Абсолютный игрок
Шрифт:
Дышать на макушке плато было труднее, чем внизу, в долине, где располагалась Мурманская община, но Влад не обращал на это внимания, он вообще мог часами обходиться без воздуха, используя кислород крови и тканей «по второму разу», хотя это и вредило здоровью. Но такова была особенность нынешней жизни цивилизации: она переселилась с возвышенностей в долины, ущелья и пещерные страны, где плотность воздуха была выше и позволяла жить активно и не задыхаться при этом. Деревни и поселения общин строились преимущественно в экологически замкнутых и чистых нишах: в долинах рек, в кратерах потухших вулканов с озерами в центре, в провалах земной коры, где благодаря траве, мхам и микроорганизмам появлялся слой почвы. А там, где образовывалась почва, появлялась
Влад рассеянно шевельнул сенсинг-сферой, определяя положение живых организмов в радиусе двух десятков километров. Мурманская община осталась справа от него, сзади, к северу, начинались скалы, где пыталось выжить племя полуобезьян, но туда молодому кладоискателю идти было не надо. Ему предстояло попасть в поселение гоминоидов, живущих на берегу залива Нерпичья губа, в теплой кальдере с выходом горячих минеральных вод. Влад помнил рассказы мурманского искателя Фомы, утверждавшего, что их соседи – люди-тюлени – якобы имеют летательные аппараты. Если Фома говорил правду, у Влада еще был шанс начать экспедицию согласно разработанному плану, если нет, план похода надо было менять. Кроме Мурманской общины, на берегу океана существовали еще поселения, имеющие транспортные средства, в крайнем случае начинать поход можно было и оттуда. Хотя примут они непрошеного гостя или нет, Влад не знал. Ни в Норвежской общине, ни в Чукотской он еще не бывал.
– Двигай, зверь, – вслух сказал кладоискатель.
Секам оглянулся на него через плечо, как бы спрашивая, правильно ли понял? Влад почесал ему за ухом, и застоявшийся гепардоконь рванул с места, сразу переходя на свой специфичный пружинно-скачковый стелющийся бег. Мимо поплыли скалы, россыпи камней, редкие пузырчатые хвощи, похожие на бритые кактусы, единственные из растений, поселившиеся в горах, если не считать неприхотливых мхов и лишайников. В лицо ударил теплый ветерок, насыщенный горьковатыми запахами пыли, йодистых испарений, соли и минералов. К ним вскоре присоединился запах тревоги, и Влад привычно приготовился к бою. Кладоискатели – опасная профессия. На них охотятся все, кто считает воина-одиночку легкой добычей, как до похода, чтобы завладеть ценными вещами и запасом денег, так и после похода, чтобы выведать координаты найденного клада. Именно поэтому искателями становились в основном эрмы, мастера воинских искусств. Но и мастерство не всегда спасало их от нападений и гибели от рук бандитов или специально охотившихся за ними киллеров на службе общин. Некоторые старосты не прочь были попользоваться дармовыми находками, не требующими большого расхода средств, и создавали специальные команды для перехвата кладоискателей. Владу еще не приходилось с ними встречаться, да и верить в такое узаконенное официально пиратство не хотелось, но учитель не зря предупреждал его перед каждым походом, он знал, что происходит в мире, и молодой воин был готов к неожиданностям.
Запах тревоги усиливался по мере того, как он приближался к стойбищу людей-тюленей. Издалека послышался тихий гром, сопровождаемый сотрясением почвы. Затем в небе появилась световая полоса, закончившаяся огненным всплеском и ударом, еще одна и еще. На Землю наткнулся очередной поток метеоритов, осколков разбитых планет, странствующих по Солнечной системе во всех направлениях. В последние годы их становилось все меньше и меньше, основные метеоритные «дожди» выпали в первые столетия после Катастрофы, однако и сейчас случалось, что огромные ледяные, каменные и металлические глыбы натыкались на линзу Земли и несли разрушения и гибель людям.
Но не метеоритный поток вызвал тревогу у Влада. Что-то случилось у гоминоидов, он почувствовал их боль, смятение и страх и в конце концов понял, что на стойбище людей-тюленей
Волна гнева ударила в голову, кладоискатель сжал коленями бока Секама, заставляя гепарда бежать быстрее, но прошло больше часа, прежде чем он достиг перевала, с которого можно было спуститься вниз, к заливу, где располагалось стойбище людей-тюленей.
Бой уже закончился, сопротивление защитников селения было сломлено, и победители – такие же кочевники, что недавно напали на Дебрянскую общину, пировали. Вполне возможно, именно эта банда ограбила и Мурманскую общину.
Несколько мгновений Влад анализировал обстановку всеми своими органами чувств, прикидывая, с какой стороны лучше нанести удар, и пустил гепарда вниз, дав ему волю. Огромный зверь хорошо чувствовал горный склон и выбирал верную дорогу без подсказки. Через несколько минут они были сотней метров ниже, у крутой стены стойбища, сложенной из огромных камней, которая, однако, не послужила кочевникам препятствием. Гоминоиды, ведущие свой род от морских львов, строили эту стену, защищаясь от таких же, как они, неуклюжих существ с короткими ногами и руками, еще сохранившими рудименты ласт. Обороняться от людей, гораздо более ловких и быстрых, они не рассчитывали. По их стене мог бы вскарабкаться наверх даже ребенок.
Секам ворвался в деревню людей-тюленей через разбитые деревянные ворота, сбил попавшегося на пути бандита, ошалело несшегося навстречу. Влад выпрыгнул из седла, уже находясь в состоянии боевого резонанса, и внезапно понял, что опоздал.
В деревне уже хозяйничали другие люди. Они напали на кочевников в тот момент, когда Влад спускался с перевала к заливу, и в течение нескольких минут уничтожили почти всю банду. В просветах между домами людей-тюленей, похожими на конические юрты древних эскимосов, было видно, как текучие, плохо различимые даже опытному глазу фигуры в маскировочных костюмах настигают последних кочевников стаи, никого не оставляя в живых.
Влад остановился, оглядываясь по сторонам, считая трупы бывших владельцев стойбища. Люди-тюлени носили короткие фартуки, а короткие трехпалые руки и ноги с широкими плоскими ногтями обматывали полосками материи. Тела их были сплошь покрыты короткой блестящей шерстью, отсутствующей лишь на ладонях и на узких, вытянутых вперед лицах. Но все же это были уже не звериные морды, а лица, и в глазах у людей-тюленей тлел разум.
Катастрофа нечаянно запустила процесс мутагенеза у этих представителей морских млекопитающих, и процесс мышления возник уже как следствие.
Из-за ближайшей юрты выбежал «призрак» в маскировочном комбинезоне, турель его энергоизлучателя на плече повернулась, выцеливая Влада. В ту же секунду Секам прыгнул, сбивая копытом турель, корпусом отбрасывая человека в сторону. Шлем соскочил с его головы, турель с оружием отлетела в другую сторону, и голографическая аппаратура костюма перестала работать, открывая пятнистый зеленовато-бурый комбинезон. Человек тут же вскочил с искаженным от ярости лицом, выхватил с пояса комбинезона еще один пистолет, и Влад узнал его: это был Корев, член отряда геянских пограничников, которым руководила красивая женщина по имени Ванесса и который опоздал перехватить банду, напавшую на Дебрянскую общину.
Неизвестно, что бы он сделал в следующий миг, но раздавшийся сзади женский голос остановил гиганта:
– Корев! В чем дело?
Из-за соседней юрты вышла женщина в комбинезоне и в шлеме с поднятым забралом. На Влада взглянули знакомые серые удлиненные глаза. Ванесса оказалась легка на помине.
– Каким ветром занесло тебя в эти края, воин? Складывается впечатление, что ты появляешься там, где ожидается нападение кочевников. Может быть, ты их разведчик?
– Хорошая мысль, – процедил сквозь зубы смуглолицый Корев, оживляясь. – Может, заберем его с собой и допросим?