Абонент снова в сети
Шрифт:
Роман довольно хмыкнул.
– Вряд-ли кто-то другой мог знать об этом. Теперь-то ты веришь?
«Но это ещё ничего не доказывает» – хотел ответить я, но с языка слетело совсем другое:
– Но как?
– Я сам не знаю, точнее не знаю, как объяснить тебе, – Роман вздохнул. – Кажется, будто я сплю, не видя снов, и в то же время бодрствую, не замечая ничего вокруг, – он рассмеялся. – Забавно, правда? Всю жизнь описывал ситуации, в которые попадали мои герои, но никак не могу описать происходящее вокруг меня.
– Ты ведь мёртв, – вырвалось у меня.
– Да,
Я не знал, что сказать ему: нужные слова вылетели из головы, а в горле встал ком. Со мной действительно говорил Роман. На это указывал его голос и воспоминания давно минувших дней. Он был прав: никто кроме нас не мог больше знать об этих вещах. Но каким образом ему удалось связаться со мной и главное – зачем? Что за цель преследуют умершие, если им приходится выходить на контакт с живыми? Вряд-ли что-то хорошее.
– Зачем ты позвонил? – через силу спросил я, тут же пожалев о сказанном. Я не горел желанием знать это.
– Очень хорошо, что спросил, – произнёс Роман каким-то загадочным тоном. – Сомневаюсь, что ты захотел бы слушать меня, начни я первый разговор.
Краем глаза я уловил движение справа от меня. Нечто тёмное скользнуло по стене в свете лампы, уйдя из поля зрения. Но, повернув голову в сторону, я ничего не заметил. Дверь, на которой лежала моя тень, была по-прежнему закрыта.
– Думал ли ты насчёт того, что умер я не собственной смертью? – отозвался Роман.
– Нет, – глаза не могли оторваться от собственной тени. Но уловив суть сказанного им, я поспешил отвернуться.
– Известна ли тебе её причина?
– Она известна только Виктории и патологоанатому, но те молчат как партизаны.
– А ты не догадался почему?
– Сказать честно, я и вовсе не думал об этом.
Роман усмехнулся.
– Ими движет страх.
– Какой ещё страх? – вся моя спина покрылась мурашкам. В голову ворвалось неприятное ощущение детской уязвимости перед лицом неизвестной опасности. Роман явно что-то недоговаривал, и я боялся узнать что именно.
– Подумай сам: почти весь месяц мы провели вдвоем, сочиняя первые главы для будущего романа. Работа шла своим чередом, и ничего не предвещало беды. Но в один прекрасный вечер проходящий мимо человек находит остывшего меня и вызывает «Скорую». Патологоанатом осматривает моё тело, в то время как полиция осматривает мой дом, и никто не находит ничего подозрительного. На следующий день они совершают звонок Вики в Екатеринбург, получив в ответ вежливую просьбу оператора позвонить позднее, так как абонент находится вне зоны доступа сети, – Роман замолчал, переводя дыхание. – Спустя несколько дней эта тупая шлюха возвращается обратно, снимает деньги с моего банковского счёта, забирает свидетельство о смерти и уезжает обратно на Урал, где уже через пять дней кувыркается в постели с богатеньким ресторатором… Как тебе такой поворот? Не кажется ли он слишком странным?
Я молча слушал речь Романа, стараясь
– Хочешь сказать: тебя убили?! – смело предположил я.
– Да, – радостно ответил Роман.
– Но каким образом, и с какой целью? – моё дыхание перехватило от волнения, будто после пробежки. Сердце напоминало отбойный молоток.
– Сложно сказать, – он задумался. – Одно ясно точно: эту дрянь интересовали только деньги. Иначе она бы не вышла так быстро за Даниила Дагуневского – тот явно не знает им цены.
– Но причём тут убийство?! – яростно возражал я. – Она могла подать на развод.
– Не знаю. Но факт остаётся фактом: она скрывает настоящую причину смерти, понимая, что от последствий за совершённое преступление так легко ей не отделаться, – он замолчал. Мне показалось, либо в его голосе я уловил сожаление.
Неужели Романа действительно убили?! Я не мог в это поверить. Вероятность убийства всегда казалась мне невозможной, учитывая, что сюжеты многих моих произведений часто содержали эпизоды человеческих смертей.
Но тут я понял, что именно ею можно объяснить отсутствие Виктории на похоронах и официальной причины резкой смерти Романа. Оставался только один не решенный вопрос: зачем пришлось прибегнуть к таким мерам, если ей не хотелось больше жить с ним. Богатство? Вряд-ли. На всё состояние Романа можно было спокойно прожить не больше трёх месяцев, исключая походы в рестораны, магазины, кино и другие подобные места.
– И что же этим ты хочешь мне сказать? – спросил я, заранее пытаясь предугадать его ответ.
– Вика думает, что защитила себя от последствий этой ужасного поступка! – злобно произнёс он. – Она считает, что правосудие никогда не доберётся до неё, ведь в скором времени все забудут обо мне как о страшном сне! – Роман почти кричал. – Но я не оставлю её безнаказанной. Я хочу, чтобы она заплатила за мою смерть! Я ХОЧУ ОТОМСТИТЬ ЭТОЙ ТВАРИ!
Я отстранил смартфон подальше от уха, но, похоже, ничего не изменилось. Яростный крик Романа нёсся из динамика как из рупора во время катастрофы. Таким он предстал передо мной впервые: при жизни голос Романа оставался спокойным, в то время как другой любой человек на его месте взорвался от приступа ярости. Эти перемены пугали меня. Но ещё сильнее пугал его тон: Роман произносил слова как сумасшедший убийца, приметивший очередную жертву.
– И ты должен помочь мне, – совершенно спокойно сказал он, будто совсем не кричал.
– КАК?! – вскрикнул я, не ожидая таких слов.
– Убей её…
Услышанное подействовало на меня как удар ножа. Я ошарашено уставился в одну точку, окончательно потеряв дар речи. Катившийся ручьями по моему лицу пот показался ледяной водой.
– Нет, – прошептал я, еле ворочая языком.
– Почему же? – наигранно спросил Роман. Тот оставался спокойным как змея, удушающая пойманную жертву.