Адриан. Бог Тьмы
Шрифт:
Катрин молчала, и Ниалл подумал, что она ушла, но девушка провернула ручку и толкнула дверь, а затем показалась на пороге в любимом платье Ниалла — голубом, с длинными рукавами, струящимися шелком по самые кончики пальцев, с расшитым сапфирами лифом, выгодно подчеркивающим ее пышную грудь. Бог натянул на тело платье, а затем сел, с интересом смотря на девушку снизу вверх. Она плавно опустилась рядом, избегая его лазурных глаз, и сказала:
— Я скучаю по нему.
Ниалл сжал челюсть до скрипа, в груди похолодело, руки сами собой сжались в кулаки. Он отвернулся и прошипел:
— Уходи. Я тебя больше не держу.
— Ты вернул меня к жизни, Ниалл, разве я могу уйти? — вдруг спросила
— Хочешь к Адриану? — ядовито поинтересовался Ниалл. Катрин отрицательно мотнула головой и сжала руками подол своего платья, испугавшись горящих лазурных глаз.
Ниалл вскочил на ноги и грубым рывком поднял девушку за руку. Она попыталась высвободиться из цепкой хватки, но Бог держал ее слишком крепко. Свободной рукой он наклонил голову Катрин к своим губам и прошептал, обдавая шею горячим дыханием:
— Ты же соскучилась, дорогая, я устрою вам теплую встречу.
Бог щелкнул пальцами и их фигуру заволокло золотистым туманом, а потом с яркой вспышкой они оказались на Горном Хребте. Подул холодный ветер, который во все стороны развевал платье Катрин. Она испуганно смотрела на обсидиан, в котором навечно застыло лицо ее любимого. Ниалл пару секунд вглядывался в ее потухшие зеленые глаза, с кончиков которых капля за каплей полились горькие слезы, а потом не выдержал и подтащил ее ближе к брату.
— Что же ты молчишь, Катарина? Поздоровайся с Адрианом.
— Зачем ты делаешь мне больно? — всхлипнула девушка.
Ниалл еле заметно вздрогнул, зажмурившись, и разжал ладонь. Катрин рухнула на колени, закрывая лицо ладонями. Девушка горько рыдала у ног Бога, а он смотрел, тяжело дыша, борясь с самим собой. Каменный брат стоял рядом, и на лице его застыло презрение. Ниаллу на миг показалось, что тот укоризненно покачал головой. Бог не выдержал, сел рядом, перекладывая рыдающую Катрин на свои коленки. Он баюкал ее в сильных руках, губами ловил горячие слезинки и шептал:
— Прости. Прости меня. Я обещал не причинять тебе боль. Я не умею по- другому. Ты свободна, я не стану насильно удерживать. Если хочешь, уходи. — Голос Ниалла сел, он сглотнул и продолжил: — Но если ты решишь остаться, я готов меняться. Ради тебя.
Катрин прижалась ближе к широкой груди, окропляя слезами платье Ниалла. Она всхлипнула, отстраняясь и ответила:
— Я не уйду.
— Тогда, научи меня быть нежным.
Бог щелкнул пальцами и они переместились в замок, подальше от Горного Хребта, где под грудой обсидиана навеки застыло презрение в некогда горящих серебристых глазах.
Ниалл к Катрин больше не приходил. С того момента, как они покинули Горный Хребет, Бог проводил ее до спальни, а сам прятался в кабинете, ссылаясь на занятость. Она просила встреч, но секретарь не пускала, говоря, что Повелитель решает серьезные вопросы. Девушку Ниалл просто избегал. Он хотел ей дать время выкинуть из собственного сердца холодные серебристые глаза. Ниалл искренне не понимал, что Катрин нашла в нем? Что вообще в нем всегда находили смертные? Вздохнув, Бог откинулся на спинку пушистого белоснежного кресла — подарок старосты его деревни. Он сидел в голубом шелковом платье с высоким воротником-стойкой и серебристыми ромбиками на манжетах; длинный ультрамариновый пояс обнимал его за талию, а на двух ладонях повязаны бинты (Ниалл тренировался в рукопашном бою с фантомами). Длинные платиновые локоны ниспадали по плечам воздушными змейками. На столике стоял кувшин с белым вином и маленькая прозрачная рюмка. Бог налил себе ароматный виноградный напиток и пригубил. На языке тотчас растеклась пряная сладость, а в груди жгло приятное тепло. Сквозь приоткрытое окно повеяло летней прохладой и Ниалл блаженно прикрыл глаза. Лица коснулись чьи — то горячие пальцы, невесомо погладили
— Повелитель! — прохрипела Катрин, тяжело дыша.
Ниалл вздрогнул, лазурные глаза распахнулись, он разжал пальцы и сделал шаг назад.
— Кетти? Ты как здесь оказалась? — пораженно выдохнул он.
— Дверь была не заперта, — сказала Катрин, обернувшись. — Повелитель избегает меня?
Бог сдержал порыв убрать рыжую прядку с лица, которая выбилась из заплетенной косы девушки. Мелкие цветочки, воткнутые в небрежную прическу, придавали ей ангельский невинный вид.
— Для тебя я просто Ниалл, — поморщился Бог. — Мы же сейчас одни.
Ниалл обвел рукой комнату, а затем спохватился, поставил стул рядом со столиком и опустился на него, а девушке уступил свой — мягкий. Она улыбнулась краем губ и присела, сложив руки на коленях, прикрытых нежно-розовой вуалью платья.
— Вина? — предложил Ниалл.
Катрин кивнула, поставила два стакана вместе, а Бог разлил пряный напиток. Девушка слегка пригубила, а он залпом осушил бокал и тотчас же его наполнил. Они молчали, Катрин изучала красивое лицо Повелителя Солнца, а он смотрел на ткань своего платья, блуждая лазурным взглядом по серебристым узорам. Девушка смотрела на него, словно впервые, и не могла понять, Бог действительно все это время любил ее, или просто эгоистично возжелал назло брату, которого он так ненавидел? Катрин сделала глоток, вспоминая каким жестоким с ней был когда-то Ниалл и как еще недавно просил ее научить быть нежным. Когда она очнулась рядом с Повелителями и Бог поселил ее в отдельную комнату как зайца в клетку, ее первым порывом было — сбежать. А когда он предложил ей уйти, отчего — то не смогла. Нет, она по-прежнему скучала по Адриану, любила его всем своим горячим сердцем и не простила Ниаллу его смерть. Но как же теперь ей ненавидеть Бога, если лазурные глаза, которых она когда-то боялась, больше смотрят на нее не так? Девушка подняла руку и коснулась пальцами мягкий шелк его волос, заправляя прядку у виска за ухо. Ниалл вскинул голову, в его взгляде читалось недоумение. Он отставил в сторону стакан и спросил:
— Что ты делаешь?
Катрин до конца сама не осознавала что делает, но ей безумно захотелось коснуться платиновых локонов. Она его боялась, но в последнее время, ей все чаще хотелось поймать на себя восхищенный взгляд Повелителя, увидеть его искреннюю улыбку, которая шла ему куда больше, чем хмурые складки на переносице, узнать его душу, спрятанную под вечными льдами Снежной долины, и если не любить, то для начала перестать бояться. Ниалл мягко убрал ее ладонь со своего лица и отодвинулся, прижимаясь к спинке стула. Он затаил дыхание, смотря на полуоткрытые манящие губы.
— Расскажешь мне правду? — прошептала Катрин. Осмелев, девушка встала со своего места и подошла к Ниаллу. Он смотрел на нее снизу вверх, а она вскинула ладонь и пальчиком коснулась его гладкой кожи на лице.
— Что ты имеешь ввиду? — севшим голосом спросил Бог.
— Почему ты принял решение убить брата?
Ниалл застыл. Лазурный взгляд похолодел, заискрился под пушистыми светлыми ресницами. Уголки губ опустились, подбородок надменно вздернулся. Рука Катрин замерла в воздухе, когда Бог отвернулся от ее прикосновений. В его груди как спичка вспыхнул огонь, в животе заворочился клубок злости, а костяшки пальцев побледнели от того, как сильно он сжал в ладонях подлокотники.