Адмирал Канарис - "Железный" адмирал
Шрифт:
Тогда президент Чехословакии Бенеш решил нанести упреждающий удар. В ночь на 21 мая он объявил частичную мобилизацию. Под военные стяги призвано 180 тысяч резервистов.
Такой решимости немцы не ожидали. Канарис в растерянности, он требует от своих агентов сведений о дальнейшем развитии событий. Впрочем, к следующей ночи ему становится ясно: на Германию чехи войной не пойдут, мобилизация не является полной.
Поуспокоились и чехи, обнаружив, что никаких войск на границе Саксонии нет. Тем более что германские власти повторяли, что не собираются угрожать Чехословакии. Казалось, инцидент исчерпан. Западные газеты запестрели карикатурами, изображавшими
* * #
Фюрер между тем рвал и метал. Нет, он еще покажет чехам, где раки зимуют! Довольно клеветы в газетах! В ближайшее время надо разгромить Чехословакию! Срок акции был назначен на 1 октября 1938 года. В Европе снова запахло большой войной.
Абвер получил задание: вести не только разведку, но и заняться подрывной работой, а также пропагандой. «Пропагандистская война, — указывал Гитлер шефу абвера 20 мая, — должна, с одной стороны, запутать чехов, сломить их сопротивление, а с другой стороны, ободрить национальные меньшинства». Когда армия прорвет чешские укрепления, говорилось дальше, «важно будет сотрудничать с судето-немецким приграничным населением, перебежчиками из чехословацкой армии, а также организациями, которые займутся саботажем».
Вскоре все было готово. Осталось найти лишь повод для войны. Гитлер подает идею: «Что, если убьют посланника?..» В самом деле, первая мировая война началась после убийства в Сараево. Почему бы не повторить?..
Йодль заволновался: «Ни за что, ни про что убить соотечественника!..» И убийство не состоялось. Но вовсе не потому, что какого-то генерала взволновала судьба одного человека. Просто на сей раз в ход пошел другой сценарий. Кейтель и Канарис, склонившись над картой Чехословакии, кромсают ее на куски. Страна поделена на 7 зон. В каждой будут действовать особые боевые и диверсионные отряды. В день X обреченную республику захлестнет террор.
Однако чем ближе день X, тем тревожнее становилось на душе у Канариса. Он начал понимать, что начинается настоящая война, к которой Германия по-настоящему не готова. Будет уничтожено все, что создавали трудом целых поколений.
Генерал Бек, триумфально занявший Австрию, тоже догадался, что затевается авантюра, смертельно опасная и для армии, и для нации. 5 мая, едва узнав о планах войны, он составляет докладную записку, возражая против рискованных замыслов. Правда, он считает необходимым несколько замаскировать свои опасения; он пишет, что момент для насильственного решения чешского вопроса выбран неудачно: Германия не готова к длительной войне; Англия и Франция связаны с Чехословакией союзом; в перспективе ее поддержат и Россия с Америкой.
Едва взглянув на написанное, Гитлер бушует. Не выдерживает и Браухич: он больше не будет носить к фюреру крамольную писанину своего начальника генштаба. Бек уныло покоряется судьбе.
Тут на помощь ему приходят Канарис и Остер. Последний часами просиживает с генералом, обсуждая темы новых докладных записок. Канарис же уговаривает более напористого Гальдера помочь своему начальнику в доставке его депеш по назначению.
Обострение Судетского кризиса вызывает у Бека новый приступ бумагомарательства. Теперь он приводит не только военные, но и политические аргументы. 15 июля он пишет, что народ и часть армии не хотели бы воевать с Чехословакией. Он полагает, что военная проблема превратилась теперь «в вопрос доверия народа и
Следующая записка еще агрессивнее. Он предлагает организовать коллективный демарш генералов, то есть пригрозить фюреру общей отставкой всех высших чинов вермахта. Это, по мнению Бека, неизбежно приведет к «столкновению с СС». Поэтому надо «освободить немецкий народ и самого фюрера от кошмара ЧК и засилья бонз», которые погубят рейх и лишь подтолкнут народ к коммунизму.
Однако не надо видеть в этом, умолял Бек, какой-то заговор. Речь, напротив, идет о борьбе за Гитлера. Девиз Бека: «За фюрера! Против войны!» 7 ности коллективной отставки всех генералов. В итоге присутствующие согласились: да, с началом войны надо бы подождать, однако этим тихим поддакиванием все и окончилось. Исполняя волю фюрера, генералитет послушно пошел за ним дальше.
Поняв тщетность своих усилий, Бек сам подал в отставку. Последний человек, еще пытавшийся повернуть военную машину, покинул поле еще до начала сражения. Арена осталась за Геббельсом и его сподвижниками. Большая война стояла у порога.
«Я не могу больше в этом участвовать», — прошипел Канарис Эберхарду, одному из адъютантов Кейтеля. Встретившись в полутемном коридоре абверовского здания со своим другом, капитаном Вагнером, Канарис сказал ему: «Геббельса надо скидывать». Вагнер был ошарашен таким заявлением, но согласился со своим адмиралом.
Однако и демарш самого Канариса, и согласие Вагнера не стоило принимать всерьез. «Скидывать» одного из нацистских бонз — занятие не в стиле Канариса, да, видимо, и не в его силах.
Тогда шеф абвера попытался по-другому остановить военную машину Гитлера.
6 августа Бюркнер доложил шефу, что британский посол Невилл Хендерсон намекнул ему: в судетском вопросе Англия согласится на «любое разумное решение», лишь бы оно было «ненасильственным». Узнав об этом, Канарис снова попытался переубедить Гитлера— дескать, не стоит особо рисковать: англичане могут и рассердиться.
Однако Гитлер прислушивался прежде всего к таким любителям «острых политических блюд», как
Гиммлер и Риббентроп. А они уверяли, что Франция и Англия не посмеют прийти Праге на помощь. И, как показала история, оказались все-таки правы. Все потуги Канариса и его помощников оказались тщетны. Армия и страна упрямо готовились к вторжению.
* * #
3 сентября Гитлер диктует приказ: «Сконцентрировать войска на расстоянии двух дневных переходов от границы... 27 сентября в середине дня я объявлю верховному главнокомандованию день X».
Спустя четыре дня Карл-Герман Франк, заместитель Генлейна, организует митинг СНП в Остраве — моравском городе, который считался оплотом красных. Он закончился стычкой с полицией, в ходе которой избит один из депутатов от СНП. Генлейн и Франк тут же хлопают дверью — с Бенешем говорить больше не о чем! На силу надо отвечать силой. На западе Чехословакии вот-вот вспыхнет гражданская война. Вождь соседней Германии довольно потирает руки...
Канарис последний раз пытается предотвратить бойню. Он пишет отчет о том, что многие политические деятели за рубежом, даже в Италии, не очень-то одобряют военные действия. Руководство вермахта, ознакомившись с сочинением шефа абвера, было озабочено. Браухич отправляется к фюреру и целый час пытается отговорить его от войны.