Адам ищет Еву, или Сезон дикой охоты
Шрифт:
– Почему один? Так получилось.
В кафе заходит очередной клиент, и Антон решает немного подождать. Женщина, что постарше, накрывает ему столик на улице. Пока он ест салат из огурцов-помидоров и суп, жарится шашлык. Антон терпеливо ждет. Чутье подсказывает, что именно здесь найдет его удача. И вот она: шашлык вежливому и богатому клиенту подает сама маркиза.
– Это вас зовут Анжеликой? – спрашивает Антон. Девушка ловит мяч на лету, кокетство у нее в крови, да и проезжающие мужчины слишком часто проявляют к ней интерес.
– А что, не
– Отчего же? Очень похоже. Я сразу подумал, что Анжелика – это вы.
Девушка громко смеется:
– Вообще-то я Маша. Мария. Ну откуда у нас в Подсобном хозяйстве Анжелики?
– В подсобном хозяйстве?
– Наша деревня так называется. Видите, какая дыра, даже названия подходящего не нашлось. Не Ольховка, не Сосновка, а просто: Подсобное хозяйство.
– Хорошее название. Может, вы присядете?
– Что ж. Присяду. Вы ведь не просто так спросили. Вы что, жену ищете?
– Жену? А почему вы спрашиваете?
– Да так. Не похожи вы на всех остальных проезжающих. Я не первый год на трассе, всякого навидалась. Вы не просто едете на юг отдыхать, вы что-то ищете. Или кого-то.
– Допустим. А почему жену?
– Ну, женщину. По глазам видно, что все остальные вам не нужны. На меня многие внимание обращают. Говорят, что красивая.
– Очень, – соглашается Антон.
– А вот если я вам предложу на ночку задержаться, вы откажетесь. Ведь так?
– Не знаю, не знаю. А если вдруг соглашусь?
– Тогда я…
– Маша! – кричит, выглянув из двери, та особа, что помладше. – Иди сюда, Маша! Спросить чего хотела.
– Погоди, Танька! – отмахивается та.
– Мария, смотри!
Она только еще раз отмахивается. Смотрит на него, не отрываясь:
– Покровителя моего опасается. А я, может, другого уже нашла.
– Так быстро? – усмехается он.
– А здесь трасса. Мы люди, к скоростям привычные. Татьяна, да уйди ты, наконец!
– Ладно, пустой разговор, – говорит Антон, когда Татьяна исчезает за тюлевой занавеской. – Да, я ищу жену. Уже неделю от нее нет никаких вестей. Она уехала в прошлую субботу. Один раз позвонила якобы с юга, и все.
– Какая она?
– Красивая брюнетка в красной куртке, в черных очках. Возможно, она была здесь ночью.
– Мы работаем круглосуточно.
– У нее голубая машина, «Пежо»… иномарка.
– Ночью, говорите? В черных очках? Да, была такая.
– Это точно? – Он сразу заволновался. – Или вы просто хотите меня обнадежить?
– Вы что, ее сильно любите?
– Не в этом дело.
– Не в любви? Ну, вы даете!
– Мы прожили вместе четырнадцать лет. Зачем я все это говорю?! Вам-то зачем?! Если каждый проезжающий будет изливать свою душу…
– А ты не каждый.
Да, вот так неожиданно маркиза ангелов переходит на «ты». Антон смотрит на нее с удивлением.
– Чего тут только не насмотришься, на трассе-то! А порядочных мужиков по пальцам можно пересчитать. Да и те везут своих баб на курорты, а в глазах тоска. Словно повинность отбывают. Но отбывают ведь. Почему
– Это трудно объяснить. Так она была здесь или не была?
– Была, – сказала хозяйка кафе как отрезала. – Брюнетка в черных очках, в красной кожаной куртке, на хорошей дорогой машине. Была. Ночью. Как только съехала с трассы, тут же нацепила очки, в них и спала. Она не хотела вылезать из машины, хотя было видно, что очень устала. Она так нервничала. Словно бежала от кого-то, как загнанная лошадь. И сказала: «Я тут часок подремлю, ничего?» Из машины так и не вышла.
– Покупала что-нибудь?
– Сигареты.
– Какие?
– «Вог» с ментолом.
«Вог» с ментолом. Регина берегла здоровье и курила очень редко, почти никогда, только в минуты крайнего волнения. И только эти сигареты. Значит, припекло. Но, с другой стороны, она плохо видела в темноте после того, как несколько лет назад сделала операцию по устранению близорукости, насечки на роговице. Черные очки ночью? Да она же ничего в них не видела! Опять неувязка.
Хотя… Она надела их, когда машина остановилась возле кафе. А ехала без очков.
– Это все? – спросил Антон у маркизы.
– Да, потом она попросила две чашки кофе. Покрепче. Заплатила хорошо. И на чай дала. Я ее запомнила, потому что она была не похожа на отдыхающую. Те едут на курорт как на праздник. А эту всю колотило. Она бежала, просто бежала. Лицо прятала. И машина ей была не в радость, и шмотки дорогие.
– С чего ты это взяла? – пробормотал Антон.
– Если баба на хорошей машине и одна, так она всю себя обязательно покажет: вот я какая! Выйдет непременно, покрасуется и перед мужиками, и перед другими бабами. Одни – смотрите, любуйтесь, другие – завидуйте.
– А ты, однако, злая.
– Я здесь живу. На трассе. Да, есть у меня мужик. Женатый. Денег заработаю – ребенка рожу.
– От него?
– Нет. Хочешь, от тебя?
– А если я не знаю, когда еще раз здесь проеду?
– Ничего, я подожду.
Нет, она просто смеется. У Антона даже аппетит пропал. Да с чего он ей должен верить? Все мечтают устроить свою судьбу. Богатый мужчина на дорогой машине, номера московские. И жена сбежала. Самое время его пожалеть.
– Анжелика, то есть Маша. Если тебя милиция будет спрашивать об этой женщине, ты то, что мне сказала, повторить сможешь?
– Полиция? Она что, убила кого-нибудь?
У этой женщины потрясающее чутье! В бесконечном потоке следующих по трассе людей она безошибочно отличает тех, что на всех прочих не похожи. Пропускает мимо беззаботных курортников, бесхитростных водил, безжалостных искателей приключений и запоминает людские трагедии, которые прячутся в салонах машин, но все равно создают вокруг непонятное напряжение.
– Убила? – переспросил Антон. – Пока она только важная свидетельница.
– Что ж. Если надо, я все расскажу. Тем более что ничего и не было. Остановилась, поспала, выпила кофе и поехала дальше.