Абонент временно замужем
Шрифт:
У Фаи глаза округлились.
– Ничего себе… Вот это да… Насыщенный у тебя день Стась. Представляю, какая в твоей голове сейчас каша.
– Каши в голове, хоть отбавляй. Гречневой каши, – задумчиво проговариваю.
– Почему именно гречневой? – Файка заулыбалась, снова под локоть меня взяла, тянет к дорожке.
– Потому что, гречка – стратегический продукт. На нее периодически возникает ажиотажный спрос, чуть что, народонаселение страны ломится активно скупать гречку. Прошлой весной вот помню, случился очередной ажиотаж. – несу с умным видом.
– Прошлой весной, да,
– Романтический вечер, свечи,
Я тебе наварю гречи!
Всплыло в мозгах, как-то раз прочитанное на просторах интернета, а еще, коварные мозги зачем-то подкинули мне картинку:
Розоватые лепестки роз, разбросаны по светлому ковру, устилающему пол моей комнаты: на компьютерном столе, на подоконнике, на прикроватной тумбочке, везде где только можно зажженные свечи. Я в белом шелковом пеньюаре… протягиваю сидящему в кресле Кириллу Лисовскому тарелку гречки, перемешанной с морковью…
Мама дорогая! Привидится же! Все. Завязываю с кофе по утрам, перехожу на чай с ромашкой…
***
Впрочем, в скором времени, буквально минут пять спустя, я пришла с собой к соглашению и решила, что не стану отказываться от кофе.
Не нужен мне никакой ромашковый чай. Кофе вкуснее, а что касается нездоровой игры воображения, так я больше думать не вспомню о всяких… У которых я с первого взгляда личную неприязнь вызвала. Мне вообще некогда о посторонних гаденышах думать, когда моя родная мама… Как это правильно называется? На выданье?
Во сколько бы она не вернулась, спать не лягу – дождусь. Это жизненно важно, узнать, что ее сподвигло связаться с амбалом-руководителем…
– Стась, нет желания по Тверскому бульвару прогуляться? Домой не хочется – детское, и мам,а наверное, все еще по телефону Якову мозг выносит. – Плюхнувшись на соседнее сиденье, проговорила Фая.
– Осторожно двери закрываются, следующая станция Кузнецкий мост. – Раздалось из динамиков, электропоезд качнулся и тронулся.
– Фай. Я так-то не против, где-нибудь прогуляться, только, чем позже мы вернемся, тем больше вероятность, что Роза Соломоновна выйдет нас встречать. Мимо нее мы никак не прошмыгнем – увидит, что не надели винтаж, мозги вынесет хлеще чем Яше. Оно тебе надо? Пока она занята Яшей, у нас есть шанс проскочить ко мне, переодеться, поужинать запеченной курицей со свежими овощами, фигню какую-нибудь посмотреть… Ну и потом предстать перед Розой Соломоновной.
Так себе план, и скорее всего, Файкина мама в два счёта нас вычислит, но может переодетым в винтажные платья не станет до основания мозги выносить.
– Логично. Зная свою родительницу, смею предположить, что она, еще как минимум час, будет занята Яковом. – подумав, согласилась Фая.
Недаром говорят: человек предполагает, Бог располагает. Добравшись до своей станции, первое, что мы с Файкой узрели, подойдя к широким ступеням, ведущим к выходу из метро, – это невысокую брюнетку с пышным бюстом, стоящую на верхней ступеньке, по центру этого самого выхода. Подобно волнорезу, делила собой немногочисленный пассажиропоток на части, с выражением лица строгим, но справедливым,
– Мама. – пискнула Файка, как будто я без нее Розу Соломоновну не узнала. Н-да. А мы то наивные, придумали себе, что смогли ее просчитать. Щаз!
– И зачем вам телефоны? Игнорировать мамины звонки, будоражить ей нервы? – поинтересовалась вкрадчиво—обличительно, как только мы с Файкой до верхней ступени доскакали.
– Мам, мы не слышали никаких звонков, может звук нечаянно отключился?– нагло заявляет Фая, пожимая плечами.
– Не мамкай. Звук отключился. Сразу у двоих. Нечаянно. А я, должна думать, что их по дороге на органы разобрали! – выразив недовольство, Роза Соломоновна произвела маневр, одновременно с разворотом, подхватила нас под руки и решительно двинулась в направлении к дому.
Надо же? Про внешний вид, не слова, удивленно отметила я. Про себя, дабы не нарываться.
А Роза Соломоновна, продолжила удивлять.
– Яша меня разочаровал, – сообщила, сменив тональность на доверительную, – я ему говорю: девочки, конечно, скромные, но нельзя этим беззастенчиво пользоваться, одно дело, когда они в хорошем ресторане скромно кушают салат из рукколы с фарфоровой тарелки, и раз уж такая нездоровая любовь к моркови возникла, то, можно допустить свежевыжатый морковный сок с капелькой сливок и оливкового масла первого отжима. И совсем другое дело пригласить в забегаловку и там кормить морковью с пластмассового подноса! У них теперь наверняка психологическая травма от огорчения. И у меня от его поведения травма. Психологическая.
– И что он ответил? – показательно—равнодушно спросила Файка.
– Оправдывался, говорил, что предлагал перейти в какую-то бургерную, а к подносу с морковью, вообще отношения не имеет. Я посоветовала предложить вам что-нибудь поприличнее бургерной, он помялся и сообщил, что вы убежали в сторону метро. Метро! Я размечталась – красивая пара, оба юристы, а он на метро позволил уехать. Забыл, как такси заказывать? Разочаровал.
С Яшей все ясно, а что его друг? – Файкина мама, повернула ко мне голову.
– Кошмар. Хлеще Яши! В одно лицо, пол подноса моркови сгрыз. – живо откликнулась я, и вздохнула протяжно.
– Бедные девочки, сейчас придем, я вас накормлю, – закивав обещает Роза Соломоновна.
От обещания, мне стало не по себе. Если Файкина мама собралась нас накормить в утешение, это страшное дело. Она не угомонится, пока не впихнет безумное количество еды. И попробуй откажись…
Прекрасно понимая, что протестовать бессмысленно, я всё же предпринимаю попытку.
– Меня не надо кормить, я не голодна.
– – Мне лучше знать. – отрубает Фаина мама.
– У меня аппетита нет. У меня… Мама замуж собралась, – раньше, чем успела подумать, вылетело из меня.
Секундная пауза и, Роза Соломоновна резко тормозит. Удерживаемые под локти мы с Файкой, соответственно тормозим тоже.
– Не поняла? Ирочка? Наша Ирочка?! Замуж?! – повернула голову, взглянула прищурившись. – И как долго вы собирались скрывать от меня такую шикарную новость? И кто, этот счастливец? Требую подробностей. Ирочка наконец обрела семейное счастье, а они молчат…