Абстрактный мир. Трилогия
Шрифт:
К вечеру народу на улицах прибавилось. Кто-то возвращался домой с работы, кто-то прогуливался по городу, как и мы, а кто-то спешил на ужин. Мимо прошли двое влюбленных — оба люди. Девушка держала в одной руке букет цветов, а другой крепко сжимала ладонь своего спутника. Я покосилась на Азара, представив, как бы это выглядело, будь это мы.
Как сказал Коэн, отношения к девушкам у всех рас разные. Если человек, увидев, что девушке преграждает дорогу страшная лужа, снимет свой дорогой пиджак и бросит его красавице под ноги, то эльф подъедет к ней на машине и перевезёт на другую сторону, нарушая все мыслимые правила дорожного движения.
Гоблин… «Кхм, среди гоблинок красавиц нет», — вырулил Коэн. — «А вот орк просто-напросто закидывает девушку на плечо, переносит через лужу и… утаскивает к себе».
В Глирзе частенько поговаривали о популярности людей-рабов среди богатых орков. Азар как-то вскользь упомянул о чем-то подобном, но я решила не задавать вопросов.
— Что это за здание? — спросила я, пытаясь отвлечься от серых мыслей. — Вон там, на углу, стеклянный куб.
— МЕРНАВЦ — Межрассовый Научный Выставочный Центр. Раз в год ученые со всего мира съезжаются сюда, чтобы обсудить настоящее и будущее наук.
— При изоляции между континентами, как ученые получают разрешение на совместную работу, выезд за границу? У вас за это не расстреливают?
— Гражданские имеют полное право посещать подобного рода мероприятия. Пока нет рахган таррата.
— Военного напряжения?
— В Эрзамоне разве не так? — спросил орк.
Я покачала головой.
Мы спускались по крутой улице, к набережной, где сейчас было пустынно. С моря тянуло холодом, и прохожие торопливо сворачивали на соседние улицы в надежде укрыться от промозглого ветра в тени зданий. Пройдя мимо закрытых на зиму летних кафе, мы оказались на пустынном пляже. Прямо впереди, метров на двадцать уходил в море искусственный волнорез, нагромождение плит и камней, на краю которого несколько отчаянных парней удили рыбу. Море, относительно спокойное, шипело между каменных плит, обдавая рыбаков тучей брызг.
— Кстати, — я вспомнила об одном приглашении. — Моя знакомая Элладор звала нас на лавиногон.
— Ты знаешь Эл? Хм…
— Да, — осторожно ответила я. — Ты, видимо, тоже…
— Было время… Я был бы не против проверить силы на лавиногоне.
— Отлично, — я ждала продолжения, но орк довольно резко сменил тему.
— Как обстоят дела со вступлением в орден?
— Арельсар сказал, что нужно подождать, — нехотя ответила я. Похоже, Азар очень хорошо знал Элладор. — Наклевывается важная миссия.
— Не боишься покидать Прэн?
— Немного, — я пнула ногой камешек. — По правде сказать, будь на то моя воля, я бы поселилась на острове и никогда бы отсюда не вылезала.
— Но в Эрзамон ты точно решила не возвращаться? — орк ловким лассо вернул мне камень. Я выставила щит и булыжник, отлетев от него, шлепнулся в мокрый песок.
— Азар, ты хочешь быть предводителем клана? — неожиданно для себя самой спросила я.
— Решила узнать меня получше?
— Возможно.
— Да, я всегда хотел быть харгом, — он выстроил стену — мощное заградительное заклинание, блокирующее любые удары, прямо вдоль береговой линии. Волна, налетая на преграду, недовольно шипела и соскальзывала вниз, оставляя за собой широкие светящиеся полосы. Синеватые искры напряжения абстракции туманили почти прозрачную поверхность стены.
Азар пользовался моим резервом — выстроенная им преграда по высоте достигала, без малого, метров десяти. Орк тянул стену вдоль побережья
Пройдя по пляжу пару километров, мы остановились прямо за стеной. Ни единая капля не долетела до нас.
— Сколько себя помню, я всегда завидовал брату — его силе, уму, ловкости, — заговорил Азар, наблюдая за бессильно бьющей в стену волной. — Но чем старше становился Терзум, тем больше он отдалялся от отца. Он жил своей целью, не целью клана.
— Что это значит?
— У орков нет единого государства. Земли каждого клана — это отдельная страна со своими законами, правителями и армией. Совет Свободных Кланов — это именно совет, где решаются вопросы, касающейся всей расы. Терзум же проникся идеей объединенного государства. Его раздражала агрессия отца по отношению к другим кланам и, когда началась война с Аттирами, Терзум настаивал на переговорах. Он пригласил наблюдателей из Совета, собрал вокруг себя верных воинов, только отца такой расклад не устраивал. Ат харг никогда не лезет вперед харга, а Терзум действовал без оглядки на клан. Керцез молчал, терпел до поры до времени, не стал противиться развертыванию переговорного пункта у переправы близ Ялуги, на границе земель кланов. И Аттиры пришли на переговоры, точнее, прилетели. На истребителях. И разнесли, к демонам, всю стоянку, где находились и их воины.
Азар замолчал, закрыв глаза, будто вспоминая то время.
— Когда Керцезу доложили о подлом ударе Аттиров, он, вопреки ожиданиям, приказал своим войскам не покидать позиции. «Ат харг хочет действовать один, так пусть воюет без клана», — таков был ответ отца на мою просьбу выслать подкрепление.
— Я думала, что Керцез сам предложил провести переговоры, — припомнила я рассказ Мариха. — Якобы он не знал, что ат харг погиб.
— Он и не знал, — Азар пожал плечами, достраивая стену ещё метра на два в высоту. — Терзума, точнее то, что от него осталось, нашли позже, на следующий день, когда генерал Атахат Эзрех Хагон вывел к реке под прикрытием с воздуха танковые войска. Аттиры, разбомбив единственный в том месте мост, решили, что получили передышку, но переправу восстановили за считанные часы с помощью магии, кладя на реку такие вот стены. Правда, для их постройки понадобилось почти полсотни бойцов из отрядов магов.
— Сейчас ты можешь выстроить этот мост сам.
— Без твоего резерва — нет, — стена исчезла, и ледяные брызги полетели на нас. Я отскочила назад, возмущенно ругаясь.
— Эй, осторожнее! Вода ледяная!
Азар оглянулся на меня, усмехнувшись.
— С такой силой ты используешь всего пару-тройку самых примитивных заклинаний. Не считаешь, что это глупо?
— Мне больше не надо, я — хилер.
Орк покачал головой, отряхиваясь.
— Домой?
— Постой, ты не рассказал, чем закончилось дело.
— Ну, — Азар выпятил вперед челюсть. — Мы задавили Аттиров военной мощью, подмяли под себя их земли, уничтожили большинство членов клана, а после того, как имя брата написали на скале предков, я стал ат харгом.
— Мне очень жаль.
— Ты никогда не знала моего брата, о чем тебе жалеть?
Орк произнес это довольно резко, и, развернувшись, двинулся дальше по пляжу, играючи ставя стены на границе суши и моря. Всё это время я, держа связь с полями, пристально смотрела ему вслед.