Адмирал
Шрифт:
– Тогда что делать будем? – в который раз спросил Лазарев.
– Вот сейчас и обсудим план что мне пришёл в голову. Я успел его обдумать и прикинуть в разных вариациях… Знаете, чего от нас не ждут?
– Чего?
– Наглости.
– Ха, - хмыкнул мичман.
– По-моему за последние дни, мы только одной наглостью и действовали, они уже должны привыкнуть.
– Да, верно, но я не о том. Пролив действующий, не смотря на то, что находится не так далеко от боевых действий и наши самолёты туда залетают. Недавно самоходную баржу с углём на дно пустили, я сам слышал доклад летунов. «Илы» работали. Но я не об этом, само судоходство, что действует через пролив, идёт в основном ночью. Как немцы определят, что мы свои?
– Световые сигналы?
– Прожектора они не используют, только сигнальные
– А если звукач на подлодке знает шум работы машин этого судна? – предположил Лазарев, хотя и сам увлёкся этой идеей, было видно, что она ему нравится.
– Ну, во всех планах есть огрехи. Я свой предложил, давайте будем думать, как это всё так хитро провернуть, чтобы всё получилось?
– Прямо диверсионная операция, - хмыкнул мичман. – Только морская. Только где мы тут будем в ней?
– Твой катер на буксир берём с заглушёнными дизелями. Чтобы не выдал себя. Так в темноте и проведём, укрыв за баржой. Вот с лейтенантом другой план. Он остаётся на входе в пролив, и когда мы его пройдём, там по времени определимся, мы сигнал по рации дадим, то стартует и торпедирует эсминец, если повезет, конечно, и на полном ходу за нами. А дальше уходим в Поти, и передаём всё, что уцелело нашим.
– С эсминцем обязательно?
– Я хочу, чтобы на счету нашей группы был потопленный боевой корабль. Эсминец конечно не «Тирпиц», но подойдёт. А так за счёт эсминца мы счёт увеличиваем. Ты и сам не хочешь разве проверить себя в боевой обстановке?
– Почему нет, хочу, просто странно…
– Ну и ещё ты у нас как прикрытие, если на эсминце что заподозрят. Атакуешь, а мы уйдём.
– Ладно. План, не смотря на его авантюрность, мне, как ни странно, нравится.
– Согласен, мне тоже, - кивнул мичман.
– Значит, берём его за основу, - решил я.
– План неплохой. Только вот как мы узнаем, какое судно, подходящее по описанию с баржой и буксиром, будет проходить через пролив, в нужное нам время? Я ведь так понимаю, мы уже этой ночью, будем его проходить?
– Насчёт нужной информации, не волнуйтесь, это моё дело. По плану операции, да, она сегодня ночью. Если не получится, следующая ночь и так далее. Поэтому, товарищи командиры, готовьте катера к ночной операции, особенно насчёт минно-торпедного вооружения. Что хотите с немцем делайте, но чтобы всё знали по нему. Ночью у вас будет экзамен по этому вооружению, и я надеюсь, вы его сдадите. Сейчас расходимся, как появится информация по судну маскировке, снова соберёмся. Это всё.
Конечно, я не вёл такие совещания, как это обычно происходит в штабах, просто общался с командирами, свои идеи выдавал, их предложения выслушивал, вот и сейчас так было, атмосфера была больше простая. Командиры направились к выходу, а я ещё задержался у себя в каюте, мы в ней проводили совещание, кают-компания была занята, вторая смена обедала. Сама каюта была пуста, Рома увёл лаек гулять по острову, проветрится. А так проблемы с нужным судном имелись, выяснить по нему с помощью радиостанций вряд ли что удастся, это тыловики у них иногда в наглую не шифруясь общаются, а моряки стараются шифровать сообщения даже по не военным грузам. Поэтому тут может помочь, только непосредственная разведка. Вызвав вахтенного, я отдал ему приказ спустить большую шлюпку на воду. В неё мой мотоцикл-одиночку, и пусть Юру позовут, он идет со мной. Пусть берёт тоже вооружение, что у него было. С нами один матрос, в лодке подождёт.
Дальше сам собрался, оставил за старшего Лазарева, у него много работы было, немец-минёр уже показывал матросу, что раньше состоял в торпедном расчёте на эсминце, особенности местных торпед и мин. Дело спорилось, похоже, парням удалось уговорить его на сотрудничество. А я, отдав деду несколько распоряжений, придерживая винтовку и каску, спустился в шлюпку, её вахтенный багром прижимал к борту, и велел грести к косе. Она в миле от нас находилась. По этой косе можно доехать до берега, а там и Бердянск недалеко,
Ладно, парни работают, поэтому чтобы не подвести их, нужно и нам расстараться. Мы с Юрой сняли обувь и закатали штанины до колен. Когда шлюпка заскребла о песок и ракушник, из которого и состояла коса, мы втроём перенесли мотоцикл на берег, небольшой, а тяжёлый, зараза. Я завёл его, бак снова полный, благо теперь бензин был, мы привели себя в порядок, и пока Антон, моряк с баржи, маскировал шлюпку, используя кустарник и подсохшие водоросли, лежавшие на берегу, покатили в сторону самого берега. Далече ехать-то, несколько километров коса тянется. Двигаться было неудобно, только у самого берега, где накатывались волны, можно было развить приличную скорость, попробовали поднятья выше, там постоянные промоины да ямы. Одни только препятствия. А по берегу ничего, спокойно доехали.
Когда коса закончилась, поднялись на довольно высокий берег. С разгона только до полвины доехали, едва кувырком обратно не пошли, но успели утвердиться на земле и дальше затолкали наверх. Всё, мы на возвышенности. Тут в бинокль, осмотрев округу, постов наблюдения не засёк, но приметил дорогу и окраины нужного мне города. Так что снова в седло, спустились в низину, и благополучно выехав на хорошо укатанную гравийную дорогу, видимо местную трассу, покатили по ней. Пару раз нам встречались встречные грузовики. Причём наши, «Зисы». Я сам не приметил, не до того было, но со слов Юры, в кабинах сидели по двое, в нашей форме за рулём, и немец рядом. Видимо немцы привлекали для перевозок хиви, наших пленных пошедших на сотрудничество с ними. Ладно, учтём.
Ехали мы с оглядкой, дорога тут петляла у берега, и на таких поворотах может быть неприятная и внезапная встреча с постом, возможно патрулём. Из-за густо разросшегося кустарника, видимость была отвратительной. Поэтому мы останавливались у поворотов, и Юра бегал смотреть, что там дальше. То есть, подстраховывались, и как оказалось не зря, практически на въезде в город был обнаружен пост. Стационарный, с мешками набитыми грунтом, торчавшим рыльцем пулемёта, с пятёркой немцев, что несли службу. Эти тормознут, к гадалке не ходи. Я обдумывал пристроиться вплотную к какому грузовику и когда тот приблизиться к посту, притормаживая, обогнать его и двинуть дальше. Остановить нас не успеют, а стрелять вряд ли будут, вдруг мы их товарищи, хотя и сообщат о нас в город. Но к счастью у нас был лёгкий одиночка, поэтому скатив его на обочину, так лавируя стали обходить пост. Правда, быстро выяснили, что путь дальше пересекал обрывистый овраг, теперь понятно, почему пост там. Не обойдёшь, не объедешь, но и мы не лыком шиты, овраг глубокий, метра четыре, но узок, те же четыре метра. Сделали так, спустили мотоцикл вниз, и верёвкой из моих запасов, а что, у меня немецкий ранец за спиной, у Юры такой же, подняли его с другой стороны. Пришлось придумывать хитрую схему с веткой ближайшего дерева. Жаль, блоков и талей не было, было бы легче, но и так справились. Чуть не надорвались, но мотоцикл был на нужной стороне. А когда отдыхали, пытаясь прийти в себя после такого квеста, отошедший отлить напарник обнаружил перекинутое через овраг бревно, обтёсанное как мостик. Я только зло сплюнул, ну кто нам мешал пройти на десять метров дальше и заглянуть за кустарник? Ладно, значит будет где провести мотоцикл, когда возвращаться будем.