Абсолют
Шрифт:
— Логично. Тут я с тобой соглашусь. А насчёт Доры… Чёрт возьми! Какая же она милая и горячая! Не хочешь с ней замутить?
— Боюсь, меня не поймут домашние. — усмехнулся я.
Бог войны, да? Интересно, смогу ли я, когда-нибудь от этого уйти…
Глава 8
Чем дольше я жил среди людей, тем больше подмечал некое сходство с ними.
Причём, далеко не в самых лучших аспектах…
Эрарат частенько говорил мне, что, живя прошлым — мы лишаем себя шанса на будущее.
Правда, в те времена, фраза: «жить прошлым» — была для меня совершенно непонятна. Я и подумать не мог, что кто-то будет цепляться за события, которые остались далеко позади. Ведь в будущем столько
Но сидя в темнице Мегарда и ожидая своего последнего дня, я только и делал, что вспоминал. Прошлое казалось мне сладкими грёзами. Да и вообще — единственным, что заставляло моё сердце биться.
Но в то время — будущее не имело смысла для меня. Зачем думать о своей смерти, правда?
Уж лучше вспоминать о днях былого величия…
— Господин Осокин? — дверь передо мной открыл старикан в дорогом костюме: — Чем обязан?
— Хотел с тобой пообщаться по поводу Картёжника. — спокойно ответил я: — Можно войти?
— Хм-м… — взгляд Юдина в мгновение потускнел: — Кажется, до меня дошло. Только вот… Что с другим парнем, который охранял подъезд?
— А ты, как думаешь?
— Действительно… Глупый вопрос. Проходите. — старик жестом пригласил меня в квартиру: — Чай? Кофе? Виски? Кстати, он у меня хорош… Восемнадцать лет.
— Обойдусь.
— Ладно. Но лично я, пожалуй, не откажу себе в удовольствии сделать пару глотков. — Юдин взял стакан с коричневой жидкостью.
— Твоё право. — сухо ответил я: — Не скажу, что мне нравится это решение. Но другого выбора у меня нет.
— Правильно. — согласился старик: — Я сильно сомневаюсь, что смогу дать вам достойный отпор.
— Всё верно. Но таков уж этот мир.
— Я понимаю, Ваша Светлость. Единственное, что мне действительно жаль, так это то, что «Псы» оказались правы… Я потерял нюх. Обидно, но этого следовало ожидать. Я не молодею. А Картёжник сделал то, что должен был сделать.
— У Картёжника, в отличии от тебя — хватило ума выбрать правильную сторону.
— Правильную сторону? — удивился старик, а затем очень радостно улыбнулся: — Ваша Светлость… В этом мире нет правильных или неправильных сторон. Есть только интерес. Выгода. Цель. Если, что-то из перечисленного не совпадает — вы начинаете войну. Или идёте на компромисс… Но несмотря на возраст, людей я всё ещё знаю. Не так хорошо, как хотелось бы… Но, кое-что сказать могу.
— Например?
— Например то, что вы не идёте на компромиссы. Вы — человек войны. Ваша стезя — казнить во имя своих целей. Вы не любите мир. Вам нужно поле брани.
— Я стараюсь уйти от этого.
— Скажу вам так, Фёдор Александрович… Вы идёте против своего естества. Вы пытаетесь уйти от того, что вам написано на роду. Правильно ли это? Не знаю. Решать вам. Но такие люди, как вы — нужны нашей стране.
— К чему ты ведёшь?
— К тому, что власть имущие — такие же люди, как и все остальные. Император — не всеведущий. Он тоже во многом полагается на специалистов, которых приставил к определённым управленческим аппаратам. А те, в свою очередь, пользуются своим положением. Сказать-то можно, что угодно. И положить в карман можно, сколько угодно. Все это знают, Фёдор Александрович. Да только вот — не у всех хватает яиц, чтобы бороться против несовершенств системы. Вы позволите? — Юдин указал на сигару.
— Конечно. — кивнул я.
— Сперва я не поверил. Картёжник — хороший специалист. И я думал, что мы с ним сработаемся, как в старые добрые. — старик взял гильотину и отрезал кончик сигары: — Думал, что это шанс вновь стать… нужным.
— Нужным, для кого?
— Для общества. — пожав плечами, ответил Юдин и закурил: — В восьмидесятые я владел точкой на рынке. Мясная лавка… Все знали, к кому стоит обращаться, если появился неугодный человек. И заявок было так много, что я имел наглость выбирать заказы. Обычные убийства мне быстро наскучили. Мне нравилось сталкиваться со сложностями. Ведь
— Зачем ты снова в это полез?
— Как я уже говорил — для меня это был шанс вновь стать нужным. Тут, как оно обычно бывает? Сперва я шёл в гору. Потом достиг пика. Подумал, что мне всё надоело и стал жить жизнью обычного человека…
— И, чем тебя это не устроило?
— Через несколько лет я всё понял. На меня снизошло озарение, словно внезапный солнечный луч во время грозы. Дело в том, что я не умею ничего, кроме убийств. Талантливых. Творческих! А ещё… Стоило мне отказаться от своего ремесла, как я резко стал никому не нужен. Это страшно, Фёдор Александрович. Смотря на вас… я понимаю, что вы всё делаете правильно. Так и надо! Не сбавляйте обороты. Куйте железо пока горячо! Стоит только присесть для небольшой передышки — вас тут же сметут на обочину. Отправят в небытие… А там делать нечего. Особенно, если ты — талантлив. А я считаю, что вы — талантливый человек, Фёдор Александрович! Посему — не останавливайтесь. Не уходите в забытие.
— Спасибо за комплимент. Но я не убиваю за деньги. Скорее… это необходимость. Мир требует от меня свершений.
— Мир ли? — Юдин улыбнулся, отпил из стакана, а затем взглядом указал на мой перстень с огромным синим камнем: — Вы показали себя, как отличного исполнителя! Человек, который никогда и не при каких обстоятельствах не идёт на компромисс. И ваш новый друг в лице Губернатора — прекрасно это понимал, когда давал вам кольцо.
— Хех… И, что ты предлагаешь? Подставлять вторую щеку? Ждать, когда меня убьют твои друзья-террористы? Нет. Я так не думаю. Ты — болезнь. Вирус, который просто наслаждается смертью и получает за это деньги. Ты убивал всех без разбора. А у меня есть чёткое правило.
— О, вы меня не услышали. За деньги… Или просто так. Это неважно. Знаете, почему убийство — страшный грех?
— Почему же?
— Не вы дали всем своим жертвам жизнь.
— Жертвам? Ты плохо ознакомился с матчастью, старик. — усмехнулся я: — Мне, в отличии от тебя — не нравится убивать.
— Нравится, Ваша Светлость. Даже очень. Понимаю, что с этим тяжело смириться… Но убийство людей — это призвание. Далеко не каждый способен нажать на спусковой крючок. Резко опустить топор. Дёрнуть рубильник для подачи электрического тока… Как правило, те, кто изо всех сил пытаются скрыть свою любовь к убийствам — делятся на две категории. Либо это люди, которые бегут от тёмного прошлого, в надежде на раскаяние и прощение. Причём, это могут быть самые разные представители рода человеческого. От наёмных убийц до простых маньяков. Либо это те, внутри которых борется воспитание и реальность. Ведь родители закладывают в нас всё самое лучшее! Они воспитывают светлых и добрых людей. Чему нас учили мультики и сказки? Будь добр к людям! Свет в душе не потушить… Но реальность, в большинстве своём, оказывается куда страшнее. Вам приходится убивать. Но вы скрываете от себя это чувство удовлетворение после каждого убитого противника. И… мне стыдно это признавать, но я больше ничего не чувствую. Весёлое хобби превратилось для меня в рабочую рутину. Творчество стало профессией. А убийство… типичным трудом, который приносил мне доход. Скажу больше, мне иногда даже было скучно. И в мою голову забредали дикие мысли! А, что, если я не убью свою цель? Что будет, если я совру заказчику? Устроят ли за мной погоню? Наймут ли специалиста, который начнёт охоту… Но я быстро изгонял из головы подобные мысли, потому что в первую очередь — мы профессионалы. А уже потом — люди. Так вот, из того, что я перечислил… Мне кажется, что вы относитесь ко второму типу убийц. Родители вложили вам в голову светлый образ человечества. А вы не можете соответствовать в силу своей реальности. Либо вы будете продолжать нажимать на спусковой крючок. Либо… погибните.