Абсолютный враг
Шрифт:
Они попросту разорвут меня, а потом затеют драку над изуродованным телом, выясняя кому достанутся накопители энергии.
Мысль, резанувшая по нервам, окончательно расслоила сознание.
Здесь следует заметить, что термин «боевой мнемоник«несет в себе противоречие. Изначально существовало две категории избыточно имплантированных людей, которые делились на два непримиримых лагеря — кибрайкеров и мнемоников. Пока явление избыточной имплантации еще не вышло за границы корпоративных секторов Окраины, было принято считать,
Основное противоречие заключалось вовсе не в количестве и технической оснастке избыточных имплантов, а в психологии личности.
Кибрайкерами становились люди импульсивные, склонные к принятию мгновенных решений атакующего характера, не тяготеющие к устойчивым общественным связям, мнемоники же являлись их полными антиподами, они ценили стабильность, существенным для них было понятие коллектива, а главным психологическим щитом — осознание общественной необходимости, законности совершаемых действий.
Одни похищали информацию, взламывали сети, переподчиняли себе кибернетические системы, другие противодействовали им, но наступил момент, когда корпорациям потребовался уникум, сочетающий в себе все передовые наработки запрещенных технологий избыточной имплантации.
Именно тогда на Окраине возник термин «боевой мнемоник». Подготовкой новых специалистов занималось всего несколько человек, их методы отличались циничной жестокостью, отсев в процессе обучения достигал девяноста процентов, но бесчеловечный эксперимент все же увенчался успехом.
После разгрома сети подпольных корпоративных школ, зачистки Окраины и признания избыточно имплантированных людей полноправными гражданами Конфедерации термин «боевой мнемоник» не исчез. Было создано специальное подразделение флота, куда на обучение попадали дети уже состоявшихся мнемоников и кибрайкеров.
Нетрудно понять: несмотря на изменение методик обучения, боевые мнемоники Конфедерации неизбежно унаследовали частицу противоречия, до поры дремлющую в душе и сознании каждого из них…
Реакция Вадима на приближение нескольких десятков механоформ была мгновенной.
Его рассудок, по-прежнему ищущий точку опоры в пошатнувшемся мире, внезапно начал манипулировать реальностью, видоизменяя ее на уровне энергий.
Он защищался, избрав тактику превентивного удара.
Механизмам оставалось пройти несколько десятков метров, когда сигнатура одного из них исказилась, а затем начала приобретать характерные признаки энергетической матрицы доминатора.
Действия боевого мнемоника вызвали мгновенную реакцию со стороны сервов.
Неожиданное превращение одного из собратьев в явного врага тут же изменило их поведение — одни шарахнулись в стороны, панически ища укрытия, другие, не найдя логического объяснения невероятной метаморфозе, на секунду замерли в замешательстве,
Стрельба из различных видов оружия не поставила точку во внезапно возникшей проблеме, напротив, лишь усугубила ее. Несчастного серва, которого Рощин использовал, желая напугать, остановить и рассеять направляющийся к нему отряд механоформ, разорвало в клочья, — своей цели Вадим добился, а вот последствий не предугадал.
На склоне соседнего холма внезапно вскипела еще одна схватка — лучи лазеров, промахнувшиеся мимо цели, задели группу сервомеханизмов, до этого направлявшуюся по своим, неведомым человеку делам.
Между ними и «обидчиками» тут же вспыхнул скоротечный бой, мгновенно привлекший внимание всех без исключения механоформ, находившихся в радиусе нескольких километров.
Пласты ядовито-желтого тумана всколыхнулись, закручиваясь локальными смерчами.
Поздно было укорять себя за секундный порыв, приведший к необдуманному шагу — всё новые и новые сигнатуры механизмов входили в зону эффективного сканирования, со всех сторон стекаясь к месту схватки.
По-видимому, обитающие на Ржавой Равнине механоформы, прекрасно понимали, что на месте любого боестолкновения всегда найдется, чем поживиться, а многие из них не прочь были померяться силами, но уже в схватке за обладание трофеями.
Так или иначе, Вадиму следовало бежать, иначе он рисковал попасть в самый эпицентр назревающих событий.
Туманное кружево с шипением пронзили несколько лазерных лучей, на склоне холма взметнулись снопы искр и зардели вишневые пятна расплавленных металлоконструкций, визгливо ударил рикошет одиночного выстрела, почва под ногами передавала ощутимую вибрацию от стремительного приближения нескольких десятков машин.
Пришлось пожертвовать одним из двух остававшихся в запасе контейнеров с нанопылью.
Швырнув небольшую цилиндрическую капсулу в сторону соседнего холма, Рощин тут же вошел в мнемонический контакт с частицами нанопыли, передав инструкции для формирования сети.
Контейнер автоматически открылся, распыленные в воздухе микромашины мгновенно приступили к исполнению программы: формируя небольшие скопления, они имитировали ложные сигнатуры, отпугивая наиболее осторожных кибернетических обитателей Ржавой Равнины, иных, более любопытных, глупых или бесстрашных увлекая в сторону от избранного человеком направления бегства.
Действия микрочастиц, соткавших десятки энергетических фантомов, добавили сумятицы, «столкнув лбами» несколько агрессивно настроенных механоформ, преграждавших ложбину, — вступив в схватку, они постепенно скрылись за пологим склоном холма.
Вадим, собрав все силы, побежал, стремясь как можно быстрее покинуть опасную зону.
Кайл шел весь день и часть ночи.
После заката солнца читать следы в полной темноте помогали сканеры. Мелкий моросящий дождь упрощал задачу: отпечатки обуви, не похожие на отметины, оставленные конечностями сервов, стали попадаться ему все чаще, указывая верное направление.