Адмирал "Коронат"
Шрифт:
– А что, Ваше Величество это даже очень дельная мысль с его стороны. Да солдат будет знать, за что он сражаться. За свою землю, на которой он будет растить своих детей, и выращивать хлеб.
– Вот и вы адмирал туда же. Солдат и так за свою землю сражается.
– Это так Ваше Величество. Но вот если он будет знать, что у него будет собственная земля, а не общинная, на которой он только трудиться и которую в любой момент могут у него урезать. То и воевать он будет уже по-другому. А земли у нас на юге начиная от Волги и до Оби, она всех хватит.
– Вот и Путилов, тоже самое предлагает. Так кто же поедет на эти необжитые места.
– На то верно он и льготы предлагает, чтобы на новом месте крестьянин быстрей смог закрепиться и обжиться.
– Что-то Михаил Коронатович у вас с Путиловым взгляды подозрительно одинаковы - хитро улыбаясь,
– Не знаю, возможно, но в том, чтобы героям войны выделили надел, я его поддерживаю. (Как известно за годы войны было более миллиона двухсот тысяч награжденных георгиевским крестом только четвертой степени, вот тебе и герой войны, а сколько было награждено георгиевской медалью наверно несколько миллионов)
– Мы обсудим этот вопрос, и примем решение - объявил Николай II. (Государь принял предложение Путилова и через месяц издал указ о выделении земельных наделов всем солдатским семьям из крестьян, а также обо всех льготах и привилегиях героям войны.)
Когда я покидал кабинет, Николай II мне тихо сказал - А вы опять оказались правы адмирал, Вивиани подал в отставку.
– Кто?
– Переспросил я, вначале не понял о чем речь. А, премьер-министр Франции - вспомнил я. Это о его отставке я недавно предупреждал Николая II.
Через несколько дней после этих событий я с неохотой скрепя сердцем отправлялся на юг. Мне не удалось отсрочить ещё на какое-то время отъезд из столицы и продолжить своё прогрессорство. Мой путь на Дон лежал через Ревель, куда я заехал к Анастасии.
Глава восьмая
Я, находясь даже за две тысячи верст от Балтики, не прекращал интересоваться делами своей бывшей группой, да и Балтийским флотом в частности и знал почти всё, что происходило там.
У флота сейчас было две задачи. Это оказывать помощь войскам на плацдарме. Где надо поддержать огнём, или доставить на плацдарм военное снаряжение и подкрепление, эвакуировать раненых. Иногда корабли вступали в перестрелку с лёгкими силами противника, которые пытались в ночное время обстрелять позиции наших войск. В этих стычках германский флот потерял эскадренный миноносец "S-177" в шестьсот тонн, и канонерскую лодку "Пантер" водоизмещением в тысячу сто тонн при двух 105-мм орудиях и ещё два корабля было повреждено. При этом погибло на кораблях четыре офицера и сорок шесть человек команды. Мы потеряли эсминец "Искусный" в пятьсот тонн, несколько кораблей получили повреждения. Крейсер "Россия" получил торпедное попадание в носовую оконечность, и впоследствии своим ходом убыл в Кронштадт. Потери в людях на кораблях составили двенадцать человек, из них два офицера, ещё тридцать семь человек было ранено.
Вторая задача это прервать транспортные перевозки, как вдоль Шведского побережья, так и в прибрежной зоне самой Германии. Несмотря на то, что многие корабли были повреждены, в боях за Рижский залив, флот не отсиживался за минно-артиллерийской позицией. Корабли не забывали появляться на транспортных коммуникациях противника и наносить ему ущерб.
Моя бывшая оперативная группа осталась без линкоров, и теперь основная её боевая сила состояла из крейсеров. Пока "Петропавловск" находился в ремонте, Трухачеву на усиление отряда передали крейсер "Рюрик". А начале ноября, Трухачев со своей группой вышел на выполнение своего первого боевого задания - выставить минное заграждение к югу от острова Готланд в районе банки Хоборг, где проходили транспортные пути германского флота. Там было выставлено около семисот мин, перекрыв таким способом район протяженностью в двадцать миль. На этом заграждении враг потерял два транспорта, сторожевое судно и крейсер "Винета". В середине ноября отряд в составе эскадренных миноносцев "Новик" "Победитель" "Забияка" "Охотник", "Пограничник" под командованием Беренса был послан в набег к Виндаве, где повстречался с отрядом дозорных кораблей противника. Они перехватили и потопили в районе банки Спон германский сторожевой корабль "Норбург", ещё один корабль серьёзно повредили. С потопленного судна было подобрано восемнадцать матросов. Все наши корабли ушли без потерь, имея всего троих легкораненых. 20 декабря здесь же при повторном набеге наших кораблей
Наши подводные лодки также не стояли в портах, а находились на коммуникациях противника. Уже в середине октябре подводная лодка "Кайман" захватила германский пароход "Фраскотто" в две с половиной тысячи тонн и привела его в финский порт Або, а через две недели вновь посчастливилось захватить судно, но на этот раз небольшой всего в тысячу сто тонн германский пароход "Шталек". В октябре повезло провернуть такой же трюк "Аллигатору" под командованием кавторанга Вальнорда. Он захватил у берегов Швеции германский пароход "Герда Витт" водоизмещением около двух тысяч тонн и привел его в финские шхеры в качестве приза. Отличился и капитан второго ранга Гудим на своей "Акуле" (В этом мире он не погиб и дослужился до вице-адмирала) он в середине ноября потопил два транспортных судна между Мемелем и Либавой. А вот большие подлодки типа "Барс" порадовать так не смогли, им пришлось действовать совместно с флотом, прикрывая его во время выхода на минные постановки. Хотя одна победа была у Циолкевича, командира с "Вепря", ему удалось остановить небольшой транспорт и отправить его на дно с помощью пары подрывных патронов. Самой не везучей оказалась подводная лодка "Гепард", которая столкнулась с "Е-8" и вышла в боевой поход только весной. Зато первой прошла модернизацию. Но и мы понесли потери. "Дракон" командиром которой на тот момент был Ильинский, не вернулась из боевого задания, что произошло с лодкой осталось тайной. А это был его последний поход на "Драконе" по возвращению он должен вступить в командование "Барса". Интересная закономерность, Ильинский в РИ также исчез вместе с подлодкой, но в семнадцатом году командуя именно "Барсом". Также погибла подводная лодка "Минога" старшего лейтенанта Кондрашова - в тумане была протаранена шведским пароходом. Половина экипажа погибла, включая и самого командира.
Правда англичане также внесли свою лепту в нанесении противнику потерь в судоходстве и срыве транспортных перевозок, особенно отличилась "Е-19". За два своих боевых похода подводная лодка уничтожила семь транспортов и старый крейсер "Виктория Луиза" переоборудованный в минный заградитель, один транспорт был взят в качестве приза. Капитан-лейтенант Аллан Кроми за свои дела был награжден орденами Святой Анны и Святым Георгием. В последующем он был награжден ещё одним российским орденом - Святого Владимира.
(В моем мире он, будучи уже капитаном первого ранга был убит в августе восемнадцатого года, на лестнице британского посольства в Петрограде. Его растерзала подстрекаемая чекистами пьяная толпа, ворвавшаяся в посольство).
Следующей по результативности была подводная лодка "Е-9" Макса Хортона. За десять дней октября он отправил на дно четыре германских транспорта.
В начале декабря большая часть Балтийского флота вышла на боевое задание по установке новых минных заграждений, но подробности той операции я узнал уже будучи в столице.
Я полагал, что в декабре, когда лед сковывал финский залив своим панцирем, корабли, как это бывало ранее, становились на ремонт и модернизацию, готовясь к следующей компании. Но в этот раз из-за теплой зимы флот продолжал боевую деятельность ещё целый месяц. Некоторые его корабли выходили в море на боевые задания до середины января, это в частности касается эсминцев. И только в середине декабря, пока в заливе лёд ещё тонкий, крейсера и броненосцы направились на судостроительные заводы Петрограда и Ревеля на ремонт и модернизацию. Кое-какие корабли ремонтировались в Кронштадте, другие в Гельсингфорсе. Также до меня дошли известия, что нашим спасательным службам удалось поднять из воды немецкий легкий крейсер "Грауденц", и снять с мели флагманский линкор адмирала Шмидта "Вестфален". Вначале оба этих корабля оттащили в Ригу, где откачали воду и временно заделали дыры. А на дворе уже наступила поздняя осень. В Рижском заливе начался образовываться лёд, а Финский местами уже покрылся ледовыми полями, вот в таких условиях оба корабля через Моонзунд отбуксировали в Петроград на ремонт и перевооружение. "Полтаву" на понтонах протащили через Ирбенский пролив, далее через Балтику под охраной всего флота - и теперь этот обрубок пока находится в Гельсингфорсе. Дальше провести просто времени не хватило, хотя в этом году зима наступила поздно, но Финский залив начал покрываться льдом. Дальнейшая буксировка намечена на весну, после схода льда.