Аборигены Прерии
Шрифт:
Что же касается источника звука, то «включался» он уж очень регулярно. Две засечки подряд дали интервал ровно в четыреста секунд. Ее пытались испугать. Или не ее, а кого-то другого, это уже неважно. То есть не один из амфиционов – свирепейших хищников равнин и предгорий, невесть как пробравшийся сюда, а люди устроили ей тревожную ночь.
Пошла на тепловой сигнал и среди нагромождения прибрежных скал обнаружила сразу два отчетливых пятна. Маленький яркий костер и тлеющий мангал. И запах готовящегося мяса. Подстроившиеся под высокотемпературные объекты очки не позволили разглядеть людей, но в свете пламени просто невооруженным глазом были прекрасно
Вели себя гости беспечно. Нет, спрятались они, конечно, хорошо. И знали, что хищникам здесь делать нечего. Да вот беда, нечего здесь делать сухопутным хищникам, а ведь на Прерии существовали еще и земноводные млекопитающие, причем не ластоногие, а, скорее, своеобразные выдры, только крупные. Вот как раз подходящих размеров тепловое пятно направилось от берега к неосторожной компании. Судя по размеру, это явно не человек, а что-то более крупное.
Эти твари – пакицеты – считались предками китов и чаще всего питались рыбой, которую ловили в воде. Но и на суше они не брезговали любой добычей.
Еще кружок Делла готовилась к заходу для верного выстрела, попутно рассуждая о причинах такого поведения хищника. Пожалуй, его привлек звук, которым эти ребята вознамерились ее напугать. В нем ведь заключен весь диапазон слышимых частот, вот и отыскалась среди них такая нота, что пробудила в зверушке аппетит. А тут и видимая цель обнаружилась.
Опускаться ниже прибрежных камней было опасно, поэтому метров с тридцати ударила жаканом почти вертикально в тепловое пятно, отступив от его окончания на четверть длины силуэта. То есть не в голову, а где-то в переднюю часть корпуса. И вернулась домой. Если эти недотепы не разберутся в том, что это был за громкий звук – помочь им она бессильна. А смотреть, как зверушка кушает существ ее биологического вида, Делле не нравилось. И вообще ей еще предстояло садиться в потемках на свет из окон дома. Бр-р!
Спала чутко, потому что ощущение безопасности, возникшее у нее за время пребывания на острове, как-то приугасло вследствие событий начала ночи. Утром прислушалась к окружающим звукам. Ветер так и не обозначился. Можно считать, что тишина стояла полная. Вода из кранов не капала, выключатели не искрили, холодильник отродясь не издавал ни звука. Термореле ему Степушка купил твердотельное, от которого не дождешься щелчка биметаллической пластинки.
Вопреки обычаю осмотрела прилегающую местность в окна. Сюрприз! Четверо вооруженных короткими тридцатимиллиметровыми гранатометами молодцев расположились напротив входной двери, а вот с других направлений никто ее не подстерегал, притаившись в засаде. То есть – контакт открытый. Получалось, в гости пришли и не смеют беспокоить, ждут, пока проснется. Да и не все среди них оказались молодцами, была и девица лет одиннадцати-двенадцати, а парням с виду четырнадцать, двенадцать и десять. На всех – заштопанные комбинезоны из числа тех, что в этих местах попадались в тюках с ветошью.
Гранатометы у всех были однотипные – однозарядные переломки достаточно старой модели. Аборигены такие тоже иногда носили с собой для защиты от хищников, но только детишки, которым не под силу управиться с настоящим ружьем. А эти ребята уже переросли ползунки, стало быть – городские.
Трое стояли с оружием наперевес, повернувшись кто куда – контролировали территорию. Не иначе ночное происшествие нагнало на них страху. А четвертый, с виду старший, положил оружие к ногам и посматривал
Вышла на крыльцо и, показав, что в руке у нее ружье, произнесла голосом учительницы:
– Быстро все в дом. Я прикрываю.
Послушались. Не мешкая, но без суеты собрались в холле, где получили следующую вводную:
– Умываться там, – указующий жест. – Потом вот в эту арку. Завтракать будем. Гранаты только из стволов повынимайте и сложите в подсумки. Патроны-то, чай, еще при прадедах ваших делали, а гильзы наверняка картонные.
Отвернув стволы в сторону по-прежнему распахнутой двери, ребята послушно и сноровисто извлекли из стволов патроны и спрятали их в подсумки. Так же молча двинулись умываться.
Степашка ее, несомненно, баловал. Всяких намазок на бутерброды, ветчин и сыров у нее образовался хороший запасец, чашек, хоть и разнокалиберных, тоже хватило на всех. Так что, не теряя нажима, едва гости расселись, подала следующую команду:
– Заправляться основательно, кипяток в чайнике имеется, так что кофе добавлять себе по мере израсходования. Навалились!
Нет, это надо же, послушные какие! Или это результат пережитых ночных страхов? Даже не переглядывались. И отсутствия аппетита никто не демонстрировал. А почему же они молчат так старательно? Когда умывались – переговаривались, а при ней словно воды в рот набрали. Хотя нет, набрали они туда кофе, хлеба и разной вкуснятины. Не давились, не чавкали, были деловиты и сосредоточенны.
Все подъели. Сидели, переглядывались. Не иначе на добавку рассчитывали.
Старший парень, наконец, отважился:
– Мы извиниться пришли за то, что хотели вас испугать. Вы ведь все поняли, нам кажется.
– Не кажется, поняла. А банда ваша, как я думаю, давненько здесь мародерствует, и от меня в качестве вероятного конкурента очень захотелось избавиться.
– Да. Мы не знали, что вы аборигенка.
– А что за голос звучал в динамике? Откуда срисовали?
– Это из старого фильма про собаку Баскервилей…
А вот и девочка рот открыла. Видимо, прозвучавшее, хоть и неявно, извинение принесло ей некоторое облегчение, как, впрочем, и остальным.
– Вы тут, конечно, не первый год промышляете, – Делла не спрашивала, а утверждала и отметила на лицах собеседников признаки согласия. – Хотелось бы узнать, какой средний, скажем, за день работы доход приносит это занятие.
Старший парень назвал число. Наверное – правильное. Понятно, что «улов» они сдавали перекупщику – вряд ли сами торговали. Так что нежирно ребята наваривали. Да и потом, тут ведь действительно один хлам остался – ценные-то вещи забрали те, кто их сам туда положил перед списанием, а лет с той поры прошло много – то есть эта шантрапа в те годы еще для серьезной работы не годилась и поучаствовать в снятии сливок никак не могла.
Приставать с расспросами к подросткам она пока не стала. Понятно, что это была какая-то молодежная банда из Ново-Плесецка. Расспросить о деталях можно будет и позднее. Сейчас она им не друг и не жилетка для слез – не время сантименты разводить. И вообще, публика такого рода ценит конкретность.
– Тогда имею для вас оплачиваемую работу. Она не связана с риском для жизни и не грозит конфликтом с законом. Деньги – те же, только не на команду, а на каждого. Легко не будет, но от утомления не помрете.