Ад
Шрифт:
— Пощадите! — зароптала она, падая на колени без сил.
— Кто вы, а они? — подхватил её Глеб, и посадил на коня, поведя под узду.
Женщина рухнула животному на спину, зарывшись лицом в гриву. Иные также были не в силах говорить. Им дали время на передышку. А когда очнулись, мгла стала спадать, грозя обернуться зноем. Пекло кругом и ни одного оазиса за всю ночь.
Путники не паниковали, это же следовало делать и женщинам. Обошлось. Их спасители предложили им шкуры чертей и демонов, пополнив собственную
— Ни за что… — брезгливо процедила сквозь сжатые губы попутчица незнакомца с табельным оружием.
— Глеб… — назвал он себя, предложив познакомиться. — Нахожусь здесь почти неделю без пары дней…
— Люба я…
— Заметил — понравилась…
Спутница смутилась.
— Извини, если что не так, а не хотел перебивать. Продолжай, — с мольбой в голосе прозвучала очередная фаза спасителя.
— А мои спутницы… — она сама запнулась.
— Откуда вы? И где обосновались в этом адском мире? Давно ли здесь? — подсказал Глеб.
Та вздрогнула, и по лицу покатились слёзы радости, а прежде всегда от отчаяния. Она не верила своему счастью, больше подобному на несчастье. Их спасли — люди. И встретить их вновь уже не было никакой надежды.
— Так что случилось?
Говорить спутница Глеба по-прежнему не могла. У неё заняло дыхание. Она закашлялась.
— Воды-ы-ы… — просипела едва слышно.
— Извини, нет её у нас в отряде, но могу предложить — только не подумай ничего плохого — кровь…
— Что-о-о?!..
— Сам пью её и себе удивляюсь: как могу? А приходится! Жить хочешь?..
Люба сдалась, и когда прильнула к данной омерзительной жидкости, чуть не вывернуло на изнанку нутро. Всё-таки справилась.
— А она чья? Кому принадлежит — тварям или демонам?
— Считай — коню, — уверил Глеб.
Некоторые жеребцы и впрямь пострадали. На них виднелись кровавые раны — затягивались. И в пекле запекались на раз.
Привал делать нельзя. Зной начинал палить нещадно. Жар достиг наивысшего температурного максимума. С ног валились не только оруженосцы Глеба, но и животные. В отряде начался падёж. Так пекло забрало очередную жертву. Израненный воин в схватке с демоном перестал дышать, и его просто бросили, сбросив с коня.
— Как вы могли!? — растерялась Люба.
— Медсестра? — уяснил Глеб, кто она такая — кем была в той жизни, которая больше недоступна им здесь в этом чудовищном мире преисподней.
— Да, нас с подругами разбомбили немцы…
— Фашисты? — поспешно заинтересовался Глеб, переспросив.
— Они — сволочи…
Уточнять относительно встречи с экипажем мотоциклета он не стал.
— А больше никого, кроме демонов с чертями не встречали?
— Бесов…
— Кого? Это что за адские твари?
— Громадные увальни, своего рода великаны…
— И
— У нас в долине и жгут селения…
— Как в долине? Это где она? Куда нам поворачивать?
— Не знаю, я не ориентируюсь в пекле…
Поворачивать назад не хотелось, а не следовало изначально. В отряде народу меньше чем на пальцах обеих рук, да и оружие примитивное. Как заверила Люба один бес расправиться с ними без особых помех и проблем.
— Выходит я не ошибся и моя гипотеза верна: имеются иные оазисы, — отметил Глеб, молвив далее про себя: "Добро пожаловать во второй круг ада!"
Шкуры из противника и впрямь пригодились. Женщины недолго упирались, и быстро оценили по достоинству уловку странных воинов.
Люба продолжала разговор с Глебом. Её интересовало всё то, что и того самого. Откуда она — уже уяснил, но никак то: как долго здесь находится в этом измерении и построение общества в "долине".
Описания совпали с представлениями. Там у них имелась крепость, в которой верховодили воины древности — идолопоклонники. Но среди них встречались и…
— Казаки — говоришь?
— Да, то ли донские, то ли запорожские! Эх, и лихие парни, почти как вы! Им порубать пеший отряд чертей, всё равно, что забава. А вот с демонами беда, что уже отмечать про бесов! Одолело нас бесовское отродье преисподней! Так в исподнем и погнали, твари!
— Теперь вам нечего бояться — защитим вас…
— Не… — не верила Люба. — Ещё один такой бой и вам конец!
— Конец — это всегда начало чего-то нового! А страшнее этого места на всём свете не найти! Что может быть хуже ада преисподней?
— Чертоги чистилища! — выдала Люба. — Да и преисподняя нечета пеклу с горнилом! А уж жерло…
— Сектантка?
— Кто я?
— Ясно — не в курсе! И не надо — не заморачивайся! Оно того не стоит! Береги силы, ещё пригодятся в борьбе с любым адским отродьем! Не сдадимся — русские! Кстати, проживали ли среди вас в долине иные народности?
Глеб указал на своих в отряде — ромеев и варваров из числа гладиаторов.
— Бог их знает, не вникала я…
— Говоришь так, будто не коммунистка вовсе, а…
— Монашка я — сестра милосердия.
— И это-то в сталинские времена — репрессий?!
— Так война ж — и всех сравняла…
— А, ну да, чего это я…
— А одежда на тебе вроде как военного образца? Если не ошибаюсь?
— Медсестра, и говорила…
— Помню, — чуть смутился Глеб.
— Что-то не так, я разочаровала тебя? — сама закраснелась Люба, а не от нещадно палящего зноя и жара пекла.
Что-то и впрямь сблизило их — и не разборки с демонами, а затем меж собой. Нечто более высокое — испытывали некие чувства, кои не стремились демонстрировать открыто. И потом обет безбрачия.