Аццкий хай

Ухорезов Мобснабсбыт Всепэкашникович

— Душа… Хм… Сложный вопрос.

Отвечать правдиво демон не собирался. Но вопрос был типовой, и на него существовали стандартные домашние заготовки, семь штук. Которые можно было использовать в зависимости от сообразительности и подготовленности клиента… Тьфу, собеседника. В данном случае подходил ответ номер четыре.

— Душа есть. Но она, как ты правильно заметила, не ты. Не дух. Если сравнивать с автомобилем, например, душа это что-то вроде омывающей жидкости, которой в стекло водитель прыскает, чтоб дорогу лучше видно было. Но

не в коем случае не двигатель и не бензин.

Вот, все просто и ни хрена не понятно. Как раз для мудреца ответ. С мудрецами проще, они думают, что все сами могут додумать. Это дурню нужно разжевать и в рот положить. Да и потом следить чтоб не сплюнул. А умные люди на подобную чушь, самостоятельно как на крючок цепляются.

— То есть она не важна?

— Ну как не важна? Очень важна, если хочешь ехать по прямой, и по дороге никого не задавить. Если на окружающих пешеходов плевать, то можно стекла затонировать, музычку погроме врубить, фары выключить, и по газам. Кому повезет, тот отскочит, а вообще зачем под колеса лезть, верно?

— Я сама по жизни еду. Одна. И попутчики мне ни к чему.

— Вот и я об этом. Так что, опасаться тебе нечего.

Достаточно спорное утверждение, но он сейчас не душу покупает, чтобы политесы разводить. Нужно о деле, а не об отвлеченном.

Старик щелкнул пальцами.

— Так я и думала. Спасибо!

Риммона тряхнуло. Змей дернулся, но активных мер предпринимать не стал.

— Еще раз так сделаешь… Уууу… Выгоню к чертям, и разговор будет кончен.

— Ой, простите, я не нарочно… Забылась, задумалась.

— Задумалась… Так, слушай, жертва интеллекта… Давай, короче и по делу. Конкретно, что тот бомж говорил именно? Без воды, но и не упуская сути.

— Что Рай и Ад, действительно есть. Демон по имени Риммон, до того вершивший зло на Земле теперь переселился в Грязь. Риммон — страшное, коварное существо, верить ему нельзя, а все что он говорит, нужно понимать наоборот.

— Ага, а я, о чем! Черный пиар во всей красе! И попробуй опровергни! Стереотипы уже сложились!

— Еще он сказал, что слово… ну, то слово, о спасении, причиняет демону… вам… боль. А молитва, идущая от чистого сердца, вообще…

— Это у тебя оно чистое-то?

— Но ведь сработало?

— Хм… И не поспоришь.

— Так вот. Он сказал, что вы, рано или поздно меня найдете. Как-то мы с вами уже повязаны, на каком-то там уровне, в каких-то… ммм… скрижалях. И начнете соблазнять.

— Я??? Соблазнять?

— Ага, и скорее всего деньгами.

— Ну, не соблазнять, скорее пригласить на непыльную, высокооплачиваемую должность.

— Ага, он и сказал, демон потребует от тебя дуры бестолковой, службы непыльной, к погибели ведущей. Ибо так вырублено в скрижалях, и хрен сотрешь все это дело тряпочкой в горошек. Континуум прописался, по квантам обнаружена недостача, реальность свернулась, а потом развернулась боком, хоть коллайдер снова подрывай, базоны охренели, и вселенная,

мать ее, снова расширяется без спросу. Дословно.

— Хм… кого-то мне этот монолог смутно напомнил…

— Кого?

— А вот еще не понял. И ладно, потом… Потом, что было?

— Потом, он сказал, что меня на сквозь видит, и даже пусть я не думаю отпираться, что стерва, хапуга и карьеристка. И еще в детстве над лягушками издевалась. Ну я и не думала, а как еще прожить то? Не я такая, жизнь такая. А лягушки, что? Они бы все равно сдохли.

— Да, тяжелая жизнь на Земле сейчас. Не обманешь — не продашь.

— Да, с бизнесом вообще беда, обороты на шесть процентов от того года упали.

— И куда мир катится то… Все мы жертвы экономического кризиса. Вон, сто лет назад, ни о каких кризисах никто и не думал, все было просто, хорошо и понятно. Люди были добрее и счастливее.

— Ну, вам виднее.

— Да, я помню, я же вечный… И воздух чище, и небо голубее, и вода мокрее… а теперь что? Вот, только в Грязи и остались нормальные человеческие взаимоотношения. Честно говоря, я потому сюда и переехал. Хочу построить здесь город-сад, и раздавать счастье. Задаром. Для всех.

— Да? А в чем гешефт?

— Ну… Объем счастья это такая обратно пропорциональная, сложная штука. Он на себя не замкнут. Чем больше отдам, тем больше останется.

— Счастье — это как оборотные средства? Больше вложил, больше выхлоп?

— В точку. Кроме того, вкладывать будем… ну если, ты ко мне примкнешь, конечно, активы нематериальные. А получать, напротив, в твердой валюте.

— Интересный бизнес план.

— Что еще с бомжом?

— Да почти все. Сказал, что так или иначе, я все равно вашей буду, этого не изменить. А раз так, что че дергаться? Просил передать, чтоб я напомнила о кольце Соломона. Ну, и добавил СаламМир — козел.

— Ха!

Тварюшка впервые подал голос.

— Что? Что-то вспомнил?

— Я понял, о каких скрижалях речь! И Эвенор, не спроста на них упор делал, вот, зараза, а еще маразматика из себя строил! Нет бы прямо сказать! Хотя… Может просто не мог, напрямую… Намекал.

— Да ну?

— Он — тот еще хитрец. Но… Давай о нем позже?

Демон кивнул. Посмотрел на Лабеана. На Лабеану?

— Еще есть что добавить?

— Да собственно нет. Все остальное, что он нес, явное фуфло и словесный понос.

— А что про плащ?

— Да просто он его раз тридцать упоминал. Или больше. Ни к селу, ни к городу. Болтает, болтает, а потом: «…в красном плаще с белым подбоем… а буря! Скоро грянет буря… Где мое ружье? Я возьму парабеллум…». А потом наоборот: «Печальный демон, дух изгнанья… херувим… когда комета пролетела, а он в белом плаще, и красный-красный подбой…».

— Угу… Стишки значит любит…Классикой увлекается.

— Самогоном он увлекается, или наркотой какой-то. Все в башке, у него перепуталось, я вот, то что изложила, только более-менее и поняла.