Адриан. Бог Тьмы

Катина Валерия

— Любимая сестренка, я кажется предупреждал, чтобы ты не брала у смертных всякие побрякушки?

Девушка вздрогнула и схватила Ниалла за руку, вцепившись в нее озябшими пальцами.

— Ниалл, ты не посмеешь.

— Неужели? — усмехнулся брат. — Я не Адриан. Я не прощаю дерзость.

Он отошел от сестры, но прежде чем двери открылись, Селена в отчаянии выкрикнула:

— Она никогда тебя не полюбит!

Ниалл застыл не месте. На лице промелькнула тень обиды, руки сжались в кулаки. Но уже через секунду Ниалл зло улыбнулся и ответил:

— Когда у твоих ног весь мир, заставить любить будет проще простого.

И

он захлопнул за собой двери, ведущие в его кабинет, сбежал по лестнице и вышел на улицу. Большой диск солнца скрывался за горизонтом, медленно по небу проплывали облака. Воздух наполнился вечерней прохладой. Ниалл глубоко вздохнул, вбирая в себя запах прелых листьев, среди которых затерялся отголосок пепла. Бог потянулся и взорвался яркой вспышкой, чтобы уже через секунду стоять на солнечном луче и зло смотреть как двое влюбленных сидели на скале над Розовым морем, пили чай и наслаждались друг другом.

— О, я омрачу твою вечность, любимый братец, а тебя, дорогая Катрин, я заставлю добровольно склонить передо мной голову и умолять о любви.

Адриан обернулся. Он успел увидеть как вспышкой взорвалась фигура брата и рассыпалась золотистыми брызгами. Только злые лазурные глаза еще долго сверкали в полумраке, пока ветер не скрыл их за облаками.

На следующий день Бог Света явился к Катрин. Распахнув дверь, улыбка спала с ее лица. Ниалл вскинул руку, нежно провел по ее щеке, и наклонившись, прошептал:

— Ты сделала выбор, малышка?

Девушка отвернулась, пальцы Бога скользнули в пустоту.

— Я выбрала Адди. — ответила она. — Можешь убить, но я ни за что с тобой не буду. Ты мне противен!

Ниалл схватил ее за шею, крепко сжал руку и прошипел:

— Не заставляй меня делать тебе больно.

Девушка хрипела, но даже не предприняла попытки вырваться, принимая неизбежное. Ниалл выругался. Упрямая девчонка! Ничего, он заставит ее сделать правильный выбор. Схватив ее за ладонь, он потащил девушку за собой.

— Пусти! — пропыхтела она, силясь вырваться.

— Не дергайся, если хочешь, чтобы он остался жив.

Девушка застыла и Бог потянул ее за собой, словно щенка на поводке. Он впихнул ее в открытую дверь. Когда темнота сменилась ярким светом, она увидела Адриана. Мужчина был закован в кандалы, грудь расчерчена, ярко мерцала кровь. Некогда оливковая кожа стала мертвенно бледной, с волос стекали и шлепали о бетонный пол рубиновые капли.

— Адди! — воскликнула она.

Но Ниалл не дал ей кинуться на шею любимому. Он вынудил ее встать на колени и снова сжал руку на ее горле.

— Отпусти ее, Ниалл! — прохрипел Хаос. Его глаза вспыхнули, на шее вздулась венка.

— Сделай выбор, дорогая Катрин. Я не дам вам быть вместе. Либо он уходит, и ты забываешь ее, Адриан. Только без глупостей. Ты ведь знаешь, я могу убить ее не прикасаясь. Либо, Катарина, он вечность свою проведет в муках. Бога убить невозможно, но вот мучить легко. Ведь я вас предупреждал, голубки.

Ниалл сильнее сжал ее шею, девушка хватала ртом воздух, ее лицо побагровело, глаза налилась кровью.

— Стой! — воскликнул хаос. — Я уйду. Только отпусти.

— Почему ты не даешь нам быть вместе? — хрипло всхлипнула девушка, смотря Адриану прямо в глаза.

Он улыбнулся. Не смотря на всю боль, что ему причинили из-за нее, он улыбался. Нежно. И у нее защемило в груди.

—

Потому что ты моя, — мурлыкнул Ниалл. — И я добьюсь твоей любви. Скажи, что любишь меня, Катарина, и я отпущу брата, чтобы он ушел.

— Все хорошо, — прошептал Адриан.

Катрин сглотнула, когда к Богу Хаоса подошел палач и занес над его головой дубинку с гвоздями.

— Я люблю тебя! Люблю! — выкрикнула в отчаянии девушка, целуя руки Ниалла.

Мужчина на миг опешил, а потом приказал освободить брата. Тот в изнеможении упал на бетонный пол. Удовлетворенный Ниалл позволил девушке жить с отцом. Ведь он так был уверен, что теперь она никуда не денется.

Когда силы вернулись, а раны залечились, Адриан ушел. Слился с тенью и исчез, укрывшись во тьме. Он слышал как по ночам девушка взывала к нему, просила вернуться. Он кусал губы и пытался заглушить в голове ее звонкий голос. Спустя пару дней, он не выдержал.

Адриан стоял, прислонившись плечом к сырому от дождя дереву и смотрел на занавешенное окно. Там под стеклом в вазе стояли три ириса, которые Катрин перевязала лентой, чтобы стебли окончательно не сломались. Штора отодвинулась и в окне замаячило красивое бледное лицо с россыпью золотых веснушек. Сердце Бога радостно защемило, забилось словно загнанная в клетку птица и норовило выскочить из груди. Огненные кудри шелком закрывали ее оголенные плечи. От лунного света ее кожа будто мерцала тысячами светлячков. Бог, смутившись, отвел глаза, всего на секунду, чтобы вновь вернуть взгляд потемневших глубоких глаз. Прекрасна как никогда! Невозможно отвести взор от этой женщины. Он знал, она не увидит. Тени закрывали его от посторонних глаз, позволяли наблюдать и любоваться. Изредка, но эти моменты он бережно хранил в своей памяти. Сейчас, когда она такая сонная и растрепанная, она была еще более притягательна. Как сияющий на солнце алмаз. Катрин любовно проводила тоненькими пальчиками по цветам и улыбалась. Богу казалось, что она гладит саму его душу. Такой одержимости смертной женщиной он за собой не наблюдал. Селена сказала, ни Вселенная, ни Ниалл, не дадут Богу отдать свое сердце смертной. Он не верил, продолжая украдкой любоваться. Одна прядка упала, прикрывая ее улыбающееся лицо и пальцы Адриана начали зудеть, как сильно он хотел ее коснуться, ощутить под подушечками их тепло и шелковистость, забрать за ухо и невесомо поцеловать манящие полуоткрытые губы.

Девушка скрылась в глубине комнаты. Свет погас, но Бог продолжал стоять и смотреть туда, где как ему казалось, волшебным сном накрылась его девочка. Вздрогнул, когда неожиданно кто-то обнял его сзади. Он развернулся и пораженно выдохнул ее имя. Катрин улыбалась, глаза светились в полумраке, под ее охристыми ресницами блестели слезинки.

— Я так скучала, — прошептала она. — Обними меня, Адриан. Мне холодно, когда тебя нет рядом.

Он послушно притянул ее к своей груди и уткнулся носом в огненный шелк. Она пахла вересковым медом, самый дивный для него аромат. Сердце Катрин ощутимо билось под ребрами. Наплевав на все, мужчина провел пальцами по ее щекам, обвел контур губ и легонько коснулся их своими. Поцелуй переходил все рамки, задыхаясь, они терялись друг в друге, терялись в этом пьянящем ощущении. Он прижал ее к дереву. Граничащая между нежностью и страстью ласка разбивалась на осколки, обжигала ее шею, ключицы, губы.