Ад идет с нами
Шрифт:
– Жратва, – сдвинув его с пути сообщила Ракша. – Я понимаю, что вы с Гефеста, капитан, но хоть на картинках-то должны были видеть.
Она уселась в кресло у заставленного едой журнального столика, сняла шлем, стащила перчатки и поспешно протёрла руки гигиенической салфеткой. Глазами Дёмина уже пожирала каждое блюдо.
Костас ожидал, что гефестианец в ответ выдаст шутку, на которую Ракша прямо напрашивалась: про кандидата в командиры “рати засранцев”. Но к его удивлению, Нэйв промолчал, и вряд ли из-за того, что не додумался.
– В общем, – вернулся к прежней теме гефестианец. – Пришлось собирать заступающую смену и как грёбаную
– Помогло? – полюбопытствовал Костас.
– Вроде бы да. Ну, по крайней мере, пока никто в эфир не верещал, – ухмыльнулся Грэм.
– Уже хорошо. Бренди? – щедро предложил Костас.
– Нет, благодарю, – поспешно отказался капитан. – А, и сейчас дежурный доложил: у нас ещё прибавление в засранцах. Опять голытьба из диппля.
– Что за “дипля” такая? – переспросила Ракша, накидывающая на тарелку всего понемногу под смеющимся взглядом идиллийки.
– Трущобы Блесседа, – объяснил Нэйв. – Понимае...те, лейтенант, на Эдеме по сути один город – Блессед. Это единственный населённый пункт, где есть именно горожане, которые не вассалы или рабы конкретного лорда. И они платят налог городу. Так вот, городская беднота живёт в дипплях – это трущобы по окраинам Блесседа, на отшибе.
Он вынул комм и продемонстрировал Дане, а заодно и остальным, голограмму, больше похожую на кадр исторического фильма про Землю докосмической эпохи. Скопище невообразимого вида лачуг, построенных и крытых как и чем попало. Куски металла, корявые брёвна, листья вместо кровли, завешенные тряпками дверные и оконные проёмы, а между всем этим – лужи и кучи мусора.
– Там нет ни коммуникаций, – продолжал Грэм. – Ни даже полов – просто утоптанная земля. Смертность зашкаливающая. Преступность – тоже. Десятилетняя проститутка или четырнадцатилетний главарь банды там – норма.
– Какой ужас... – прошептала идиллийка, глядя на голограмму. – Как можно творить такое со своими людьми?
– Ну, официально говоря, это они сами, – Грэм отключил голограмму и убрал комм. – Их никто не заставляет там жить. А вот вынуждает – да. Люди, живущие в диппле, не являются вассалами лендлорда, поэтому должны сами заботится о себе. Ну а эдемское общество такого, что бедняк там – существо низшего сорта, который каждый волен помыкать так, как ему заблагорассудится. В рамках эдемского законодательства, само собой. Вот и получается, что те, кому удаётся найти работу, получают гроши, которых с трудом хватает на налоги и пропитание. И то поесть досыта удаётся крайне редко. В эдемском батальоне треть солдат были с недобором веса, пришлось на двойной паёк сажать. Про образование – и речи нет, оно банально беднякам не по карману. Соответственно, о какой-то карьере, чтобы выбраться из нищеты, речи нет. Улететь с планеты – опять же, деньги. Девушки, которым удаётся подписать контракт на другую планету – пусть даже и в бордель, – считаются счастливицами. Для парней – только армия. И как бы смешно не звучало, но война стала для них благом – набор в войска позволил многим вырваться из этой дыры.
– Если бы правительства думали о благе граждан – не было бы войн и желающих вырваться из родного мира, чтобы разграбить чужой, – в голосе идиллийки впервые на памяти Нэйва звучали гневные нотки.
– Если бы всё было так просто, – улыбнулся её наивности Грэм.
– Воистину, – отсалютовал бокалом Рам. – Политика, госпожа Зара, это как сбор каннибалов: пока в комнате
Словно иллюстрируя неприглядное описание, Ракша набила полный рот еды и начала шумно пережёвывать. Идиллийка же горестно вздохнула и повторила:
– Вы живёте в странном мире...
– Тут можно спорить бесконечно, а у нас еда стынет, – ухмыльнулся Костас. – Давайте уже жрать, пока Дана всё сама не уплела. Капитан, вам что, особое приглашение нужно, с герольдом и фанфарами?
Нэйв смущённо улыбнулся и уселся на ближайший стул.
– А с чего тут начинать? – осторожно поинтересовался он, изучая незнакомые кушанья.
– С того, что призывно смотрит, – просветил его Костас. – Берите пример с Ракши.
Та, явно стремясь пополнить ряды счастливых обжор в госпитале, активно работала челюстями. Грэм взглянул на неё и тоже приступил к еде.
Глядя на него, Рам лишний раз удостоверился в правильности тезиса: обычаи,в которых мы выросли, всю жизнь будут с нами. Так и с Нэйвом – училище и служба не смогли выбить из него привычку есть по-гефестиански: неторопливо, неся ложку или вилку над кусочком хлеба, чтобы ни капли не упустить. И молча. Гефестианцы крайне редко говорили во время еды, делая исключение лишь для чего-то действительно важного. Конечно, со стороны это казалось чопорным снобством – особенно на фоне Ракши, в словаре которой слова “этикет” и “этикетка” занимали одну позицию, – но любой, хотя бы поверхностно знакомый с жизнью на Гефесте, знал, что это не так.
Идиллийка ела мало, больше отдавая предпочтение вину и синим ягодам. И лишь когда все утолили первый голод, вновь заговорила о делах.
– Полковник, через три-четыре дня перед нами встанет проблема переполненных складов. Наша логистика рассчитана на экспорт, но в связи с начавшейся войной космопорт не работает, транспортники не вывозят товар и скоро нам негде будет хранить продукцию.
– Срань господня, – выругался Рам.
Проблема действительно серьёзная. Если зерновые культуры в жарком климате Идиллии можно было хранить на открытом воздухе, лишь избегая сырости, то с остальной продукцией так не поступишь. Фрукты, овощи, мясо, рыба – им нужны холодильники.
– Консервные заводы, – подал голос Грэм.
– Что– консервные заводы? – не понял Рам.
– Вновь запустить, – пояснил капитан. – Снимут львиную долю проблем с хранением. Попутно упростит продовольственное снабжение войск на передовой.
– Вы запретили жителям покидать границы города, – напомнила Зара, – а производства вынесены за пределы Зелара. Заводы по консервации продукции пришлось закрыть.
– Запускайте, – скомандовал Костас. – С утра. Пусть руководство заводов пришлёт списки работников, сделаем им пропуска.
– Я займусь этим, – пообещала Арора.
– Спасибо, – Рам отложил вилку и задал давно мучивший его вопрос. – Почему вы продолжаете помогать нам, госпожа Зара?
Та пригубила вино и открыто посмотрела в глаза полковнику:
– Я помогаю городу, сэр. Моя задача – сделать так, чтобы ваше пребывание в Зеларе принесло как можно меньше беспокойства его жителям.
– Спасибо за честность… – слова Рама прервал писк комма контрразведчика.
Нэйв поднёс прибор к уху и тут же подскочил, словно ужаленный.