Абсолютно неожиданные истории
Шрифт:
– Послушай, дорогой, я больше ни слова не хочу слышать об этом гадком веществе. Оно меня пугает до смерти.
– Ты очень ошибаешься, - сказал он.
– Посмотрим.
Ребенок продолжал жадно сосать.
– Я так надеюсь, что она опять все до конца выпьет, Алберт.
– Я уверен в этом, - сказал он.
И через несколько минут молоко было допито до конца.
– Вот и умница!
– воскликнула миссис Тейлор и осторожненько потянула соску. Ребенок это почувствовал и стал сосать энергичнее, пытаясь
– Уа! Уа! Уа! Уа! Уа!
– закричал ребенок.
– Опять она за свое, - сказала миссис Тейлор.
Прижав девочку к плечу, она стала похлопывать ее по спине. Ребенок дважды срыгнул.
– Ну вот, моя дорогая, теперь тебе будет хорошо.
На несколько секунд плач прекратился. Потом возобновился опять.
– Пусть она срыгнет еще раз, - сказал Алберт.
– Она слишком быстро пила.
Мейбл снова подняла девочку на плечо и стала поглаживать по спине. Потом положила ее себе на колени лицом вниз. Затем посадила себе на одно колено. Но девочка больше не срыгивала, и плач с каждой минутой становился все громче и настойчивее.
– Это полезно для легких, - сказал Алберт Тейлор, усмехаясь.
– Так они тренируют свои легкие, Мейбл, ты ведь знаешь?
– Ну, полно, не плачь, - приговаривала жена, покрывая лицо девочки поцелуями.
В течение пяти минут крик ни на мгновение не прекращался.
– Перемени ей пеленки, - сказал Алберт.
– Они мокрые…
Он принес из кухни чистые пеленки. Миссис Тейлор сняла с девочки то, что на ней было, и надела все чистое.
Однако ничего не изменилось.
– Уа! Уа! Уа! Уа! Уа!
– вопила девочка.
– Ты ее случайно булавкой не уколола, Мейбл?
– Ты в своем уме?
– рассердилась та, прощупав на всякий случай пеленку.
Родители сидели друг против друга в креслах, нервно улыбаясь. Они глядели на ребенка, лежавшего у матери на коленях, и ждали, когда тот утомится и перестанет кричать.
– Знаешь, что?
– наконец произнес Алберт Тейлор.
– Что?
– Честное слово, она не наелась. Клянусь, еще хочет глоток. Может, я принесу ей добавку?
– Думаю, нам не следует этого делать, Алберт.
– Да ей же лучше станет, - сказал он, поднимаясь с кресла.
– Пойду и подогрею еще немного.
Он отправился на кухню, и когда спустя несколько минут вернулся, в его руке была полная бутылка молока.
– Я приготовил двойную порцию, - объявил он.
– Восемь унций. На всякий случай.
– Алберт! Ты с ума сошел? Ты что, не знаешь, что перекармливать так же плохо, как недокармливать?
– А ты не давай ей все, Мейбл. В любую минуту можешь остановиться. Начинай, - сказал он, встав рядом.
– Пусть девочка поест еще чуть-чуть.
Миссис Тейлор провела кончиком соски по верхней губе ребенка. Маленький
– Ну вот, Мейбл! Что я тебе говорил?
Жена молчала.
– Она голодная, вот и все. Посмотри, как сосет.
Миссис Тейлор следила за уровнем молока в бутылке. Оно быстро уменьшалось, и скоро исчезли три или четыре унции из восьми.
– Все, - проговорила она.
– Теперь хватит.
– Отрывать соску нельзя, Мейбл.
– Нет, дорогой, я должна…
– Да не волнуйся ты и дай ей поесть как следует.
– Но Алберт…
– Она проголодалась, разве ты не видишь? Давай, красавица, - сказал он.
– Допивай все без остатка.
– Мне это не нравится, Алберт, - сказала его жена, но не отняла бутылку.
– Она наверстывает упущенное, Мейбл…
Через пять минут бутылка была пуста. Миссис Тейлор медленно отняла соску, и на этот раз ребенок не возражал и не издал ни единого звука. Дочь мирно лежала у матери на коленях, глаза ее довольно светились, ротик был приоткрыт, губы перепачканы молоком.
– Целых двенадцать унций, Мейбл!
– сказал Алберт Тейлор.
– В три раза больше обычного! Разве не удивительно?
Женщина смотрела на ребенка. Губы ее сжались, на лице медленно появлялось прежнее выражение обеспокоенности.
– Да что с тобой?
– спросил Алберт.
– Что ты так волнуешься? Было бы смешно, если бы для того, чтобы поправиться, ей хватило каких-то жалких четырех унций.
– Иди сюда, Алберт, - сказала жена.
– Что?
– Я сказала, иди сюда.
Он подошел к ней.
– Посмотри внимательно и скажи, не замечаешь ли ты чего-нибудь.
Он внимательно посмотрел на ребенка.
– Похоже, она стала больше, Мейбл, если ты это имеешь в виду. Больше и полнее.
– Подержи-ка ее, - потребовала жена.
– На же, возьми.
Он наклонился и поднял ребенка с колен матери.
– Боже мой!
– воскликнул он.
– Да она весит целую тонну!
– Вот именно.
– Разве это не замечательно!
– сияя от удовольствия, воскликнул он. Значит, она совсем поправилась!
– Вот это-то меня и пугает, Алберт. Слишком уж быстро.
– Ерунда.
– Это все твое мерзкое маточное желе, - сказала Мейбл.
– Ненавижу его.
– Ничего в нем нет мерзкого, - с возмущением проговорил муж.
– Не будь же глупцом, Алберт! Ты думаешь, нормально, когда ребенок прибавляет в весе так стремительно?
– Тебе ничем не угодить!
– вскричал он.
– Тебя до смерти пугает, когда она худеет, а теперь ты перепугалась, потому что она прибавляет в весе! Да что с тобой, Мейбл?