Аццкий хай

Ухорезов Мобснабсбыт Всепэкашникович

— Все, все. Съел. Фу. Бяка… Тьфу. Изжога точно будет.

— Давай, Колобень. Колдуй.

— Секунду, мне нужно принести кое-что.

Он исчез и почти сразу появился. В обеих руках ифрит держал большой гриб, с которого стряхивал размазанные останки чего-то синего. Вроде огромного червя, или гусеницы. Все же, гусеницы, вон лапки.

— Вот. Откусишь с этой половины — увеличишься. А с этой — уменьшишься… Ну, или наоборот…

— Хм. А сознание тоже расширится?

— Нет, для сознания есть другие… ммм… средства.

— Ну,

ладно.

Золотой Змей, осторожненько откусил маленький кусочек от шляпки. Гриб дернулся, ойкнул и захныкал. А Тварюшка, по закону Всемирной подлости, конечно же, уменьшился. До размеров стандартной домашней кошки.

— Нет, не та сторона, — Колобень развернул гриб. — Отсюда кусай.

Змей куснул, и вырос до прежнего размера. Потом еще раз, и вот он пятиметровый. Ещё крохотный кусочек, и в нем полные двадцать метров. Ну, и еще один, Риммон самолично положил ему на язык. Да, то что нужно. Тварюшка вырос до размеров атланта, а то и чуть больше. Каждая голова — размером с три Риммона, зубы… Ой, зубы, просто шик!

— ВОТ Я КАКИМ СТАНУ! — прогрохотало откуда-то сверху. — ИЛИ ДАЖЕ ЕЩЕ БОЛЬШЕ!!!

— Красавчик, Йормунганд, прямо-таки. Заметно подросший, хе-хе.

— ЧЕГО?

— НАКЛОНИСЬ, ГОВОРЮ! ИЛИ МНЕ ВСЕ ВРЕМЯ ОРАТЬ?

— Так, теперь крылья… — Колобень покопался под своей жилеткой и вытащил горящее всеми цветами радуги перо. — Давай первое.

Легонько провел пером по крылу, потом по второму. Крылья, резко изменились, чешуйки удлинились, и стали похоже… Да, именно на перышки. Крылья теперь были не кожистые, а почти птичьи, с маховыми перьями, подкрылками, и всем необходимым. Тварюшка в изумлении рассматривал это чудо.

— Вот и все. Можно лететь.

— Э… ЭТО НАВСЕГДА?

— Нет.

— А НАДОЛГО?

— Как повезет. Но до вторника — точно.

— И куда на него садиться? Он же шипастый весь, а иглы теперь, как колья!

— Да… Точно.

— Я МОГУ ВАС В ЛАПАХ ДЕРЖАТЬ.

— Еще скажи в зубах, за шкирки, как котят. Нет, давай искать на тебе гладкое место.

Гладкого места не нашлось, Змей весь покрытый иглами, абсолютно весь.

— Вот, есть мысль. Колобень, а может мы с другой стороны откусим, уменьшимся, и между иголок поместимся?

— Господин, как всегда конгениальная в своей изящной красоте, мысль!

— Вот, учишься льстить грамотно, молодец. Продолжай в том же духе. Ну, вроде отсюда кусать.

Они съели по кусочку, потом еще по одному.

— А как мы с Прин… С Шуршулей разговаривать то будем? Он нас и не услышит.

— Секреты. Через секреты.

— О, точно… Господин…

— Да, знаю. Я — гений. Полезли.

— Господин, в замок нельзя попасть и по воздуху. Там силовой купол.

— А как же…

— Если у вас есть право доступа, и замок находится в пределах видимости, нужно просто сказать вслух: «Сим-сим отдайся». И перенесетесь внутрь.

— Хм… Именно — отдайся?

— Да, господин. Но этот

пароль базовый, ты сможешь сменить его в любое время.

— А права доступа…

— Как и заказывали. У нации. А во внутренний дворец — только у клана. Да, сейчас временные пропуска выписаны джинам и молдаванам.

— Хорошо. Братишка, понял?

— ДААА!

Портал.

Облет территории занял с полчаса. По пути скормили Тварюшке еще маленький кусочек увеличивающей стороны гриба, и он вымахал метров до трехсот. Зато дело пошло скорее, скорость полета также увеличилась.

Центральное строение Неприступного, можно было бы назвать донжоном, если бы не его вычурность и размеры. Дворец. Настоящий сказочный дворец. Описать словами невозможно. Его нужно видеть. И если после осмотра Парижа, дозволено тихонько склеить ласты, то после осмотра Дворца — однозначно сдохнуть в ужасных корчах от смеси зависти и восторга.

Результат трудов Колобеня очень понравился Риммону.

Но он поджал губы, и нехотя цедил замечания, придираясь к мелочам. Колобень быстренько актировал. Позже, наверное, выставит субподрядчикам рекламацию, подумал демон.

Они приземлились у ворот дворца. Нет, не у ворот. У Врат. Если придумаете еще более точное слово описывающее их грандиозность — это будет оно.

Колобень хлопнул в ладоши и створки медленно, торжественно отворились.

— БРАТ, А Я?

Почти трехсотметровый Золотой Змей, мог протиснуться во Врата разве что лёжа.

— Щас уменьшим тебя.

— НЕ НАДО! МНЕ НРАВИТСЯ БЫТЬ БОЛЬШИМ!

— Ну… ну тогда… поиграй здесь. Я быстренько, краем глаза только. А ты попытайся что-нибудь сломать.

— Сломать??? Господин… но… зачем?!!

— Краш-тест.

— Какой тест??? Замок не рассчитан на то, что его будет крошить трёхсотметровый дракон!

— Я НЕ ДРАКОН. Я ШУРШУЛЯ. ЗМЕЙ. ЗОЛОТОЙ. НЕ ОБЗЫВАЙСЯ.

— Если у него выйдет что-то сломать — значит, сделано плохо. Значит — халтура. И требуется переделать, как надо. А ты думал, мы только посмотрим?

— Го… Господин… Но кто… Кто сможет…

— Ну, например, Атланты. Знаешь же о них? Придут толпой, а их много, несколько тысяч точно наберется. Придет толпа семидесятиметровых дядек, и привет. Замок, не прошедший краш-теста, падет. А вот если выдержит напор Тварюшки — будут шансы. Так что, Братишка, порезвись. Ни в чем себе не отказывай. Круши, ломай, порть.

— ЧТО, ПРАВДА МОЖНО!??

— Правда. Но не Дворец, а именно замок. Дворец не для защиты, а чтоб впечатлять роскошью, ему особой прочности не требуется.

Колобень облегченно выдохнул.

— Хотя знаешь… И по дворцу пройдись. В треть силы.

— ЗДОРОВО!

— Господин… Облицовка…

— Если что отвалится, спрашивай со своих молдаван, значит они цемент стырили. Все, кончай базар. Давай увеличимся метров до пятидесяти и пробежимся по комнаткам. Держи витаминку. Давай гриб.