Адриан. Бог Тьмы
Шрифт:
— Откуда у него столько сил, Хиро, если он был ослаблен столько веков? Как это могло произойти? Мать сделала нас равными, но почему он выше даже без кольца?
Ученый только пожал плечами. Высказывать собственное мнение он побоялся, да и Ниалл скорее обращался не к нему, а к самому себе. Бог вздохнул, а потом махнул рукой, и Хиро, низко поклонившись, ретировался подальше от гнева Повелителя.
В дверь постучали, а затем на пороге показалась Астрейа. Девушка низко опустила голову, боясь даже взглянуть на Бога. После последней выволочки, наказание получила Селена, но для девушки все равно доступ к замку Богов был закрыт. Когда гонец принес ей письмо от Повелителя с просьбой
— Вызывали, Повелитель? — она низко поклонилась, а затем опустилась на колени и поцеловала его руку.
Ниалл горделиво выдернул ладонь, но потеплевший взгляд скрыть не смог. Астрейа понимающе вздохнула. До сих пор злится. Она сунула руку в карман пальто и достала из него длинную прямоугольную коробочку.
— Повелитель примет подарок?
Ниалл скептически посмотрел на коробочку, но взял ее в руки, интересуясь:
— Хочешь задобрить Повелителя?
Ниалл снял крышку. На мгновение на его лице застыла маска удивления. Светлые брови поползли вверх, а улыбка тронула тонкие губы. Внутри на бархатной подушечке была перьевая ручка золотого цвета. На витиеватом основании было вырезано его имя, написанное на давно забытом языке — санскрите. ?????? (usahkal) гласила надпись (Ушакхал означало рассвет. Так Ниалла называет только Мать). Мужчина медленно выдохнул. Он только сейчас заметил, что затаил дыхание.
— Это лучший подарок, моя звездная ночь.
Ниалл спустился вниз и мягко коснулся лба девушки своими губами. Она обняла его за плечи, а потом все же подняла взгляд. Повелитель больше не злился. Да и как он мог, когда она разожгла в нем давно забытое воспоминание собственного имени? Ниалл достал из кармана кольцо Адриана и протянул его девушке.
— Ты должна спрятать его в своей академии. Там его точно никто не станет искать.
Девушка вопросительно приподняла брови, но Бог настойчиво сунул ей кольцо в руку. Астрейа числилась в академии Бога Ниалла на факультете искусства — училась с помощью своих вокальных данных использовать силу. Что-то вроде сирен в мифологии смертных. Она могла своим голосом оглушить, стереть память и даже убить. Ниалла больше радовали ее последние способности.
— Чье это? — спросила она и поспешила добавить: — Если Повелитель позволит знать.
— Твоего дяди, — ответил Бог.
Астрейа удивленно подняла брови, низко поклонилась и удалилась поискать Селену, чтобы поблагодарить ее за подсказку с подарком. Ниалл провожал ее задумчивым взглядом, а потом прижал ручку к себе и погрузился в собственные воспоминания.
Зябкую ветреную осень сменила суровая зима. С нахмуренного неба все падали и падали искрящиеся на свету снежинки. Ветер завывал по ночам, бросал в окна льдинки, будто насмехался над Ниаллом. Бог сидел в тронном зале, кидая косые взгляды на дверь. За полгода, что прошли после заточения Адриана, Селена ни разу не пришла к брату. Первое время он силком таскал ее в свой кабинет, убивал ее любимых наложников, разгромил сад лилий, но на все это она отвечала глухим молчанием. Он даже лишил ее возможности выходить из замка, она послушалась и заперлась в своей комнате назло ему.
Сейчас же Ниалл сидел на троне. Взглянув на часы, стрелка перевалила далеко за полночь, а сестру он вызывал к шести. Бог встал, потянулся, разминая отекшие конечности, а потом сел за стол и положил голову на сцепленные руки. Напротив него в закупоренной баночке находился пепел, что остался от Катрин. Ниалл погладил крышку
— Чего ты хочешь, мой милый Ушакхал?
Ниалл преклонил колено и на одном дыхании сказал:
— Вернуть ее к жизни.
— У этой души другой путь. Ей было суждено прожить смертную жизнь в объятиях Вибхути (имя Адриана переводится с санскрита как пепел), но ты нарушил баланс и будешь наказан, — сурово ответила Мать.
Божественная Повелительница сидела на расшитом белоснежном троне. Волосы ее золотые как солнце, кожа светлая и сияющая, на голове рога как у оленя — тонкие и витиеватые. Тело женское, прикрытое только скользящей зеленой вуалью, будто сотканной из паутины. Она взмахнула рукой, чтобы Ниалл ушел, но он схватил ее за ладонь, приложил к своему лбу и прошептал:
— Мама, Вибхути отобрал ее у меня. Я твое первое создание, но он нарочно забирал у меня все. Позволь ей жить смертную жизнь рядом со мной. Я обещаю беречь ее и хранить.
— Ты действительно в это веришь? — изумилась она. — Мой Лунный Бог никогда не желал тебе зла. Но я обещала не вмешиваться в ваш конфликт, чтобы баланс не был нарушен. Ты жесток, Ушакхал, разве ты сможешь сделать эту маленькую душу счастливой?
— Если вы позволите, Повелительница Небесного Царства, я докажу. Рядом со мной она проживет достойную для смертной жизнь.
Мать всего сущего покачала головой, а затем махнула рукой и рядом появилось бестелесное существо. Это было нечто промежуточное между мерцающим призраком мужчины и Божественного создания.
— Это Фат. Он решит.
Фат медленно кивнул. От его тела во все стороны тянулись длинные серебристые лучи — чьи-то нити жизни. Ниалл удивленно проследил как одна ниточка отделилась от остальных, зазвенела, словно капель, а потом растаяла, оставляя от себя легкий дымок.
— Смертная может воскреснуть, но ты должен пожертвовать осколок Света, а Чандра (имя Селены на санскрите переводится как луна. Когда она взяла себе смертное имя, то не стала менять значение) должна будет вдохнуть в ее тело жизнь.
Обрадованный Ниалл вернулся после аудиенции вдохновленным и счастливым. Первым делом он направился в комнату сестры. Распахнув дверь, он застал ее сидящей на кровати с ногами. Русые волосы спутались и торчали во все стороны как гнездо птицы. Ее плечи были опущены, тело облегала рубашка недельной давности. Глаза заплаканны, а цвет их словно потух. Улыбка сразу спала с лица Бога, на смену ей пришла обычная маска холодного равнодушия.
— Ты посмела встретить меня в таком виде, Селена? Живо переоденься, мне нужны твои божественные силы. Мать позволила мне воскресить Катрин и ты должна вдохнуть в нее жизнь.
Девушка зло улыбнулась, обнажая ряд белоснежных зубов. Она прошипела:
— Пшел вон!
Ниалл на мгновение опешил, а потом схватил Богиню за запястье и силком потащил в ванну. Он налил в ведро холодной воды и окатил ею Селену. Девушка даже не дернулась, только перевела безразличный взгляд на брата.
— Ты забрал у меня его, Ушакхал! И я не позволю тебе жить счастливо.
Она выплюнула эти слова, словно порезала ими Повелителя Солнца. Он пораженно смотрел как с девушки стекает вода, а потом отмер и наотмашь ударил ее по лицу. Селена ахнула, упала на пол и ударилась лбом о чугунную ванну. По ее лбу потекла горячая струйка крови, заливаясь в полуоткрытый рот. Она сплюнула кровь под ноги Ниалла и сказала: