Адриано
Шрифт:
Честно говоря, мне и самой трудно это понять.
Она смотрит на меня.
— Все в порядке, мама, — говорю я. — Ты можешь ему доверять.
— Бьянка… пожалуйста, поедем с нами, — начинает умолять она.
— Я не могу — я должна найти папу. Ты же знаешь.
Она плачет и обнимает меня.
— Он не заслуживает тебя…
Я смеюсь.
— Он и тебя не заслуживает. Теперь иди с ними, мы скоро увидимся. Обещаю.
Она еще немного плачет, обнимает меня в последний раз и позволяет
Когда Массимо уходит, я кладу руку ему на плечо, чтобы остановить.
Он мрачно смотрит на меня.
— Я понимаю, что ситуация складывается не так, как ты хотел… но спасибо, — говорю я ему.
И тут же его лицо немного смягчается, и он кивает.
— Не за что. — Затем он смотрит в сторону.
— Но на самом деле вы должны благодарить его.
Я оглядываюсь, чтобы понять, кого он имеет в виду, хотя уже знаю.
Это Адриано, который разговаривает с кем-то из своих людей.
Массимо слегка улыбается.
— Не волнуйся… Я буду беречь твою мать.
— Спасибо.
Он снова кивает, затем садится с моей матерью на заднее сиденье и закрывает дверь.
Адриано стучит рукой по крыше первой машины.
— Ладно, поехали!
Затем все Мерседесы выезжают в переулок и скрываются в ночи.
Я машу маме рукой, но окна затонированы в черный цвет. Я не вижу, машет ли она мне в ответ.
Когда машина уезжает, я чувствую странную смесь грусти… и облегчения.
По крайней мере, она в безопасности.
Остается найти отца.
Я смотрю на Адриано, который опускает ворота гаража, дергая за цепи.
Когда все ворота, кроме одних, закрыты, он смотрит на меня.
— Ладно, поехали.
В гараже остается одна машина. Он берет мой небольшой чемодан и кладет его в багажник.
Я уже собираюсь открыть пассажирскую дверь, когда он опережает меня и придерживает ее.
— Какой джентльмен, — дразню я его.
— Просто садись, — хрипловато говорит он.
Я так и делаю. Он закрывает дверь, затем садится на водительское сиденье и выезжает в переулок.
Он возвращается, оставляя машину заведенной, и закрывает последние ворота. Затем он выходит из бокового входа и садится в машину.
— Куда мы едем? — спрашиваю я.
— В безопасное место.
— Чтобы начать искать моего отца?
— Нет. Чтобы немного отдохнуть. Мы начнем искать его утром.
Глава 24
Адриано
Я не могу вернуться в свою квартиру во Флоренции. Если убийцы знают, где живут Агрелла, то, скорее всего, они знают и о моей квартире.
Здесь
Дон Агрелла и его братья могут быть мертвы, но ночной клерк все равно может позвонить не тем людям и предупредить их о нашем приезде.
Поэтому я выбираю запасной план.
Я отвожу нас в коттедж на окраине Флоренции. Наша семья держала несколько таких коттеджей в пригороде в качестве последнего убежища, и это один из них. В объявлениях о продаже указано вымышленное имя, и никто никогда меня там не видел.
Идеальное место для отдыха перед тем, как начнутся серьезные события.
В 4 часа утра мы входим в дом. Я впускаю Бьянку через парадную дверь и запираю за нами три засова. Дверь достаточно прочной, чтобы даже такой громила, как Массимо, не смог ее выбить.
Мало того, все окна пуленепробиваемы.
Если бы таинственные убийцы выследили нас здесь, я бы, по крайней мере, услышал бы их приближение.
— На кухне есть консервы, в холодильнике — газировка, — говорю я Бьянке.
— Нет, спасибо, я устала, — отвечает она, едва открывая глаза. — Я просто хочу спать.
— Хорошо. Если хочешь принять душ, он находится в спальне. Под раковиной должны быть полотенца.
Пока она открывает чемодан, я ухожу на кухню и достаю бутылку бурбона. Ночь чертовски тяжелая, и выпить хочется уже давно.
Она появляется на входе в кухню, когда я уже наливаю себе стакан.
Я удивился, когда впервые увидел ее на складе без парика. Ее длинные, вьющиеся каштановые волосы прекрасны.
Даже с растрепанной прической и беспорядочным макияжем она выглядит чертовски сексуально.
Но я отмахиваюсь от этих мыслей и спрашиваю.
— В чем дело?
— Эм… здесь только одна спальня?
— Да. — я говорю. — И что?
— … так… там только одна кровать?
Я понимаю, к чему она клонит.
Иисус.
— Я буду спать на диване, — огрызаюсь я.
— Нет, нет, все в порядке…
Я замечаю, что она шокирована моим тоном, поэтому немного сбавляю обороты.
— Я могу спать где угодно, — говорю я. — Ничего страшного.
— Нет, нет, это большая кровать… я просто хотела уточнить, — поясняет она, затем смотрит на мой стакан с бурбоном. — У тебя… есть еще немного?
— Надо выпить, да?
— Это была хреновая ночь.
— Да. — Я передаю ей свой стакан и тянусь за другим в шкаф.
Она делает глоток и бормочет.
— Ни хрена себе…
Я усмехаюсь, наливая себе еще.
— Хорошая штука, да?
— Что это?!
— Двадцатилетний бурбон из Кентукки. Pappy Van Winkle.