Адриано
Шрифт:
Она удивленно поднимает глаза.
— Что?! Ты шутишь?
— Нет. Нет, если ты имела в виду что-то большее, чем пара недель.
Она выглядит немного обеспокоенной.
— Почему все заканчивалось?
Это требует небольшого объяснения.
В двадцать лет моя жизнь представляла собой постоянный парад женщин.
Проблема заключалась в том, что все они чего-то хотели:
Денег…
Подарков…
Или
Обычно все вместе.
Они хотели быть девушками, которые разъезжают с мафиози на Феррари. Они хотели быть на виду.
Целыми днями ничего не делать, ходить по магазинам, покупая сумочки за десять тысяч долларов, а потом чтобы я отправлял их на Ибицу на уик-энд с наркотиками и выпивкой.
Такое дерьмо быстро надоедает.
Да, с девчонками я получал удовольствие от секса… и некоторые из них действительно неплохи в постели. С некоторыми из них я время от времени перепихивался.
Но все они чего-то хотели от меня.
Они не хотели меня.
Совсем.
А когда у тебя в жизни безграничный выбор горячих цыпочек, зачем останавливаться на одной?
Но это было в мои двадцать лет.
Теперь, когда мне двадцать восемь, я устаю от тусовочного образа жизни.
И после смерти отца у меня нет времени на женщин, которые хотят трахнуть меня ради того, чтобы получить удовольствие.
Честно говоря, моя терпимость к этому на нуле…
Теперь я вижу, что есть у Дарио с Алессандрой.
Она — хорошая девушка… хороший человек.
Красивая, да…
Но она с Дарио, потому что хочет его.
На самом деле, ее совершенно не устраивает вся эта история с Cosa Nostra.
Если бы она могла отказаться от мафиозного образа жизни — включая деньги и особняк — и просто переехать с Дарио в какую-нибудь лачугу в глуши, я думаю, она бы ухватилась за эту возможность.
Именно такая женщина мне нужна.
Теперь, когда я видел воочию, что такие существуют, я жажду такую же.
И чувствую, что там, где должна быть эта часть моей жизни, образовалась пустота.
Трахаться с кучей женщин — все равно, что пить без разбора все, что выстроено в ряд на барной стойке.
Весело какое-то время…
Но на следующее утро у тебя адское похмелье и нечем похвастаться.
Мне хочется чего-то такого, чтобы хватило надолго.
— Ну? — Бьянка снова подталкивает меня.
— Отчасти потому, что я сам был неразборчив… а отчасти потому, что продолжал встречаться с погаными женщинами, — наконец отвечаю
Она поднимает бровь.
— А что такое «поганая женщина»?
— Та, которая хочет быть с парнем, потому что он в нашем бизнесе.
— О, — говорит она и корчит гримасу. — Да, я это понимаю. Но… какая женщина тебе нужна?
Я просто смотрю на нее и думаю…
Женщина с острым язычком, который заставляет меня быть начеку.
Женщина, которая красива внешне…
Но в глубине души она еще прекраснее.
Женщина, которая великолепна в постели…
Но которая спит со мной только потому, что хочет, чтобы я ее трахнул, а не из-за того, что я могу ей купить.
Женщина, которая знает, что такое верность… и которая готова рискнуть жизнью, чтобы спасти тех, кого она любит.
Женщина, которая похожа на тебя.
Конечно, я ничего этого не говорю.
А просто отвечаю.
— Которая будет рядом, несмотря ни на что, — говорю я.
Бьянка задумчиво кивает.
— Ты ведь не просто так это говоришь. Для тебя это действительно так… потому что ты не знаешь, что может случиться завтра.
— Никто из нас не знает, — тихо отвечаю я.
— Нет, — говорит она и грустно улыбается. — Никто из нас не знает.
Глава 50
Адриано
Когда мы выходим из ресторана, уже темно.
Мы проходим через площадь возле Палаццы Веккьо с ее нависающей колокольней. Вокруг все еще есть туристы, но уже не так много, как раньше.
Я обнимаю Бьянку за талию и прижимаю ее к себе.
Мы уже достаточно сильно углубляемся в тему «вместе, несмотря ни на что», но сейчас возвращаемся к тому, чтобы просто хорошо провести время.
Она смеется над историей, которую я ей только что рассказал. Когда мне было пять лет, я пытался ловить кроликов, чтобы разводить их и основать кроличью империю.
— Я слышал, что они очень быстро делают много маленьких кроликов, хотя и не знал, как они это делают, — рассказываю я. — Все, что я знал — это то, что если бы мне удалось раздобыть двух таких кроликов и посадить их вместе в клетку, то через пару недель у меня было бы около миллиона.
— И что ты собирался делать с ними дальше?
— Продавать их! Все хотят иметь домашнего кролика, верно? По крайней мере, так думал пятилетний я.