не уходи, — сказал Финнеган. — Если это причиняет боль, оставайся.
— Если я останусь, будет еще больнее.
— Почему? — спросила Женева. — Ты стала здесь довольно известной. А в Иноземье кем ты будешь?
— Никем, — сказала Кэнди.
Над ними падала звезда, тихо летя сквозь фиолетовую тьму. Кэнди смотрела, как она ударилась о воду и продолжала освещать глубины моря, опускаясь все ниже и ниже.
— Столько чудес… — тихо
С этим, конечно, спорить никто не стал. Кроме Трии, которая до сих пор не произнесла ни слова.
— Мне кажется, ты родилась, чтобы быть здесь, — сказала она. — И если ты останешься, то навсегда изменишь Абарат.
Кэнди еле слышно ответила:
— Может, как раз этого я и боюсь. Думаю, лучше оставить все как есть и не вмешиваться в жизнь Абарата.
— Поздно, — сказал Джон Соня, широко улыбнувшись.
— В конце концов, это твое решение, — произнес Джон Ворчун. — Но все мы, братья, согласны с юной Трией. Ты должна остаться. Если надо будет рискнуть, мы рискнем вместе.
Кэнди была изумлена, ее мысли смешались. Здесь так ее любили, но разве это причина, чтобы рисковать?
Наконец, она сказала:
— Я приняла решение.
— И какое же? — поинтересовался Хват.
— Я возвращаюсь.
— Что ж, если так… — сказала Женева деловым тоном.
— Да.
— Тогда меньшее, что мы можем сделать, это сопроводить тебя на берега Иноземья.
— Изабелла не заходит так далеко, — произнес Двупалый Том.
— Есть заклинание прилива, — ответил Макбоб. — Оно открывает путь между Абаратом и Иноземьем.
— Мы его знаем, — ухмыльнулся Хват.
— Моряки использовали его в прежние дни, когда корабли ходили туда-сюда постоянно, — продолжил Макбоб. — Меня научил ему дед.
— Ты знаешь магию? — спросил Том. — Поразительно.
— Ты удивишься тому, что я знаю, — со смешком ответил Макбоб.
— Долго нам туда добираться? — спросила Кэнди.
— После того, как вернемся на Частный Случай и окажемся на борту? Часов восемь. Может, девять. Если на стороне рассвета нет штормов.
Пока он говорил, Кэнди взглянула на Финнегана. Он продолжал смотреть на нее, слегка нахмурившись, словно пытаясь решить какую-то загадку. Он улыбнулся ей, и эта улыбка так сильно сжала ее сердце, что она подумала: возможно, ему известен ответ на вопрос, который она начала задавать себе, попав в Абарат, и если она покинет это место, то так никогда и не найдет на него ответа. Это был самый сложный вопрос, какой только существовал в мире:
Кто я?
Часть четвертая
В Цыптаун приходит море
Не вини ветер.
Он несет все, что несется,
Славное или бесславное.
Он разносит слухи, смех и молитвы,
И песни любви.
Он разносит речи безумцев и детей,
Не делая между ними отличий.
Не вини ветер.
— Заошаран,
46. Отплытия
Пассажиры глифа достигли северных берегов острова Частного случая как раз вовремя. Аппарат, созданный под руководством Шалопуто, начинал исчезать, и не успели они приземлиться на дюны вблизи Лад Лимбо, как глиф задрожал, а его двигатель заглох.
Все выбрались на песок и отошли подальше, глядя, как расплетается их волшебное творение. Зрелище было печальным, словно костер, который некогда горел высоко и ярко, а теперь затухал, чтобы скоро исчезнуть совсем. Но они досмотрели до конца из странной преданности тому, что вместе создавали. Только когда угасла последняя яркая искра, они покинули это место и направились по дюнам и пляжу к небольшой весельной лодке, чтобы добраться до Лад Лимбо.
Кэнди забралась в лодку последней. Она медлила, понимая, что покинув землю Абарата, больше на нее не ступит. Ей вспоминались места, где она побывала во время своего путешествия: Вебба Гаснущий День, остров Простофиль, Пик Одома, чудеса Двадцать Пятого Часа, холодный ужас Ифрита, дикий карнавал Балаганиума, Окалина и красота Сумеречного дворца; остров Частного Случая с его бесконечными видениями и тайнами. Из двадцати пяти островов она посетила двенадцать — неплохо для восьми недель. Но Кэнди понимала: она лишь мельком увидела то, что мог бы показать ей Абарат. Здесь было столько, чего она не видела, даже на островах, где она уже была. На нижних склонах горы Галигали находились руины городов, которые она с удовольствием бы исследовала; невероятная эволюция на Частном Случае сама по себе была чудом, не говоря уже о бесконечных возможностях, скрывавшихся за чудесами Двадцать Пятого Часа. И конечно, тринадцать островов, на которых она не была и теперь не побывает никогда. При этой мысли у нее замерло сердце. Столько чудес она оставляет не увиденными…
Над пятном густых зарослей недалеко от пляжа возникло серое дождевое облако, и условия для его формирования были настолько идеальными, что оно разбухло, пока Кэнди за ним наблюдала, и тут же пролилось дождем. Верхушки деревьев раскачивались и волновались, словно огромное зеленое море, и это зрелище наполнило Кэнди невероятной благодарностью за то, что она успела здесь увидеть.
— Ты идешь? — спросил Финнеган.
Он выбрался из лодки и сейчас стоял позади нее.
— Да, — неохотно ответила она. — Я просто хотела посмотреть на дождь.
— В Миннесоте нет дождей?
— Есть, — ответила она. — Там бывают невероятные ливни. Но не такие. Посмотри!
— Ты всегда можешь передумать, — сказал Финнеган. — Мы могли бы путешествовать вместе. Я буду тебя охранять.
— Знаю. Спасибо. Но я уже решила. Странно — дома люди обычно говорили, что я нерешительная. Наверное, мне было просто все равно. Но, возможно, я изменилась. Эти места изменили меня. Я нашла… — она помолчала, подбирая правильные слова, — то, о чем можно заботиться.