Адаптивный шард
Шрифт:
— Вот здесь. — Через тридцать секунд, “Джон” развернул ноутбук, на экране которого отображалась карта с маркером.
— Давай руку… Дверь.
Индия, семью минутами позже.
— Как-то я в шоке, — прошептал “Джон” сидя на ступенях древнего храма. — Я думал, это шутка про десять минут… Вынести все и столь быстро…
— Что с тобой? — спросила Александрия, ранее не замечавшая в его голосе подобные нотки.
— А? Ничего, просто… Я здесь и умер, почти здесь точнее. И это странно, вновь оказаться на месте своей смерти.
— Эм-м-м. Сочувствую.
— Ой, не врите! Вы не умеете.
Эти слова, почему-то
— Дверь.
По прошествии пяти минут, они опять сидели в уже знакомом кабинете.
— Что со мной теперь будет? Контесса что-нибудь сказала, хоть намеком? — спросил недавно обретший парасилы кейп.
— Нет, Контесса о тебе не упоминает. — Александрия не видела причин скрывать эту информацию.
— Запрете тогда? Выкинете на безлюдную Землю?
— Зачем тратить так попусту ресурсы? — ответила она вопросом на вопрос.
— Обнадеживает… — донеслось немного растянутое из-под капюшона.
— Как насчет поработать в Протекторате, после того, когда мы решим проблему с твоим неосознанным воздействием, разумеется.
— Если у меня есть выбор, то мой ответ — нет. У меня есть выбор?
— Там видно будет. Но почему — нет?
— Возможно, раньше, когда вы только создавали СКП и Протекторат, они отлично выполняли свою работу. Но сейчас, если текст верен, это уже изрядно проржавевший механизм, полный бюрократии и нелепых ограничений.
— В чем-то согласна.
— В чем-то?! — раздраженно произнес “Джон”. — Что будет, если преступника, который открыл огонь по полицейскому, этот полицейский пристрелит? Его осудят? Нет, его наградят! А у вас, дети… Реальные дети, выходят против маньяков и вынужденны изворачиваться, чтобы этого маньяка не поранить. Даже… Даже если этот маньяк лупит по ребенку из штурмовой винтовки! И не дай случай, юный страж травму нанесет этому уроду… Ребенка же затаскают по инстанциям, ему прополоскают мозги, высушат и подвесят, в назидание. И ладно юный кейп был бы невосприимчив к пулям, но большинство же защищено даже хуже обычного штурмовика СКП! И весь этот риск, вся эта морока, оплачивается в размере четырех сотен долларов в месяц?!! Сколько у вас полицейский получает? Больше? Больше, я же знаю! И это только один пример, я могу продолжать.
— Не надо продолжать, у нас есть причины…
— Виста, — прервал он супергероиню. — Девочке двенадцать лет. Двенадцать!
Супергероиня могла бы сказать, что эта девочка может вертеть пространством как угодно и сама по себе оружие не малой силы. Могла бы, но не сказала. Она знала, у Джона пунктик на защите детей, поэтому произнесла:
— Я поняла твои доводы.
— Хорошо.
— Кем ты видишь себя сам?
— Бродягой и иногда работать на вас?
— Я подумаю, — уклончиво ответила на это Александрия.
— И на том спасибо.
— Но пока мы не решим твоей проблемы и пока ты не освоишься со своими силами, ты не покинешь эту базу. И не будешь пытаться сбежать, не то чтобы это было возможно, но учитывая твои способности, ты можешь доставить другим людям проблемы.
— Не буду сбегать, я уже доказал, что не хочу ничего испортить. Только надеюсь, у меня будет своя комната? И ноутбук… И тренажерный зал бы не помешал… И кухня…И…
Перечисление все продолжалось
Глава 5 (начало)
Два дня я был предоставлен сам себе. Мне было запрещено общаться с кем-либо и даже выходить из выделенного мне помещения. Еду мне привозил смешной робот на милых, явно выдернутых из какой-то детской игрушки, колесиках. Если мне было что-то нужно, я посылал запрос через ноутбук, иногда мне это доставляли, иногда нет, причем без объяснения причин.
Впрочем я не жаловался, жив и в своем уме, уже больше того, на что я мог рассчитывать.
Выделенное мне пространство было довольно большим, основное помещение, размером с половину волейбольной площадки: тренажеры, дартс, свободное место. Спальня с по спартански жесткой кроватью. Душевая, отдельный санузел. И небольшой кабинет с огромным во всю стену телевизором, игровой приставкой, видеотехникой и ноутом. Что меня немного удивляло, так это то, что ни в одном из помещений я не заметил камер наблюдения. Что вовсе конечно не означало, что их нет в принципе. Правда, меня это вообще не волновало, есть наблюдение, нет наблюдения, какая разница?
Осваиваться с приобретенными силами было любопытно, даже более чем. Особенно с проекциями.
У меня было три слота под них. Один я настроил так, чтобы моя проекция соответствовала тому облику, в котором нахожусь. Причем визуально, через наблюдение в зеркале, разницу между оригиналом и проекцией, заметить не смог. Попросил видеокамеру, которая могла снимать в тепловом диапазоне, и вот тут разница стала очевидна. Первые секунды отличия не было, но постепенно, секунд за десять, проекция принимала температуру окружающей среды.
Второй слот я пока оставил свободным. Мне было достаточно одеться во что-нибудь и “запомнить” слот, и если этот слот был активным, то при переходе в состояние “Сибири”, я выглядел как запомнено.
А вот с третьим слотом была какая-то беда, иначе и не сказать. Проекция в нем барахлила. Меня буквально вытягивало и пропадала “резкость”.
Вот сейчас я стоял перед зеркалом и смотрел на свою проекцию в “третьем” слоте.
Высокий, примерно два метра десять сантиметров. Худющий как жердь. Руки тонкие и длинные, а пальцы вообще растянулись в два раза и истончились настолько же. Ноги как длиннющие спички, хорошо хоть ступни остались нормальными. Лица нет, просто голая кожа на его месте, без глаз, носа, рта, ушей впрочем тоже нет. Тем не менее я слышу и вижу все отлично, но вот говорить не получается. Вместо речи все мое тело начинает резонировать, издавая странные звуки. И вообще в этом облике непривычно и неудобно. Но я стараюсь в нем освоиться, есть у меня задумка для его использования, если меня когда-нибудь отсюда выпустят.
Скинув проекцию, возвращаюсь к велотренажеру. За два дня у меня не получилось измотать себя до полной усталости. Моё новое тело невероятно выносливое, а еще оно сильнее примерно в полтора раза и немного быстрее, на четверть, от прежних показателей. Цепляю на себя датчики и принимаюсь крутить педали…
Проснувшись на следующий день, отметил время сна. В который раз мне хватает ровно шесть часов и тридцать минут, чтобы полностью восстановиться. Каждый раз одно время, видимо это не простое совпадение. Занес эти данные в журнал. Я знал, что мои записи изучают, и не был против этого.