Абсолютный игрок
Шрифт:
Влад молча закрыл люк, поднял птеран вверх, выводя его из кратера уснувшего вулкана.
Секам продолжал тихо ворчать, не спуская с пассажира горящих глаз. Тот проговорил с уважением:
– Мощная зверюга! И умная – чует отличие. Высади меня у подножия этой горки, друг, там моя лодка.
– Я могу доставить тебя на материк.
– Спасибо, не надо. За мной кое-кто охотится, и я не хотел бы с этими охотниками встречаться.
Влад оглянулся, не скрыв любопытства.
– Что за охотники? Кочевники?
– Ты о переселенцах с Земли слышал? Во время Катастрофы
– На Гею.
– Значит, слышал. Так вот, эти охотники оттуда. Сам не знаю, как мне удалось от них уйти.
– Почему они за тобой охотятся?
– Я видел то, что не должен был видеть. Пришлось бежать. С тех пор скоро уже полгода, как я мыкаюсь по родной планете. Обнаружил эти острова, нашел убежище, кое-какие запасы продовольствия.
Влад посадил птеран на воду рядом с лодкой спасенного, вполне современной на вид, с водометным движителем и защитным лобовым стеклом. Незнакомец-афроид, одетый в необычного покроя бордовый кафтан, красные брюки и сапоги, перебрался в лодку, не очень высокий, но широкий, коротконогий, с выпуклой грудью и длинными руками. Посмотрел на Влада.
– Ты кладоискатель?
– А ты разве нет? – усмехнулся Влад.
– Я нет, – в свою очередь раздвинул в усмешке губы коричневолицый. – Был ученым, изучал нагуали, теперь вот беглец и бродяга. А что ты ищешь? Что-нибудь конкретное?
– Как всегда, – уклончиво сказал Влад. – Пищу, оружие, что попадется.
– А как ты меня отыскал в таком тумане? Тут специально будешь искать – не найдешь.
– Я интраморф, – сухо сказал Влад.
Незнакомец задумчиво прошелся взглядом по лицу молодого искателя, почесал свой уродливый нос, кивнул сам себе:
– Я у тебя в неоплатном долгу, но все же кое-чем ответить смогу. Хочешь посмотреть? Я тут нашел одну древнюю посудину.
Влад раздумывал недолго:
– Залезай обратно.
– Лучше ты ко мне садись, тут недалеко. Машину свою и зверя здесь оставь, никуда они не денутся.
Влад осторожно пощупал ауру собеседника сенсинг-сферой, злобных и предательских намерений в мыслях мутанта не обнаружил и перелез к нему в лодку, мысленно приказав Секаму ждать хозяина и охранять аппарат.
Владелец лодки включил двигатель, суденышко резво побежало сквозь стелющиеся по свинцово-серой воде слои тумана.
– Меня зовут Уанкайова, а тебя? – оглянулся афроид.
– Влад, – коротко отозвался кладоискатель.
– Чем занимаешься, кроме искательства?
– Всем понемножку, – покраснел молодой воин.
– Понятно, специалист широкого профиля, так сказать. Что заканчивал, семинарию?
– Ранарию.
– О, это уже неплохо, я думал, ты совсем юнец. Я мог бы взять тебя в ученики, не хочешь заняться исследованием нагуалей? Я тут оборудовал небольшую лабораторию, подсобрал кое-какой инструмент, аппаратуру, оборудование. В здешних местах много чего можно найти.
– Спасибо, я подумаю, – вежливо пообещал Влад.
– Буду рад, если когда-нибудь увижу тебя еще раз. Кстати, а что такое, по-твоему, нагуаль?
– Чужой Закон, – вспомнил Влад «Свод истин» прадеда. –
Уанкайова оглянулся, в его глазах вспыхнули искры интереса и уважения.
– Вижу, ты действительно неординарный кладоискатель. А человеческий язык на самом деле слишком беден, чтобы выразить то, что можно только почувствовать, он не может передать всю сложность и красоту основ Мироздания.
– Разве ты знаешь, что такое нагуаль?
– Точно – нет, но у меня есть версия, которая позволяет непротиворечиво решать фундаментальные уравнения, хотя они и не обладают абсолютной предсказуемостью в областях, где справедливы принципы общей теории поля.
Лодка приблизилась к высокому берегу лагуны, заскользила вдоль крутых обрывистых берегов, повторяя их изгибы.
– В двух словах смысл нагуаля я, конечно, не передам, – продолжал мутант, – но попробую. Если ты закончил ранарию, то должен знать, что при остывании нашего метагалактического домена из вакуума рождались поля-частицы шести разных классов…
– Правая и левая материя, – не удержался Влад, тут же кляня себя за несдержанность.
– Молодец, помнишь. В нашем домене реализовалась правая материя: частицы с положительной массой и положительной энергией, поля с нулевой массой и положительной энергией и частицы с мнимой массой и плюсовой мнимой энергией. А нагуаль, возможно, является либо полем с мнимой массой и отрицательной энергией, либо левой антиматерией.
– Только непонятно, почему он реагирует с нашей материей и вакуумом, – снова не утерпел Влад. – Теоретически мнимые частицы и поля, а также левая материя и антиматерия не должны взаимодействовать с плюсовой материей.
– Колоссально! – хмыкнул Уанкайова, снижая скорость лодки и вводя ее в неширокую расщелину. – Никогда не предполагал встретить специалиста по физике вакуума так далеко от центров цивилизации, да еще интраморфа.
Влад почувствовал прилив крови к щекам, но постарался совладать с собой:
– Я не специалист по физике вакуума…
– Главное, что ты понимаешь суть проблемы. Эх, если бы ты согласился остаться! Мы бы с тобой живо раскололи этот орешек. А насчет того, что нагуаль взаимодействует с нашим вакуумом и материей, у меня тоже есть идея. Возможно, это просто эффект подбарьерного просачивания. Который, кстати, растет. Недаром же нагуали становятся видимыми, перестают поглощать почти все виды излучений.
Лодка вошла в небольшое вытянутое озерцо, у края которого из воды торчало гладкое вздутие скалы удивительно симметричной формы. Но уже через несколько мгновений кладоискатель понял, что перед ними искусственное сооружение, большая часть которого скрывается под водой.
Проводник Влада искоса посмотрел на него, направил лодку к скале. Туманные струи расступились, стал виден цвет скалы – иссиня-черный, с голубоватыми солевыми разводами, цвет металла, сумевшего пережить Катастрофу и еще тысячу лет сверху.