Адмирал
Шрифт:
— Разрешите? — в кают-компанию заглянул «дед».
— Заходи. Отправили этих союзничков? — разрешил я.
— Отбыли гости дорогие. Американец что-то сильно недоволен был, случилось чего? — «дед» подошёл ко мне и обеспокоенно взглянул в глаза.
— Да… Были моменты. Не бери в голову, это мои проблемы. Давай докладывай, чего успели сделать, и чего делаете? Когда ты мне «Шторм» на ноги поднимешь?! — отмахнулся я от вопроса. Не надо это старшему механику, у него и так проблем много.
— Не знаю! Сейчас обследуем дно и борта, пробоин много. Как все заделаем, начнём осушать. Сколько это времени займёт сказать не могу! Чинить надо почти всё! Запустили второй резервный генератор. Башни вспомогательного калибра правого
— Без тебя знаю! Но нам кровь из носа нужно восстановить хотя бы какую-то подвижность и боеспособность! Возможно союзники скоро уйдут, и мы снова останемся одни. Что там с аргентинскими кораблями? — новости не радовали, но этого и следовало ожидать.
— Нету на них людей. Экипаж тральщика сейчас пытается отремонтировать эсминец, тот что меньше всего пострадал. Получится у них или нет не могу сказать, он и так на ремонте стоял, а мы ему ещё и пару раз хорошенько влепили! На ходу два торпедных катера, и два сторожевика, повезло им, что за транспортом стояли и мы их не раскатали. Их можно использовать, только экипажей для них нет. Подводные лодки даже не смотрел, среди нас нету подводников. Наши то хоть скоро будут? Известно, что ни будь?
— Вышел «Диксон» с Хоккайдо, с ним конвой с подкреплением, но сам должен понимать, идти им долго! Двенадцать тысяч миль! С командованием нормальной связи нет. Я вот что думаю… Нужно нам как-то самим на переговоры с аргентинцами выходить! — выдал я — нужно отправить парламентёра и потребовать вызвать сюда кого-то из армейского руководства. Потянем время, поговорим.
— И о чем говорить будем? — «дед» скептически отнесся к этой идеи.
— Да есть о чём. Я думаю сейчас их правительство за голову держится и думает, как бы выбраться из этой ситуации без больших потерь. Они наверняка и сами не рады, что так всё получилось. Аргентинцы с Бразилией и Америкой и до войны то не дружили, были у них свои тёрки. США всегда Бразилию поддерживали, а вот Аргентина с Германией и Италией была дружна. В конце войны они считай по неволе против Германии выступили, от того и бегут сюда немцы. Против нас они ещё могут прободаться, слишком большой крюк нам надо делать, чтобы им шею намылить, а вот с этими двумя им не совладать, их в порошок сотрут, только одних линкоров у американцев больше двадцати штук! А есть ещё авианосцы, есть крейсера. Бразильская армия всю войну от союзников оружие и танки получала, у них и самолётов больше. И думается мне, что того американцам и надо! Мы же им можем предложить капитулировать нам! — начал я объяснять политические расклады в Южной Америке главному механику, который никогда политикой не интересовался.
— Ну а что, можно попробовать! Чем чёрт не шутит, острова вам товарищ адмирал уже сдавались, а страны ещё нет! — засмеялся «дед». Я тоже сквозь боль в ранах улыбнулся, а ведь он прав, нету такого ещё в моей коллекции!
Глава 11
Генерал Курт Фридрихсон был природным немцем аргентинского происхождения и был похож на фашиста как две капли воды. Та же серая форма, фуражка аэродром, кожаный плащ, перчатки, только кокарда и шеврон отличались и то, едва заметно. Антураж дополняли и сопровождающие генерала солдаты. Немецкие каски, форма, автоматы, ремни — армия недавно разбитой Германии! Как близнецы братья! У меня прямо руки чесались, выхватить висящий на боку кортик и пропороть этого напыщенного гуся! Мои морпехи тоже с ненавистью смотрели на противника. Все парни ветераны. И немца били и японцев, а сейчас перед ними стоят вооруженные недобитки, и причём нагло стоят, не на коленях, а на своих двоих! Не дело это! За что боролись?! Но я вынужден быть вежлив, мы всё же на мирных переговорах, а не на поле боя
— Господин адмирал! — немец лихо козырнул и выжидательно уставился на меня.
— Господин генерал! — так же отдал я ответное приветствие — мы собрались тут с вами решить всего два вопроса. Первый, обмен телами убитых и ранеными пленными. Всех на всех! У нас без сомнения пленных больше, но и у вас есть наши люди, насколько я знаю, во время контратаки ваши солдаты захватили передвижной перевязочный пункт с нашими ранеными.
— Я уточню этот вопрос. Мне докладывали, что пленных нет. Что же до обмена телами, тут я согласен, довольно жарко, солдат нужно похоронить — с бесстрастным лицом ответил генерал, а я сжал от бессилия зубы. Пятнадцать моих моряков пропали без вести, все они были на этом перевязочном пункте, и когда наши бойцы отбили его обратно, там уже никого не было. Если бы их убили, на месте остались бы тела, но всё указывает на то, что они в плену.
— Вы уж поищите моих парней господин генерал, не могли же они сквозь землю провалится?! Они у вас, и я надеюсь, что с ними хорошо обращаются и оказали всю необходимую помощь! Я не мстительный человек, но за своих людей готов любого зубами загрызть. Впрочем, я понимаю ваши сомнения, бой, война, а подчинённые не всегда выполняют приказы своих командиров. Если с ними что-то случилось, выдача виновных в их гибели меня вполне удовлетворит.
— Это вы напали на нас! А теперь требуете хорошего отношения к вашим пленным?! Вы не находите, что это наглость?! — возмутился генерал.
— Мой корабль подвергся бомбёжке в нейтральных водах, без повода! Мой конвой торпедировали аргентинские самолёты! Именно мы тут пострадавшая сторона, а вы просто пожинаете плоды приступных действий своего правительства. К берегам Аргентины мы подошли только после того, как все способы решить дело миром были исчерпаны — возразил я.
— Нападение на аргентинскую подводную лодку вы считаете не повод? — генерал снова спокоен, недавняя вспышка гнева сошла на нет.
— На немецкую подводную лодку под флагом Кригсмарине, с военными преступниками на борту, причём в международных водах! Какое отношение Аргентина имеет к этой лодке и её пассажирам? — снова возразил я.
— Там были только наши моряки и аргентинские граждане! — заупрямился генерал.
— Мюллер, Борман, ваши граждане? Военные преступники которых разыскивает весь мир? Или может быть Гитлер гражданин Аргентины? — засмеялся я.
— Гитлер?! Он мертв, это известно всем! — самоуверенность сползла с лица генерала, мне кажется он не был в курсе кого везли в той злополучной субмарине. Он без сомнения знал, что Аргентина сейчас заполняется немецкими и итальянскими беженцами, но то что я ему сообщил, для него сюрприз.
— И тем не менее это так! Вы же понимаете, что вашу страну в порошок сотрут, за то, что вы пытались сделать?! Не только принять на своей территории этого монстра, но и прямо заявить, что вы предоставили ему убежище и гражданство! У вас был шанс выйти сухими из воды, заяви вы, что не знали о пассажирах и самой лодке, списав всё на подпольную организацию бывших фашистов, но нет, вы даже попытались его отбить у Советского военно-морского флота! Впрочем, этого уже не изменить, нам нужно решить насущные вопросы. Про пленных и убитых я вам всё сказал, теперь вопрос номер два. Капитуляция!