Абарат: Дни магии, ночи войны
Шрифт:
Испытывая отвращение и стыдясь того, как ведут себя жители родного города, Кэнди отвернулась и вгляделась в воду. Было ли там что-то, кроме находящейся начеку рыбы?
Да, было. Из сумрака на нее смотрело лицо, человеческое лицо. Она знала, кто это. Глубоко посаженные глаза, густые темные волосы…
Она попятилась от перил, но в этот момент человек выскочил из воды и крепко схватил ее. Палуба была мокрой и скользкой, она потеряла равновесие и упала вперед. В ее плечи и шею вцепились руки. Она закричала.
На мгновение человек улыбнулся, словно это была невинная игра, а затем выдернул ее из-под
57. «Не бойся…»
Ее похититель был сильным и тянул Кэнди все глубже, хотя она сопротивлялась, как могла. Однако его хватка оказалась слишком крепкой, чтобы ей удалось освободиться. Лишь раз она смогла бросить взгляд вверх и увидела над собой Лад Лимбо. Кипение и упорство прилива уносили его прочь, а вместе с ним и любую надежду на спасение.
Она отвела глаза от темного судна и вновь посмотрела на своего похитителя. Конечно, это был Летео. Она пыталась дать ему понять, что ей нужно на поверхность, но он только качал головой. Он сошел с ума? Ее легкие готовы были взорваться от отсутствия кислорода.
Она отчаянно пыталась отцепиться, и на этот раз, к ее удивлению, он ослабил хватку, указав на дверь. Но это была не просто дверь. Хотя в серо-зеленой воде и плавающем мусоре Кэнди моментально утратила всякое понимание направления, сейчас она знала, где находится. Летео притащил ее к входной двери собственного дома, которая открывалась и закрывалась по воле овладевших ею течений. Летео толкнул дверь, и они вплыли через знакомый порог, оказавшись в совершенно незнакомом мире. Разумеется, все это она видела не раз: фотографии, сделанные в Орландо, дрейфовали у стены гостиной вместе с несколькими пивными банками, мебелью и старым ковром. Она очень хорошо знала эти вещи. Но, словно во сне, и вещи, и дом были погружены в воду, превратившись в темные, чужие пространства, через которые она плыла вопреки гравитации.
Теперь Летео показывал наверх. Кэнди мигом поняла, что он хочет сказать, и поплыла вдоль лестницы. Через четырнадцать ступеней она вынырнула на поверхность, глубоко вздохнула, затем преодолела оставшиеся ступени и села на втором этаже, тяжело дыша и откашливаясь. Летео высунул голову из воды, и когда Кэнди перевела дыхание, она спросила:
— Ты собирался меня утопить?
— Нет!
— Тогда зачем утащил с лодки?
— Из-за него, — Летео указал ей за спину.
Кэнди обернулась. Дверь в комнату родителей была открыта. Она встала и, хлюпая водой в ботинках, подошла к спальне.
Она посмотрела на Летео, думая, что он пойдет с ней, но он остался, выглядывая из воды. Позади него плавала коробка с крупой, и ее разбросанное по поверхности содержимое клевали маленькие серебристые угри.
— Иди, — сказал Летео, кивая на дверь. — Он тебе ничего не сделает. Он больше никому ничего не сделает.
Когда Летео произнес из-за него, Кэнди сразу поняла, о ком он говорит. Из спальни доносилось слабое, жалобное дыхание. Он был там. Но действительно ли он безопасен, как утверждал Летео? Она вспомнила, как он выглядел в самом конце, когда заплаточники бросали его за борт Полыни.
Это было святилище ее матери, где она скрывалась от детей и человека, за которого вышла замуж. Здесь стояла двуспальная кровать, хотя последние пять-шесть лет отец не спал в ней. Но сейчас — каким бы странным это ни казалось, — в комнате находился мужчина, и этим мужчиной был Кристофер Тлен. В кровати ее матери лежал Повелитель Полуночи, неподвижный, словно мертвец.
Его тело превратилось в месиво. В попытке укрыть себя он натянул простыню, но на ней все равно проступала кровь из ран. Разбитый воротник оставил в шее несколько осколков. Кошмары исчезли, умерли или сбежали.
Однако самым поразительным было его лицо. Изможденный вид, эта голова скелета, всегда страшили Кэнди, но теперь он не мог ее напугать. Битва на борту Полыни вычистила из него всю злобу; жестокость исчезла, как и устрашающий взгляд. Кажется, он даже не понимал, что в комнату кто-то вошел. Наконец, она сказала:
— Тлен?
Желто-серые веки приоткрылись, и к ней повернулись тусклые, бесцветные глаза.
— Значит, Летео тебя нашел. Хорошо.
Его голос был таким тихим и слабым, что она едва разобрала слова.
— Подойди… — попросил он. Она не двинулась с места. Пальцем едва ли толще самой кости он поманил ее.
— Пожалуйста, — сказал он. — Подойди.
Она сделала шаг к кровати. Мимо ее ног, словно раненый краб, проползли ошметки существа, принесенного в комнату вместе с телом Тлена, и спрятались под столом. Она вздрогнула. Ей очень хотелось уйти сейчас, пока он молчит. Но тогда она никогда не узнает, что он собирался ей сказать. А ей хотелось это услышать.
Он потянулся и очень мягко взял Кэнди за руку. Его плоть была ледяной и влажной. Большой палец провел по ее ладони и замер в центре. Затем он смог найти в себе какие-то силы, и в его глазах, сосредоточенных на ней, загорелись два огонька.
— Принцесса, — сказал он. — Ты там? Я хочу с тобой поговорить.
Кэнди начала тянуть руку, но несмотря на всю свою немощь, Тлен крепко держал ее.
— Принцесса, — вновь произнес он. — Поговори со мной. Умоляю.
Кэнди покачала головой. На глазах выступили слезы, в груди возникла невыносимая боль. Из-за давления воздуха в столь крошечном пространстве, со всех сторон окруженном водой, в ушах стучала кровь.
— Пожалуйста, — повторил он. — Я только хочу поговорить с тобой в последний раз. Разве это много?
Ответ возник в Кэнди без ее усилий; язык выразил мысли, которые не формулировало ее сознание.
— Я здесь, — сказала она.
Так и было. Она ощутила в себе принцессу, как если бы они стояли рядом. Но самым удивительным оказалось то, что в этом ощущении не было ничего нового. Она поняла, что принцесса была с ней всегда, с самого рождения, и ее присутствие являлось для Кэнди настолько привычным, что стало частью самоощущения Кэнди Квокенбуш, и она никогда об этом не задумывалась.