Абсолютный холод
Шрифт:
Старший стащил перчатку, отстегнул липучку, стягивающую манжету на рукаве комбинезона. Пальцы рук и полоска обнажившейся кожи на запястье сразу ощутили ледяное дыхание ветра… Он поднес к глазам запястье правой руки. Стрелки на фосфоресцирующем циферблате показывают половину второго дня. Старший едва пересилил желание вытащить из вшитого внутреннего кармана портативную «Моторолу», вызвать на связь вторую группу. Но нельзя… действует режим радиомолчания.
– Времени у нас в обрез! – сказал он, надевая обратно перчатку, а затем и краги. – На прошлой неделе я видел следы. Много следов!.. Чуть дальше, за мысом.
– Погода ухудшается… И видимость продолжает падать.
– Вы не на курорте, парни! Если не добудем зверя в течение сегодняшнего дня, максимум
– То придется что? – спросил Томас.
– Мне даже не хочется об этом думать… По машинам, коллеги! И молитесь арктическим богам и самому Одину [4] , чтобы ниспослал нам сегодня удачу!
ГЛАВА 2
28 февраля
4
Один (Oрinn, Уфinn) – верховный бог в древнем скандинавском пантеоне богов.
Рация ожила в седьмом часу утра. Это случилось как раз в тот момент, когда двое оставшихся на хозяйстве в поселке Пирамида сотрудников находились в одном месте. А именно в штабном вагончике.
Голышев, имеющий за своими плечами шесть сезонов в Баренцбурге и еще две зимовки в этом законсервированном еще в девяностых годах русском поселке, третьи сутки кряду практически не покидал выкрашенный в синий цвет вагончик. Именно он, Игорь Валентинович Голышев, мурманчанин, коренастый, плотный мужчина лет тридцати семи, бывалый полярник, являлся старшим смены. Из сотрудников к настоящему моменту при нем остался лишь Коля Пинчук – человек тоже довольно опытный, проведший на Шпице в общей сложности пять лет. Здесь, в «рубке», обогреваемой питающимися от дизель-генератора масляными батареями, находятся обе стационарные УКВ-радиостанции. Антенны вынесены на крышу большого отапливаемого ангара, внутри которого укрыта техника – бульдозер, бортовой самосвал, микроавтобус «Газель», а также несколько гусеничных вездеходов и мотосаней.
Здесь же, в ангаре, поставлены и вагончики для персонала компании «Арктикуголь», на чьем балансе находится этот поселок, прозванный норгами [5] и туристами «мертвым городом». Две «квартиры» сейчас пустуют. Вообще-то на зимовку изначально планировалось оставить четверых сотрудников. И это должны были быть совсем другие люди. Но ближе к октябрю у начальства поменялись планы…
Примерно месяц назад, в конце января, у их третьего товарища неожиданно и очень некстати – а такие вещи всегда случаются некстати – открылась язва. Его пришлось эвакуировать из Пирамиды; за ним, благо погода позволила, прилетел вертолет из Баренцбурга. Замену пока так и не прислали. Вернее сказать, вместо заболевшего товарища, сотрудника компании «Арктикуголь», в поселок уже вскоре пришли своим ходом из Баренцбурга двое интересных мужиков. Прибыли почти налегке, с небольшим грузом на санях и рюкзаками (контейнер с какими-то грузами и приборами для этих двух и их коллег доставили сюда еще минувшим августом). Ребята серьезные. Тоже не из новичков. Наоборот, настоящие полярные волки. На Шпиц они наведываются регулярно, проводят здесь кое-какие исследования. По документам – ученые-гляциологи [6] .
5
Норги (от Norge – Норвегия) – норвежцы (жарг.).
6
Гляциология – наука о природных системах, свойства и динамика которых определяется льдом.
В академических изданиях соответствующего профиля и на сайтах с научной тематикой время от времени выходят материалы, подписанные их именами. Один из них – Антон Кривцов – даже имеет ученую степень, он кандидат естественных наук. Кто оплачивает эти их «научные экспедиции», от кого они получают не только гранты и соответствующее материальное и техническое обеспечение,
Что касается россиян, то они, упустив многое на Шпице в девяностых, сохранили главное. А именно – поселки Баренцбург и Пирамида, а также права арендатора на застолбленные трестом «Арктикуголь» еще при СССР земли. На архипелаг, находящийся под юрисдикцией Королевства Норвегия, стали регулярно наведываться крепкие ребята в возрасте от двадцати пяти до тридцати с хвостиком лет. Некоторые, как эти двое, приезжают на Шпицберген с «научной целью» (о чем, согласно местным правилам, извещается сиссельман) [7] . Другие же включаются в штат одного из подразделений субарендатора и фактического хозяина значительной части архипелага треста «Арктикуголь». Либо прибывают на острова в качестве туристов, имея вольную – но формально согласованную с офисом сиссельмана – программу пребывания на Шпицбергене и свой маршрут, зачастую не совпадающий с заявленным по прибытии на архипелаг.
7
Sisselman – губернатор. На Шпицбергене (Свальбарде) – высшее должностное лицо. Назначается королем Норвегии и имеет многоплановые функции. Губернатор также следит за соблюдением прав граждан и компаний стран, подписавших Договор о Шпицбергене 1920 года.
Так вот. С этими двумя довольно молодыми людьми – обоим лет по тридцать – и Голышев, и Пинчук знакомы давно и плотно. Игорь Валентинович Голышев, как старший, в точности знает, что это за люди, для чего они подготовлены и кто или что за ними стоит. Пинчук не столь хорошо информирован на сей счет, но и он – для себя – давно все понял. Конечно, не во все детали они посвящены, но это и незачем. Достаточно того, что они, двое оставшихся в поселке на хозяйстве сотрудников «Арктикугля», четко выполняют те инструкции, которые были получены ими еще до прибытия в поселок этих двух «ученых».
И еще один немаловажный момент. За «молчание», как и за такого рода сотрудничество, полагается прибавка к жалованью. Как бы кто ни любил Арктику и свое дело, материальный фактор тоже играет важную роль. В столь тяжелых условиях, как здесь, в отстоящем на сто километров от ближайшего жилья «мертвом городе», когда человек ежедневно рискует если и не жизнью, то здоровьем, мысли о солидной прибавке к положенной по контракту зарплате греют душу и здорово помогают переносить все тяготы и неудобства…
– Коля… ты слышал?! – свистящим полушепотом произнес Голышев. – А ну тихо! Не скребись там… Ша!
Пинчук замер у плитки. Застыл с зажатой в руке ложкой, которой он помешивал в кастрюльке. На завтрак Николай готовил густой супчик (из норвежских суповых пакетиков и тушенки), ну а сало уже было порезано на кусочки и выложено на тарелку. Лицо его было красным, даже багровым, так, словно он только что вышел из бани. В действительности же Николай почти два часа кряду убирал снег возле ангара. А затем еще проехался на скутере по заснеженным улочкам поселка. Он лишь минут десять назад вернулся в ангар. Нахлестало ветром и снежной крупой так, что от пламенеющих после этих утренних работ щек можно прикуривать.
Из динамика рации, наряду с атмосферными помехами, и вправду временами слышались какие-то странные звуки… Явственно прозвучало несколько щелчков. Складывается впечатление, что кто-то – и именно на оговоренной заранее волне, поскольку у рации этой сотня каналов – пытается осуществить вызов… Голышев отключил кнопкой функцию «шумоподавление», тем самым увеличив дальность приема сигналов. Двое мужчин, замерев, провели еще какое-то время в ожидании, чутко прислушиваясь к звукам, но из динамика доносились лишь давно уже привычные уху едва слышные шорохи…