Адмирал Канарис - "Железный" адмирал
Шрифт:
Во время визита немецкие гости общались прежде всего с австрийским полковником Эрвином Лахо-узеном. Пройдет всего несколько лет, и он будет работать в «доме на набережной Тирпица».
Сеть помощников Пикенброка все расширялась. Майор Урлузяну, служивший в министерстве обороны Бухареста, исправно пересылал своим немецким шефам стратегические планы родной армии. Бывший царский генерал с весьма подходящей фамилией Доставалов сидел в берлинском кабинете и тщательно штудировал советскую военную прессу, отыскивая необходимые сведения в строках и между ними. Другой офицер царской армии, полковник Дурново, сообщал
Все больше агентов Пикенброка работало и на Западе. Капитаны Кредле и Фроге снабжали абвер планами «линии Мажино». Там же, во Франции, некий лейтенант флота добывал секретную информацию прямо из приемной главнокомандующего ВМФ Дарлана. Усиливался шпионаж в Англии и США.
В своей работе немецкие разведчики использовали новейшие технические достижения. Так, они стали фотографировать военные объекты в ультрафиолетовых лучах. Теперь съемкам не мешали ни туман, ни маскировочные сети. С помощью аппарата для микрофотографирования карты и секретные документы удавалось уменьшить почти до точечных размеров. Новые радиостанции были так малы, что умещались в миниатюрном чемоданчике.
По мере того как агенты Канариса добивались все новых успехов, росла слава немецкой разведки, а ее шеф становился все более влиятельной политической фигурой в Берлине. Не всем такое нравилось.
К этому времени завершилась схватка между Гиммлером и министром внутренних дел Фриком за главенство над полицией. 9 июня 1936 года Гейдрих от имени рейхсфюрера требует, чтобы Гиммлеру присвоили ранг министра, приравняли его к командующим родами войск и назначили руководителем всей немецкой полиции; причем подчинялся бы он Фрику лишь чисто формально. Фрик был возмущен и обратился за помощью к фюреру, однако тот дал ему понять, что назначение Гиммлера— дело уже решенное.
Правда, Гиммлер отказался от министерского ранга и даже уверил Фрика, что будет подчиняться ему «лично и непосредственно», хотя в «третьем рейхе» слова всегда мало что значили. Главным был свершившийся факт: 17 июня 1936 года Генрих Гиммлер становится шефом германской полиции. Положено начало полицейской империи Гиммлера. Она включала полицию безопасности «зипо» Гейдриха (в
ее составе гестапо и уголовная полиция) и силы по охране общественного порядка «орднунгсполицай»; к последним причислялись городская патрульная полиция «шупо», жандармерия и общинная полиция.
Итак, благодаря поддержке Гиммлера его протеже Гейдрих стал одним из самых важных чинов «третьего рейха». Шеф полиции безопасности и СД сосредоточил в своих руках невероятную власть. Перед мощью его полиции меркнет закон. Теперь Гейдрих все высокомернее относится к абверу — крохотной группке людей, еще неподвластных ему.
Между гестапо и абвером снова начинаются трения. Особенно это вредит борьбе со шпионажем: то гестаповцы внезапно арестуют подозреваемого, не давая проследить его связи, то абверовцы отыщут шпиона и не поставят в известность гестапо.
Однако Канарис и тут старался не обострять взаимоотношений. Осенью того же 1936 года он встречается с Бестом, и они разрабатывают «Принципы сотрудничества между гестапо и филиалами абвера в составе вермахта», или, как его еще называют, «Договор о десяти заповедях» (так как он состоял из 10 пунктов).
21
Канарис был уверен, что ему не остается другого выбора, кроме как тесно сотрудничать с всемогущими вождями страны. Он старается быть ближе к Гейдриху. Предлагает ему по утрам совершать верховые прогулки и обсуждать важнейшие служебные проблемы. Гейдрих соглашается. Вот уже лошадь Гейдриха и арабская кобыла Канариса по кличке Моль расположились в одной конюшне. В компаньоны пригласили и Беста.
Так что по утрам в Тиргартене можно увидеть трех всадников. Чаще всего они едут рядом: вожди СС по краям, а посредине — седовласый шеф абвера. Есть в этой картине нечто символичное: Вильгельм Канарис, казалось, прочно вошел в элиту национал-социалистского государства.
КРУГ ГИТЛЕРА
В рабочем кабинете рейхсканцелярии Адольф Гитлер ждал своего начальника спецслужбы. Контр-адмирал Канарис должен прибыть с докладом в 20.00. Странное, непривычное время для деловой встречи, но шеф разведки уверял, что дело очень важное и не терпит никаких отлагательств.
Канарис привез с собой секретный документ, который подкинули его лучшему агенту в Париже. Раздобыл эту бумагу некий чиновник из министерства иностранных дел Франции, недовольный своим начальством. В нем содержалось секретное дополнение к франко-советскому договору о взаимопомощи. Речь идет о военном сотрудничестве между Москвой и Парижем. Важнейшая статья документа: в случае войны с Германией советские и французские войска совместно — при поддержке Чехословакии — вторгнутся в рейх.
Гитлер был поражен этим известием. В ту же ночь— с 10 на 11 февраля 1936 года— он вызвал военного министра Бломберга и приказал готовиться к занятию Рейнской зоны. Документ, доставленный шефом абвера, похоже, подтверждал худшие опасения Гитлера. Еще 3 февраля 1933 года, выступая перед командующими рейхсвера, фюрер предсказывал: «Самая опасная пора — это пора восстановления вооруженных сил. Тут-то выяснится, есть ли во Франции государственные деятели. Если да, то она не даст нам времени подготовиться и нападет на нас...»
Позднее будет установлено, что подброшенный документ — фальшивка. Мы же обратим внимание на другое. Отношения между фюрером и его начальником абвера стали очень доверительными. В дни тяжелых международных кризисов Канарис то и дело является к Гитлеру. Так, согласно регистрационной книге, с декабря 1935 года по март 1936 года они беседовали 17 раз.
Всего за год Канарис добрался до самых вершин власти. Он так тесно сближается с Гитлером, что даже поверхностному наблюдателю становится ясно: эти два человека прекрасно понимают друг друга. Когда товарищи недоверчиво возражали Ка-нарису, твердя, что Гитлер капризен, непредсказуем, он отвечал им: «С Гитлером можно говорить». Адмирал всерьез был уверен: «Он охотно выслушивает и даже соглашается, если ему правильно преподнести».