Адовы
Шрифт:
— Здание у них красивое, богатое, — кивнул Толян. — Значит, что-то должны выдумывать, чтобы оправдывать.
В этот момент Врунов посчитал нужным встать и в привычной для себя манере представиться:
— Да-да, Побрей Врунов снова с вами. Вот только… — он развёл руками. — Как же мне вести репортаж? Без камеры.
Ведущий грустно посмотрел на кактус в руке.
— Без оператора жизнь не малина, — он огляделся по сторонам в поисках своего помощника и не нашёл.
Техничка без жалости отсекла спайку ведущий-оператор
— Всё пропало без Сани! — расстроился Врунов. — Материал сгинул. Карловна зарплату урежет.
— Всё, что пропало, надо найти, — со знанием дела заявил Витёк. — Найти и отобрать.
— Точно! — поддержал Толян. — Мы ж специалисты по этому самому. Отбору.
— Отобрать можем профессионально, — кивнул Витёк. — Ни один должник не скроется.
— Мы же эти… — Толян задумчиво почесал бритую голову, припоминая название собственной профессии. — Котлеторы! — наконец, вспомнил он.
Котлеты всё же лучше, чем шаурма.
Котлеты Толик любил. И работу свою обожал. Правда уши и рога большие не любил. Но это издержки профессии. Бывает и хуже… Честно работать к примеру.
— Правда, что можете? — глаза Побрея засияли надеждой. — Тогда я вас нанимаю!
— Подработка не помешает. Будем проводить опись имущества. И изымать, — заявил Витёк. — Всё, как положено. За мной! — громко выкрикнул он и первым отобрал… кактус.
— А как же микрофон? — растерялся Побрей.
— Это не микрофон, это телепорт! — добавил Толян в полной уверенности в современных технологиях.
— Активируем, — добавил с начальным научно-техническим знанием дела Витёк.
Остальные обитатели сумасшедшего дома встрепенулись. Если до этого они робко прислушивались к диалогу, то теперь решили принять непосредственное участие в поисках имущества Врунова и активации телепорта заодно.
Даже психам ясно, что без камеры в телевизор не попасть. А тут такие возможности стать звездой нарисовывались.
— Поможем Побрею Врунову! — заголосил старичок.
— За Побрея! — поддержала дама в бигуди из туалетной бумаги.
Врунов едва не прослезился, разглядев, как его любят зрители. Никогда ещё ему не оказывали такой поддержки люди вне студии. Таким если и заплатили за умные лица и аплодисменты, то только манкой. А это уже жертва в его честь!
В следующий момент Побрей решил, что любой ценой снимет сюжет об этих замечательных людях. Прав был старичок, никакие они не сумасшедшие. Вполне себе адекватные, добрые, отзывчивые романтики. А настоящие психи там… за забором.
Витёк дернул дверь, но та оказалась заперта. Дёрнул ещё раз для верности. Впрямь заперто. Затем повернулся к следовавшим за ним пациентам и произнёс важно:
— Что делать будем?
— Активируй кактус! — подсказал Толян очевидное.
Витёк кивнул, как следует размахнулся и изо всех сил швырнул кактус в дверь.
* * *
Фёдор
Последним отчётливым воспоминанием директора был крик гуся, угнездившегося на его голове. А потом явились люди в белом и вытащили его из дымного кабинета, наградив серией уколов.
«Наверняка происки какого-то тайного ордена», — ещё подумал Фёдор Андреевич: «Вражеский тайный орден гусененавистников. Скрутили, одурманили и скрывают в своём тайном логове, чтобы люди не узнали правды».
Но больше всего опечалило директора школы отсутствие гуся. Он привык к его мягким лапкам и теплу на голове. Пернатый заменял ему удобную мягкую шапку.
Но даже гусь ушёл следом за Дарьей Сергеевной!
— На кого же вы меня покинули-и-и-и, — протяжно завыл Фёдор Андреевич, вспоминая мягкие тёплые пальцы коллеги в шевелюре.
Например, когда учительница русского языка и литературы вытаскивала жвачку, оброненную директору на голову хулиганами со второго этажа в лестничном пролёте.
Он вновь завыл в голос, но оборвал сам себя на высокой ноте. Взгляд вдруг изменился, стал осмысленнее. Голову посетило озарение!
Не осталось больше никаких сомнений, что Дарья Сергеевна жива. Он ведь сам видел! Просто теперь она — гусь.
По мнению директора, реинкарнация была очевидна. Пальцы — это те же лапки. А лапки — это пальцы. Только жвачки не хватало. И хулиганов.
Радостно подпрыгнув, Фёдор Андреевич едва не свалился с больничной койки. Вприпрыжку забегал по палате, приговаривая:
— Гуся мне, гуся! Мне нужен гусь!
Гуся не было. Были вопросы и пустота в палате. Психи как раз ушли на прогулку и не мешали сосредоточению.
Тогда Фёдор Андреевич пошарил по карманам в поисках мобильного телефона. Но вместо привычного средства связи обнаружил дырявое блюдце для призыва. Если и нашли, то опасным не посчитали.
Блюдце он использовал для общения с духами. В другом кармане валялся отобранный у престарелой школьницы мелок.
Что ещё нужно-то?
Недолго думая, директор школы решил воспользоваться нестандартным способом связи. Усевшись прямо на пол, он принялся чертить пентаграмму и положил блюдце внутрь схемы.
Любой ценой требовалось выяснить местонахождение гуся. С геометрией у него всегда порядок был. Так пусть теперь отвечают на призыв!
— О, духи, к вам взываю, — начал распевать директор. Затем резко спросил. — Где гусь? Пусть уйдёт грусть! К тебе взываю! Гуся вызываю!
Хитрые духи не ответили, явно намекая на то, что пентаграмма не готова и буквы на ней не все нанесены. За такую домашнюю работу он и сам бы выше тройки не поставил. Поторопился.