Аццкий Сотона

Ухорезов Мобснабсбыт Всепэкашникович

— Ты сам сказал, что у тебя бухгалтерия двойная.

— Вот! Вот, видите!

— Он еще и с Гильдией Счетоводов сговорился. Они теперь тоже нас обворовывают. Тоже завели кучу счетов, на которые отправляют все поступеления. И даже расходы как-то отправляют на эти свои счета. Причем по нескольку раз одно и тоже… Вот, например, мундир. Вот, он, есть. На мне одет. Гильдия портных прислала двести тысяч мундиров. И что? Знаешь, что они сделали? Они их списали. Нет их теперь на складе. А мундир то вот он. И так во всем.

— Дебил! Кретин!

Дегенерат!

— Сам, а я чего? Ты приказал следить — я выполнил. Вижу непорядок — устраняю.

— Какая восхитительно-бездумная преданность! — воскликнул Жучара. — Риммон, я тоже хочу завести себе такую СБ! Жаль у меня своей Империи нет. Твою что ли украсть?

— Так, все. Хватит. Я все понял. — Риммона уже разбирал смех, Адамчик ржал в открытую.

— Вот, что… Барс. Хвалю! За бдительность тебе будет медаль. Потом. Напомни через годик. А сейчас… Загрузи блоки бухгалтерии, финансового анализа, и сопутствующих наук. Как сделаешь — продолжай выполнение предыдущих приказов. Да, и в угол больше никого не ставь. Сажай в клетку, на цепь. До прояснения и разбирательства. Даю тебе такие полномочия.

— Понял, Сам. Что с Кодексами?

— Скинь мне на Журнал, позже посмотрю.

— Кругом, марш.

Барс козырнул, и красиво зашагал к выходу. Баяна Рояловича все еще слегка трясло, но постепенно отпускало. Он нашел стоящую на столике бутылку рома, предназначенную для зеркала и присосался к ней.

— Я не могу так работать, — пожаловался троллехоббит. — Бульк-бульк… Ты на меня и связи и финансы взвалил… Бульк-бульк. И еще этого имбецила приставил.

— Эй, гад вороватый, поставь бутылку, миллион селедок тебе в уши! По рее пущу, под килем пррротащу, чтоб ты подавился, крыса сухопутная!!!

От неожиданности Самый Главный Бухгалтер Империи разжал трясущиеся пальчики, ополовиненная бутылка рома упала на каменные плиты, и вполне ожидаемо разбилась.

Зеркало взвыло.

— Аааауууооо!!! Сволочь! Ненавижу! Всегда троллей ненавидило, и хоббитов презирало! А ты — теперь мой личный враг номер один, по гроб твоей ничтожной жизни!!! Я тебе устрою! Я тебе такого понасоветую…

— Эт… эт-то, ч… чаво?

Жучара уже не мог смеятся, и только тихо всхлипывал держась обеими руками за живот. Риммон погрозил зеркалу кулаком.

— Не обращай внимания, оно все время ругается. Так, Пророк, слушай сюда. Ты мне тут не конфликть, понял? Будет тебе выпивка, обещаю. Но если саботировать общее дело — познаешь ярость темной стороны силы. Я понятно объясняю?

— Куда уж яснее… Ты давай, не томи. А то я сейчас от запаха рома и зависти все потрескаюсь. Спрашивай скорее, да наливай, у меня рабочий день кончился еще в позапрошлый четверг, тысячу креветок этой розовой твари в задницу!

— Опять я виноват в чем-то? П-почему зеркало разговаривает?

— В чем-то??? В ЧЕМ-ТО??? Ха, да я и без любого запроса могу сказать, что гад ты редкостный, паскуда и мурло! Это же надо, почти полную бутылку рома грохнуть! Моего рома!!!

— Предупреждать

надо что ты говорящее, а не орать в ухо неожиданно!

— Так, все, завязывайте. Баян, тебе строгое предупреждение с занесением.

— За что???

— Ты, что не понимаешь, зачем при тебе Барс все время крутится? Он ведь не только надзирать, но еще учиться и помогать должен. А то ведь совершенно никчемный… На него без слез смотреть невозможно. Яркий представитель своего поколения. Ты давай, делай из него полезного члена социума. А он, в свою очередь, будет остальных миньонов развивать. Не по уровням, а духовно…

— Я что, еще и детсадом заведовать должен? Да я…

— Ты должен делать все что я скажу. Именно такова суть нашего договора. Все, вперед. И давай, там… активней. Неужели нельзя было ситуацию без меня разрулить?

— Я ему хотел блоки установить, он сам…

— Слушай, ты же умный человек. Был, по крайней мере. Не тупи. Если не можешь с подростком справиться — грош тебе цена, как руководителю.

— Скажи ему, чтобы он больше меня не тиранил! И за уши не трепал! До сих пор болят…

— Нет, не буду. Сам справляйся.

— Но…

— Все, иди… У меня своих дел по горло. И, да, мундиры красивые, хвалю.

Адамчик уже успокоившись, спросил понуро опустившего голову розового троллехоббита:

— А почему у тебя имя такое… Необычное, но красивое?

— Шуршуля придумал. Сказал в нем что-то зашифровано, по чему меня опознают свои, и помогут если нужно.

— Да, действительно… Вот только большинство этих своих живет ну очень далеко. Тем не менее, мне нравится. Вот тебе на память. — И Жучара, покопавшись в кармане, вытащил одно из ангельских перьев.

— Очень подойдет к твоим блесками паеткам.

— А вы вообще, кто?

— Я-то? Ну, считай, что я один из «своих». Нужна будет моя помощь, но только настоящая, в самой критической ситуации, когда ну вообще капут… Сожми перо в кулаке и скажи «Адамчик Жучара взываю и призываю». И я появлюсь. Только смотри, перо одноразовое, по пустякам не дергай. А то ведь я уши совсем оторвать могу, если что… Несмотря на то, что социал ты.

— А какая помощь может быть оказана? В какой ситуации?

— Хм… Да практически в любой. Но если, конечно, я сочту нужным ее оказать.

— Мдя… Адамчик, значит… Жучара… Где-то я это имя встречал.

— Вот, поинтересуйся. Освежи память. И все поймешь.

— Хорошо. Ну, я пойду? А то у меня уже почта от приватов ломится. Да и Гильдия Скульпторов вот-вот должна свои шедевры привести… Те что раньше в их Профессиональном Музее пылились. Принимать нужно, учитывать.

— Ага, до встречи.

Специалист по связям с общественностью убежал, теряя блестки, и Риммон принялся формулировать вопрос для зеркала. Адамчик смотался в пиршественный зал и притащил перекусить. Не забыл захватить и несколько бутылок темного рома. Зеркало, увидев это изобилие, тихонько постанывало от предвкушения.