Адептус Механикус: Омнибус
Шрифт:
<Адепт сеньорус, я хочу знать, что вы делаете с моим адептом, — отрывисто прокантировал Толемей, указывая манипулятором на Калиен. — Я не потерплю, чтобы на моих глазах притесняли моего подчиненного>.
Имануал устало поднял на него глаза:
<Это она, Толемей. Она — та, кто запустил эту панику. Высказывание: как ты смеешь являться сюда, да еще с моими скитариями?>
<С вашими скитариями? — неприятно улыбнулся Толемей. Его кант звучал резко и грубо. — Добро пожаловать к истине и будущему!>
Толемей подал знак. Скитарии по обе стороны от него подняли
— Ну наконец-то, Толемей! — произнес Иган.
1110
Во второй половине Дня Откровения погода переменилась, придя на помощь выбивающимся из сил властям. На главный улей обрушились грозовые ливни, вспенив темно-серые небеса и превратив улицы верхних уровней в залитые водой зеркала.
Дождь лупил по каждой крыше и водостоку, по крытым переходам и башням. Он затопил все сточные желоба и сливные решетки, из-за чего вода хлынула обратно из ливнеотводных каналов. Дождь падал на верхний улей и на нижний, и его пелена застила открытые пространства, даже Марсово поле и Кузнечный парк. Это было похоже на выражение горести, обрушившейся в этот день на Орест, как заметил один из магосов.
Сила и продолжительность ливня остановили и разогнали многие манифестации. Толпы на храмовых площадях рассосались — люди расходились или искали укрытия среди колоннад и в других крытых местах. Вода успокоила их рвение. Дождь погасил огонь в уличных бочках и загнал протестантов и мятежников под крыши и в нижние уровни улья. Войскам СПО и Магистратума, одетым в дождевики, удалось очистить многие кварталы и восстановить общественный порядок — по крайней мере временно.
Грозы не предсказывало ни одно метеорологическое сканирование, ни одно наблюдение за климатом. День ожидался ясным и солнечным. Дождь застал врасплох продвинутые комплексные климатографические системы улья. Когда адепты и магосы Метеорологии сумели оторваться от горячих споров над Откровением достаточно надолго, то пришли к выводу, что несезонные ливневые грозы стали следствием причудливой атмосферной физики и химии, вызванной каким-то неведомым феноменом — к примеру, пыльной бурей в Астроблеме прошлой ночью или конденсацией сажи и частиц нефтехимического дыма, скопившегося над зоной боевых действий.
Они оказались правы насчет природы ливневых гроз, но ошиблись в их причине.
Ливень барабанил по площади у северо-западного входа в Кузницу.
— Ждите меня здесь, — велел Зонне четырем своим спутникам.
Он накинул на голову куртку и выскочил под сыплющийся из затянутого тучами неба дождь, виляя меж кипящих луж, усеявших площадь.
Добравшись до огромного портика входа, он успел вымокнуть до нитки. Войдя под крышу, Зонне стряхнул куртку и вытер лицо. Путь ему преградил скитарий. Зонне махнул своей биометрикой.
<Доступ запрещен!> — выдал инфоговоркой воин.
— Прочитай еще раз, — велел Зонне. — Я фамулюс экзекутора-фециала Инвикты. Прошу аудиенции с адептом сеньорус.
<Этот видит, кто ты, — отозвался скитарий сжатым потоком кода. — Доступ запрещен>.
Скитарий был крупным, на полторы головы выше Зонне. Оружейная
— Ты, по-моему, не понял… — начал Зонне.
<Ты не способен инкантировать мою директиву, фамулюс экзекутора-фециала Инвикты? — ответил воин. — Проход закрыт для всех посторонних>.
— А в Аналитику? Пропусти меня в Аналитику. К адепту Файсту или магосу Игану. Дело касается войны, солдат. Ты препятствуешь легио в защите Кузницы.
<Проход закрыт для всех посторонних>.
Зонне вздохнул и попытался разыграть свой последний козырь:
— Как ты обозначаешься, скитарий? Мне нужно твое имя. Энхорт и старшие магосы узнают о твоем проступке.
<Я обозначаюсь Колоба-111010:1101-альфа-штрих-приставка-1101>.
— Принято к сведению, — бросил Зонне, понимая уже, что козырь его бит. Он снова накрыл мокрой курткой голову и бросился обратно сквозь дождь к своим спутникам, которые ждали под укрытием роккритового перехода.
— Облом.
<Эта боевая единица бросила вызов вашему авторитету, фамулюс? — спросил Карш. — Позвольте мне убить его за вас>.
— Не спеши, солдат, — ответил Зонне массивному скитарию Инвикты, в которого Крузий загрузил программу старшего телохранителя.
<Но это проявление неуважения к вам, фамулюс!> — пророкотал кодом Карш. Прицельные огни на его модифицированном оружии мигнули, встроенные заряжатели защелкали.
— Да, так и есть, — признал Зонне.
Двое подчиненных Карша — Люкс-88 и Тефлар — в унисон угрожающе защелкали своими заряжателями.
— Хватит! — велел им Зонне. — Успокойтесь!
Трое скитариев утихли. Капли дождя стекали по их огромным наплечникам и мочили поникшие плюмажи перьев. Зонне глянул на своего четвертого спутника — изящного сервитора связи Облигану.
— Фамулюс? — прозвучало из ее аугмиттеров.
— Я думаю.
— Вы посмотрели на меня. Желаете наладить связь?
— С кем, Облигана?
— Перечисляю варианты: вокс-система, ноосфера, экзекутор Крузий.
— Ты можешь соединить меня хоть с одним из перечисленного?
Облигана на минуту погрузилась в свои буферы, обтирая механодендритом капли дождя с высокого белого лба.
До Зонне донеслось тихое трепетание инфокода.
— Нет, фамулюс, я не могу ничего из перечисленного.
— Тогда зачем ты меня спрашивала?
— Я пыталась услужить, фамулюс, — ответил сервитор.
Зонне улыбнулся:
— Благодарю, Облигана. Мы все сейчас в несколько затруднительном положении.
Он понимал, что вообще не надо было покидать Аналитику. Когда распространились данные, системы связи оказались целиком забиты. Зонне увел свой эскорт скитариев и языкового сервитора из Кузницы в надежде получить приличный ноосферный сигнал на Марсовом поле. Ему это удалось, и он обстоятельно поговорил с Крузием. Это было несколько часов назад. А теперь он не мог ни связаться с кем-нибудь, ни вернуться обратно в Кузницу.