Адмирал Ушаков
Шрифт:
Много турок погибло в огне и утонуло в лимане. Погиб и командовавший галерами Лала-паша.
Русские потери составляли 22 убитых и 57 раненых, в том числе один офицер.
Город и крепость Очаков сильно пострадали от артиллерийского обстрела с кораблей.
Разгром турецкой Очаковской флотилии позволил частям Екатеринославской армии, к этому времени сосредоточенной в районе Очакова, подойти ближе к городу и начать осадные работы.
4. Первая боевая слава Ф. Ф. Ушакова
Пока Лнманская флотилия громила
Накануне встречи с Севастопольским флотом капудан-паша получил из Константинополя подкрепление. Теперь у него было семнадцать линейных кораблей, из них пять 80-пушечных, восемь фрегатов, три бомбардирских корабля и двадцать одно мелкое судно.
На одних только линейных кораблях турки имели 1 100 пушек и могли выбросить в одном залпе 410.пудов снарядов.
На кораблях и фрегатах Севастопольской эскадры было лишь 550 пушек. Вес залпа их равнялся 160 пудам. Сравнительная лёгкость русского залпа объясняется тем, что только два корабля и два фрегата были вооружены крупнокалиберными 24- и 30-фунтовыми пушками. Остальные суда, имели пушки мелких калибров, мало действительные в бою больших кораблей.
Потёмкин не раз упрекал Мордвинова за то, что Адмиралтейское правление заказывало заводчику Баташову «малокалиберные и ни к чему не годные
пушки». «Кинулись лить такие, кои легче, и наделали множество пистолет», — писал он Мордвинову ’.
Турецкий флот при помощи англичан вооружён был крупнокалиберной медной артиллерией. Подводные части корпуса турецких кораблей были обшиты медью. Это делало их более быстроходными и маневренными, так как к металлической обшивке меньше приставали морские ракушки, водоросли и т. п.
У русских кораблей и фрегатов обшивка была деревянная. Она быстро покрывалась морскими моллюсками, и тогда суда становились тяжёлыми и неповоротливыми в ходу. Их приходилось через некоторое время ставить в гавань и очищать — кренговать, т. е. валить судно на бок так, чтобы обнажилась половина днища, а затем таким же порядком очищалась и другая.
Таким образом, турецкий флот не только превосходил русский своей численностью и огневой мощыо, но и по мореходным качествам был значительно выше.
Русские моряки могли противопоставить врагу лишь своё моральное превосходство, боевую выучку, смелость, находчивость и выдержку в бою. Именно эти качества настойчиво и последовательно воспитывал у севастопольцев Ф. Ф. Ушаков, готовясь к решительным схваткам с турками.
Решимость сразиться с султанским флотом на русской эскадре была всеобщей. Особенно экипажи авангарда, которым командовал Ф. Ф. Ушаков, рвались в бой.
Войнович при встрече с многочисленным врагом струсил и фактически передал командование эскадрой Ф. Ф. Ушакову. Об этом свидетельствуют его письма к Ушакову. Накануне сражения, например, 2 июля Войнович писал Ушакову:
«Если подойдёт к тебе капудан-паша, сожги, батюшка, проклятого»; «Посылай ко мне часто свои мнения, и что предвидишь» 88 89.
3 июля утром эскадра Войновича оказалась
Эскадра капудан-паши находилась на ветре. Заметив приближение русской эскадры, турецкий адмирал
остановил свои корабли, пересел в кирлангнч и объехал все суда боевой линии, давая указания к бою.
Ушаков, наблюдавший в подзорную трубу за лавирующим среди кораблей лёгким судном турецкого адмирала, безошибочно угадывал, что он «учреждает флот свой словесными наставлениями», т. е. отдаёт боевой приказ каждому командиру корабля в отдельности.
Ф.. Ф. Ушаков решил помешать командирам турецких судов осуществить выработанное «между собою условие» боя, для этого он задумал нанести прежде всего сосредоточенный удар по флагманскому кораблю. С потерей флагмана расстройство боевой линии противника становилось неизбежным, ибо, приученные к безинициатив-ностн и словесным наставлениям по каждому отдельному случаю боя, командиры турецких кораблей не могли бы «соблюсти порядок и будут в расстройке и незнании, что кому делать должно» *.
Такой тактический приём требовал от русских кораблей маневренности в боевой линии. Но он категорически запрещался формальной западноевропейской тактикой, требовавшей вести сражение в строгих линиях, кораблю с кораблём и обязательно на ветре.
Против такой консервативной, рутинной тактики решительно восстал Ф. Ф. Ушаков. И при первой встрече с турецким флотом он проверил в бою свои новые тактические выводы и приёмы.
Командуя авангардом, Ушаков фактически руководил боем всей эскадры. «Ибо, — писал он Потёмкину,— е. п. (т. е. его. превосходительство контр-адмирал, граф Войнович. — А. А.) словесно повелеть изволил в потребных случаях командующим судов следовать движению передовой эскадры» 2.
Утром 3 июля противники находились на параллельных курсах недалеко друг от друга. Севастопольская эскадра во главе с авангардом шла левым галсом и пыталась выяснить намерение противника.
Турецкий флот находился на ветре.
Ушаков внимательно следил за действиями капудан-паши. Отчётливо было видно, как он, объехав свой флот, 90
строил боевую линию из одних только линейных кораблей.
В авангард выделена была эскадра из шести кораблей, которую возглавил сам Эски-Гасан. В эскадру центра, или кордсбаталшо, вошло тоже шесть кораблей, и возглавил её вице-адмирал. В арьергарде осталось пять кораблей под начальством контр-адмирала. Впереди каждой эскадры Гасан поставил по одному бомбардирскому судну.
Фрегаты, шебеки и другие мелкие суда составили вторую линию.
Построив корабли в боевой порядок, капудан-паша пошёл «густою колонною» на русскую линию. Он намеревался ударить всей массой кораблей по русскому авангарду.
Ф. Ф. Ушаков угадал намерение противника и решил сорвать его планы. Он приказал передовым фрегатам (50-пушсчпому «Бериславу» и 40-пушечному «Стреле») прибавить парусов и быстро идти вперёд. Корабль Ушакова «Св. Павел», прибавив парусов, тоже пошёл вслед за фрегатами. За авангардом под всеми парусами последовала вся эскадра.